Искусство порока
Шрифт:
— Но Атина, — возразила Эстер. Она сидела на кушетке за рукоделием.
Атина даже не потрудилась поднять голову от бумаг.
— В тот день, когда я увижу этого человека снова, я позабочусь, чтобы у меня были под рукой лук и колчан, полный стрел.
Герт прикусила губу.
— Но он очень настаивает, мисс.
— Герт, ты получила мое разрешение дать ему хорошего пинка. Я бы и сама это сделала, но на мне мои самые лучшие туфли.
Эстер вздохнула:
— Атина, я понимаю, что ты рассердилась на него за то, как он ушел, но, может, стоит рассмотреть
— Я уже все рассмотрела со всех точек зрения. И в доказательство этого у меня есть набросок, где он изображен обнаженным.
— Ну почему тебе обязательно нужно быть такой непреклонной? Он такой приятный джентльмен.
— Шетлендский пони тоже приятный, но он не нужен мне в моей гостиной.
Эстер повысила голос — что она делала крайне редко. При этом голос дрожал от негодования.
— Атина, не далее как вчера мистер Маршалл отнесся ко мне с большой добротой, когда я поплакалась ему в жилетку, и дал мне бесценный совет, в котором я очень нуждалась. Ты извинилась передо мной за то, что оскорбила меня в тот день, но я не прощу тебя, если мне придется выйти к мистеру Маршаллу, чтобы сказать ему, что ты не желаешь его видеть.
Атина в сердцах бросила перо, от чего на бумаге расплылось чернильное пятно.
— Ну хорошо. Проводи его, Герт.
Герт выскользнула за дверь и через минуту вернулась с Маршаллом.
— Добрый день, леди.
— Добрый день, мистер Маршалл, — отозвалась Эстер.
Атина закрыла лежавшую перед ней папку и встала.
— Мистер Маршалл, если вы пришли сюда, чтобы получить место, я вряд ли смогу вам что-либо предложить. Штат полностью укомплектован.
— Спасибо, мисс Макаллистер, но я здесь по другому поводу. Как поживаете, леди Уиллетт?
— Хорошо, мистер Маршалл. У нас обеих все хорошо, не так ли, Атина?
Атина взглянула на Маршалла. Ее подбородок был упрямо вздернут, хотя выражение его лица было скорее извиняющимся. Невысказанные слова повисли в воздухе.
— Леди Уиллетт, вы позволите мне переговорить с мисс Макаллистер с глазу на глаз? Я был бы вам очень благодарен.
Атина взглянула на Эстер и едва заметно кивнула.
— Разумеется, — сказала Эстер и, шурша платьем, вышла, закрыв за собой дверь.
Маршалл поднял обе руки.
— Атина…
— Ничего не говорите.
— Выслушайте меня.
— Я бы предпочла вышвырнуть вас отсюда.
— Поймите, прошу вас… вы единственная в мире женщина, от которой я не ушел бы в такой момент, как тот, что…
— Благодарю вас, — ответила она, не скрывая сарказма. — Я не знаю, смогу ли вынести хотя бы еще один комплимент.
Он опустил голову.
— Вы понимаете, что я имею в виду. Я уважаю вас. Я хотел уберечь вашу честь.
— К черту мою честь. Как насчет моей гордости? То вы поднимаете мне настроение, так что я чувствую себя красивой, а то вдруг опрокидываете, будто я тачка, полная навоза.
Возникший перед ним образ вызвал у него смешок.
— Я не хотел вас расстраивать. Правда. Но для меня было важно не воспользоваться вами в том хрупком состоянии, в котором…
— Браво, мистер
Маршалл вздохнул.
— Мне очень жаль. Мне не следовало разжигать пламя, которое я не смог контролировать.
— Не льстите себе. Пламя уже остыло.
— Я этого не хотел. Атина…
— Если вы пришли, чтобы извиниться, вы извинились. Можете идти.
— Не прогоняйте меня, — сказал он, и в его голосе появились резкие нотки. — Пожалуйста… У меня к вам просьба.
— Просьба? Ко мне? — Атина села. — Боже, это становится интересно, если не сказать — смешно.
— Все очень серьезно, Атина. Мне необходимо поговорить с графиней Кавендиш.
Она хихикнула:
— Исключено.
— Почему?
— Потому что я решаю вопросы, относящиеся к школе.
— Я должен ее увидеть. Это очень важно.
— Расскажите, почему это так важно, что нужно беспокоить графиню.
— Не могу. При всем уважении к вам, но это не вашего ума дело.
Ноздри Атины раздулись от возмущения.
— Что вы себе позволяете, мистер Маршалл! Сейчас же убирайтесь!
Маршалл вышел на улицу. День выдался безоблачный, ярко светило солнце, но на душе у него было пасмурно.
Он ожидал, что упрямая Атина откажется свести его с графиней Кавендиш, однако даже мягкая Эстер не захотела ему помочь.
Настало время предпринять какие-то действия. Графиня должна знать о неминуемой угрозе газетного разоблачения. Он понимал, что это всего лишь вопрос времени и слух о том, чему учат в пансионе, распространится мгновенно и многие молодые леди, включая его сестру, будут оклеветаны. Он не мог раскрыть своего инкогнито Атине и Эстер, но графине Кавендиш он скажет, кто он.
Он пролистал справочники, надеясь найти адрес графини, но не нашел ни одного упоминания имени графини Кавендиш. Он зашел в тупик, и его разочарование было велико, но он знал, что не все титулованные дворяне попадают в справочники. Те, кто недавно получил титул, и даже пэры, живущие заграницей, вообще могли нигде не значиться. Тогда он решил попробовать еще один ход.
Он постучал в дверь офиса издательства «Стюарт и Ньюман», выпустившего книгу графини Кавендиш. Его принял издатель, мистер Хедли Стюарт. Все, что Маршаллу пришлось сделать, — это представиться журналистом, работающим на «Таймс», и сообщить, что он пишет статью, в которой собирается похвалить этот учебник для молодых девушек. Маршалл подумал, что мистер Стюарт был в совершеннейшем восторге от того, какой доход ему принесет подобная статья.
Мистер Стюарт был жизнерадостен и вежлив до подобострастия. Он хвастался, явно преувеличивая, успехом книги графини. Потом он стал показывать полки, на которых стоял и выпущенные издательством книги, так, будто это были трофеи.
Маршалл решил немного охладить его пыл.
— Наша газета особенно заинтересована в том, чтобы взять интервью у автора книги, — пояснил он. — Наши читатели, несомненно, захотят услышать из первых уст, что именно предопределило успех книги.
— Могу я встретиться с автором?