Искусство невозможного (в 3-х томах)
Шрифт:
9 октября 2002 г. Газета.Яи, Москва
«ЕСЛИ ПАРТИЯ СТАНОВИТСЯ МАНИ ПУЛ ИРУ ЕМ А,
Я ВЫЙДУ ИЗ НЕЕ»
Сегодня политсовет «Либеральной России» должен рассмотреть вопрос
о снятии Бориса Березовского с поста сопредседателя партии.
Березовский считает, что политсовет превышает свои полномочия, —
лишить его сопредседательского поста может только съезд.
О возможности дальнейшего пребывания в рядах
о «партийной версии» убийства председателя исполкома партии
Владимира Головлева и о своем понимании патриотизма Борис
Березовский рассказал обозревателю «ГАЗЕТЫ» Ольге Редичкиной.
«Хотят покончить со мной»
Корр.: Вы окончательно решили покончить с «Либеральной Россией»? БЕРЕЗОВСКИЙ: Мне кажется, что все наоборот. Это некоторые лидеры «Либеральной России» — Юшенков, Похмелкин и Золотухин — заявили, что хотят покончить со мной и как с сопредседателем, и как с членом «Либеральной России».
— Если 9 октября вас снимут с поста сопредседателя…
— Они не имеют права это делать, поскольку в уставе сказано, что сопредседатели избираются на съезде. Если партия считает себя либеральной по существу, они не имеют права использовать иной процедуры отстранения меня с поста сопредседателя, кроме как на съезде.
— Вы будете настаивать на этой процедуре?
— Конечно. Когда Борис Николаевич Ельцин отстранил меня от исполнения обязанностей секретаря СНГ, я настоял на том, чтобы
была соблюдена процедура: кто назначал, те должны были снимать. Что и произошло.
— Как вы думаете, съезд «Либеральной России» пойдет на ваше отстранение?
— Я не люблю гадать. Тем более, я же не в России и не имею возможности общаться ни с рядовыми членами партии, ни с руководством. Мне значительно сложнее, чем тем, кто всю эту интригу придумал. А пойдет ли съезд на поводу у Юшенкова и его товарищей, будет зависеть от того, какие представители будут избраны на съезд. Если не будет манипуляций с делегатами, то я далеко не уверен, что будет поддержано решение Юшенкова, Похмелкина и Золотухина. А со своей стороны я тоже намерен поставить вопрос: как сопредседатель «Либеральной России» мог поддержать идею запрета референдума — абсолютно антиконституционную и антидемократическую?
— Если все-таки примут решение о снятии вас с поста сопредседателя, вы останетесь в партии?
— Вы знаете, я на эту тему особенно не раздумывал. Я принял участие в создании «Либеральной России», чтобы иметь возможность влиять на политические процессы в России. Я ушел из Госдумы, когда понял, что она превратилась в юридический отдел Кремля. И точно так же, если я пойму, что партия становится манипулируема ее руководством, я выйду из нее. В такой партии мне делать нечего.
«Небезнадежно вернуть все в абсолютно логичное и абсолютно моральное русло»
— Главные претензии со стороны однопартийцев к вам — «заигрывание» с коммунистами. Ставят вам в упрек интервью газете «Завтра». Вы вправду считаете, что из национал-патриотической оппозиции с отчетливым черносотенным душком можно сделать оппозицию цивилизованную?
— Я ничего подобного не говорил. Я говорил, что в России есть патриоты. Есть патриоты и слово «патриоты». И, к сожалению,
шать задачу, как «перекрестить» патриотов-государственников в патриотов– либералов, если мы хотим строить современное демократическое государство. Я категорически против того, чтобы позволить национал-шовинистам присвоить, приватизировать это слово.
— А как вы видите процесс «перекрещивания» одних в других?
— Я считаю, что для этого в России есть мощная и естественная база
— это православие. С моей точки зрения, христианство — религия либеральная, заложившая основу либеральной идеологии как системы внутренних ограничений. Те самые 10 заповедей, данных Моисею. Поскольку большинство патриотов России люди верующие, они автоматически должны были быть либералами. Но, к сожалению, российская история все перекорежила. Однако я считаю, что не безнадежно вернуть все в абсолютно логичное и абсолютно моральное русло.
— Борис Абрамович, вы считаете, что бюрократическая православная церковь станет основой нравственного возрождения России?
— Я не согласен, что с российской православной церковью все так плохо, как вы описали. Безусловно, за годы советской власти церковь была приватизирована государством. Так же, как и во времена Российской империи. Но церковные служители не однородны. Среди них много достойнейших людей. Вы знаете их имена — многие из них поплатились жизнью за то, что пытались остаться независимыми от государства, пытались утверждать свою веру. Я абсолютно не согласен, что церковь безнадежна в решении этой важнейшей для России задачи — задачи преобразования менталитета.
— Думаете, у российского народа хватит пассионарности, чтобы так глубоко переродиться?
— Я понимаю под пассионарностью возможность самоактуализации. То есть умение совершенствовать себя и окружающий мир. И речь идет о продолжении лучших традиций, которые в России формировались веками. Я не сомневаюсь, что Россия обладает до сих пор колоссальной внутренней энергией. Русские — молодая нация, и у нее огромный запас энергии. Но в то же время и отсутствие опыта — поэтому столько ошибок мы делаем.
«Почему бы не убить еще и Головлева»
— Вернемся к партийным делам. Есть ли вероятность, что причиной убийства депутата Головлева стали проблемы финансирования «Либеральной России»?
— Насколько мне известно, Головлев никакого отношения к управлению финансами «Либеральной России» не имел. Я не могу поручиться за достоверность, потому что нахожусь в Лондоне, но, по крайней мере, финансовые вопросы я с ним ни разу не обсуждал. Говорить о каких-то претензиях кого-то к кому-то в руководстве партии — значит не хотеть признать, что убийство Головлева — политическое по всем параметрам. Начиная с формальных признаков