Исполняющая обязанности

========== 1. Хай Линдон ==========

Ночная поездка в автобусе всегда была для Хай Линдон изматывающим мероприятием. Заснуть сидя под мерную тряску, как поступало большинство пассажиров, у нее не получалось, читать отчего-то быстро наскучивало, а смотреть в окно было еще сравнительно терпимо в светлое время суток, но никак не по ночам! Учитывая, что незадолго до того девушка пережила не менее затяжной перелет через Атлантику…

Впрочем, самолеты, в отличие от автобусов, девушка любила. Ее вообще завораживали полеты за облаками, даже была мысль отправиться в летное училище после окончания школы, однако там огорошили известием, что представительнице прекрасного пола в авиатранспорте можно рассчитывать разве что на роль стюардессы, на что Хай рассудила, что разносить напитки и угощения могла бы и в семейном ресторанчике без всякого обучения.

Хай Линдон натурой была увлекающейся.

Кое-кто даже считал, что ветреной, из тех, кто не слишком хорошо ее знал. Разум юной азиаточки был открыт всему новому настолько, как этого только можно было достичь, не прибегая к хирургическому вмешательству. В свои двадцать два года еще не закончившая заочное обучение в академии изящных искусств девушка уже успела побывать и модельером, завоевав второе место своей коллекцией нарядов на городском конкурсе, и художником по костюмам в местном театре, и немного – уличным художником, часами любуясь потоком человеческой толпы в поисках интересных типажей, после чего грянуло короткое увлечение архитектурой, и подсказавшее путь к, кажется, наконец обретенному после долгих поисков делу жизни – дизайну интерьеров. В любое свое занятие девушка вкладывала душу, так или иначе добиваясь определенных успехов, и все это не говоря уже о многочисленных хобби вроде увлечения восточными единоборствами (Хай успела заслужить синий поясок на кимоно, но звучало это внушительнее, чем в действительности являлось: когда весишь не больше сорока пяти килограммов даже безупречное знание техники мало выручает в критических ситуациях… впрочем, зачем о грустном?), подхваченной у одной подруги страсти к спортивным танцам, у другой – к фигурному катанию, и постоянному совершенствованию дизайнерского мастерства курсами вышивания, плетения бисером, кружевного искусства, резьбы по дереву, скульптуре… и много чему еще. Однако стоило покорить очередную вершину, как только дело становилось привычным, входило в русло повседневной жизни, душа принималась рваться на волю, требуя новых начинаний и новых свершений. Можно было, конечно, попытаться стать ну САМОЙ-САМОЙ в чем-то одном, но Хай Линдон была не тщеславна. Двумя относительно стабильными ее увлечениями стали дизайн – всегда позволяющий фантазии парить в облаках – и изучение внеземных форм жизни, вернее, поиск доказательств их существования, но последним ее увлек супруг – правда, еще в те времена, когда супругом не был – но Эрик разительно отличался от жены редким постоянством своего увлечения. Вот и Хай, легко «заражающейся» чужим азартом, приходилось хранить верность далеким звездам и гипотетическим зеленым человечкам на протяжении уже почти восьми лет. Вот и сейчас она возвращалась в родной город из отпуска, проведенного аж в далекой Сибири, где муж уже полгода курировал очередные раскопки в зоне падения тунгусского метеорита.

