Исполнитель
Шрифт:
Пауза.
«Нет. Теперь вы точно не утонете, это было бы крайне несправедливо. А значит, этого и не будет»
… Весь обратный путь они проделали в основном молча, поглощённые каждый своими думами, да и усталость сказывалась. Трижды им попадался английский конный патруль. В первый раз Первей уже было изготовился делать «раззяву», но старик только сделал неопределённый жест рукой, и патрульные проследовали мимо, глядя перед собой стеклянными глазами. То же самое повторилось и во второй раз, и в третий.
«Родная,
Короткий смешок.
«О да, мой великий маг. Вы уязвлены?»
«Разумеется. Я и не подозревал, что в мире кто-то может меня превзойти»
«Глуздырь желторотый»
«От ведьмы слышу»
Кони вновь вынесли путников на взгорок, и опять перед Первеем раскинулась неровная овальная чаша озера Лох-Ней, на этот раз наполненная чистейшим ультрамарином.
— Могу я спросить, Хранитель? — неожиданно услышал свой голос Первей.
— Что именно? — старик на муле поравнялся с ним.
— Почему такой мощный артефакт не помогает вам в борьбе против англичан, терзающих вашу землю?
Круах остро взглянул на него из-под седых, кустистых бровей.
— Ты так полагаешь? Не всё в мире делается при помощи магии. Но вот что я тебе скажу — уже не первую сотню лет англичане давят нас, а извести под корень всё никак не могут. Как будто тяжёлые, но неуклюжие алебарды соскальзывают по умелому клинку. руах остро взглянул на него из-под седых. пять перед первеем раскинулась неровная овальная чаша озера Лох-ней, на этот раз напо
Рыбацкую лодку болтало так, что человек, подверженный морской болезни, уже давно помер бы в страшных муках. Да и невосприимчивому к этой болезни рыцарю приходилось несладко. Первей вцепился в скамью двумя руками, чтобы не быть выброшенным за борт при особенно сильном ударе волны. Сын Круаха, Патрик, тоже держался неплохо, но даже отсюда было видно, как он бледен.
— Не расстраивайтесь, сэр — хозяин посудины вовсю ворочал рулевым веслом, одновременно при помощи верёвок ухитряясь управлять драным парусом — Ещё чуть, и мы войдём в пролив Килбреннан, там станет легче. А уже завтра к обеду вы будете в Глазго. Меня зовут Патрик, сэр, а друзья ещё кличут Рыбой.
«Родная, ты слышишь? Опять Патрик»
Короткий бесплотный смешок.
«Привыкай. Это же Ирландия, здесь каждый второй мужчина — Патрик, а все остальные готовятся ими стать»
— Скажи, Патрик, давно ты ходишь в море?
Хозяин лодки задумался.
— Мать говорила мне, что я родился на берегу, и я не могу не верить собственной матери. Но если бы это сказал кто другой, точно не поверил бы. С тех пор, как я себя помню, я всегда в море. Суша — опасное и ненадёжное место, сэр рыцарь.
— Ну вот вы и на месте. Патрик Рыба слов на ветер не бросает,
— И тебе всегда попутного ветра, Патрик Рыба. Извини, у нас ни гроша.
— Не обижайте меня, сэр рыцарь. За вас просил такой человек… Да будь я проклят, если бы взял с вас и вашего друга хоть пенни!
— Прощай, Патрик!
Когда лодка отошла от берега подальше, Первей обернулся к своему спутнику.
— Ну, Патрик, нам предстоит долгая дорога. Для начала мы раздобудем лошадей.
— Да, сэр.
— Не надо, Патрик. Зови меня просто Первей. Я надеюсь, мы станем друзьями. У нас с тобой нет другого выхода.
— Хорошо… сэр Перуэй.
По берегу не торопясь скакали четверо всадников. Береговая стража.
— А вот и наши кони. Очень удачно.
Первей сел в «позу лотоса», привычно сосредоточился…
— У меня нет слов, герр Перуэй. Я ожидал увидеть вас не раньше, чем через неделю. И, если совсем откровенно — не очень-то надеялся увидеть вообще.
— Я сам не ожидал. Это оказалось проще, чем я думал, ваше сиятельство.
Посол читал письмо от ирландца, рассматривая его через круглое прозрачное стекло — новомодная штучка, итальянское изобретение.
«Родная, отзовись»
«Да, я слышу»
«Интересно, о чем они там переписываются?»
«Ничего интересного. Идёт деловая переписка на предмет поставок оружия ирландским мятежникам, или повстанцам — это с какой стороны посмотреть. О чём ещё можно разговаривать с ирландцем, кроме как об оружии?»
— Я доволен вами, герр Перуэй. Мойтесь, отсыпайтесь, отдыхайте. Вскоре нам предстоит обратный путь в Данию, куда вы ещё недавно так стремились. Кстати, позвольте полюбопытствовать, что за дела привели вас в Данию?
Первей помолчал, обдумывая ответ. Датчанин с интересом следил за ним.
— Позвольте мне не отвечать на этот вопрос, ваше сиятельство. Врать вам мне не хочется, а выслушав правдивый ответ, и вы и я почувствуем лишь неловкость, без всякой для кого бы то ни было пользы. Это сугубо частное дело, и уверяю вас — оно никоим образом не противоречит интересам датской короны.
— А вы нахал, герр Перуэй, — рассмеялся посол. — Кажется, я уже говорил вам это? Да, вы нахал, но иногда это полезное качество. Вы свободны!
Рыцарь шагал по улицам Эдинбурга, промытым весенними дождями так, как не смогла бы выдраить мостовые целая армия усердных поломоек. Яркое мартовское солнце и синее небо над головой веселили душу. И вообще на душе у Первея было спокойно и весело, как не бывало уже давно.
Всё устраивалось как нельзя лучше. Полученная рыцарем премия позволила ему устроить своего товарища на квартиру к одной вдове, сдававшей комнаты внаём.