«Серьезная» астрономия, не признающая уфологических мечтаний, была у Эрика увлечением, а после и делом жизни наследственным, перенятым еще у дедушки. И младший научный сотрудник, по мнению многих, был, бесспорно талантлив, однако очень и очень немногие воспринимали всерьез его «безумные» идеи и, разумеется, финансировать изучения кругов на полях тоже никто не желал, приходилось справляться своими силами, отделяя науку от «увлечения». К счастью, последнее время снова вошел в моду фэн-шуй и Хай Линдон оказалась весьма востребована как дизайнер интерьеров, получив некоторую известность не только в Хиттерфилде, но и за пределами родного городка, так что с финансовыми проблемами молодая семья не сталкивалась. Невольно подсказала им идею и лучшая подруга Хай – Ирма, несколько лет назад доводившая Эрика просьбами составить ей личный гороскоп. Примерно неделю тщетно пытавшись донести до девушки, что астрономия и астрология, которую он и за науку-то не считал, это две большие разницы (но Ирма отличалась редкостной упертостью, да еще и посмеиваясь над тем, что в инопланетян он верит, а в предсказания – нет), в итоге Эрик сдался. О чем изрядно пожалел, когда вслед за Ирмой с подобной же просьбой начали обращаться сперва близкие знакомые, потом просто знакомые, потом знакомые знакомых… с тех пор прошло лет пять и Эрик по-прежнему не считал астрологию ни наукой, ни работой, однако составление гороскопов стало неожиданно простым и эффективным источником доходов, к которому время от времени все же прибегал. Наличие жены, по мнению многих «общих» клиентов непременно владевшей восточной магией – артистичная Хай вполне умела изобразить необходимый колорит – только повышало акции почти столь же популярного «звездочета», не терпевшего, с одной стороны, бессмысленные занятия отвлекающие от настоящего дела (к его негодованию многие разницы между первым и вторым не замечали), с другой – не желающего существовать за счет жены.

От размышлений Хай, как и всех пассажиров автобуса, отвлек резкий то ли вой, то ли скрежет. Прилипнув вместе

с остальными – не до конца проснувшимися пассажирами к окну, девушка тихо обомлела. На небольшой площади перед автовокзалом расположились с десяток парней, наяривающих на различных инструментах состава этак для симфонического ансамбля, а стоящая спиной женская фигурка воодушевленно этим делом дирижировала, размахивая руками на манер ветряной мельницы.

Уже вываливаясь под завывания оркестра на онемевших за ночь ногах из автобуса, Хай запоздало припомнила свой телефонный разговор с лучшей подругой и оговорку Ирмы на прощанье: мол, буду встречать с оркестром.

Среди светил классической музыки, кстати, обнаружился один Ирмин бывший: симпатичный блондин (других Ирма не держала) богемно-интеллигентного вида – которого все девчонки знали по короткой кличке Джей. Хоть после их романа Ирма уже дважды успела сходить замуж, отношения с музыкантом сохранились вполне дружеские.

Фигурка тем временем обернулась и радостно завопила, не прекращая размахивать руками:

– Хай! Во! Все как обещала: цветы и оркестр… а где цветы?! Март! А ну слез с букета и подарил Хае!

Хрупкий юноша с одухотворенным лицом ботаника-акселерата при командном рявке вздрогнул, едва не выронив книгу с длинным названием, которую с упоением читал, сидя на бордюрчике, и смущенно сунул встречаемой слегка помятые розочки.

Хай Линдон приняла букет не сразу, поскольку ей потребовалось время, чтобы придти в себя. От Ирмы вполне можно было ожидать и встречи с оркестром в пять утра на автобусной станции – за долгие годы дружбы она отчебучивала и не такое, а техническую осуществимость очередной авантюре наверняка обеспечил аспирантящий в консерватории Джей. Нет, Хая была искренне до глубины мозга костей шокирована внешним видом подруги.

Ирма всегда была пухленькой. Чуточку излишне по требованиям современной моды, но в пределах допустимого. С точки зрения Хаи, которая сама весила чуть больше цыпленка и в свои двадцать два смотрелась чуть ли не пятнадцатилетним подростком не поймешь какого пола, Ирме это только добавляло шарма. Возможно, несколько лишних килограмм у нее действительно было… но сейчас, если глаза девушку не обманывали, то с их последней встречи подруга похудела ровно вдвое. Румянец, прежде стабильно украшавший ирмины щечки с озорными ямочками, сменился интересной могильной бледностью, под еще более огромными, чем раньше, болезненно запавшими глазами пролегли густые тени, наводящие на мысли о тяжелой стадии чахотки или дистрофии, а некогда беспорядочно-пышные каштановые кудряшки лежали жесткими, словно приклеенными завитками, обрамляя осунувшееся лицо, словно каска. Не меньше потрясал и наряд: короткое блестящее платье электрически-синего цвета, боа из синих и черных перьев, чулочки со стрелками и туфли на заоблачной высоты каблуках.

– Ты чего, уксус пьешь на голодный желудок?! – ошеломленно воскликнула Хай Линдон, едва обретя дар речи. – Платье шикарное, конечно, но выглядишь ты, словно из тебя три литра крови выпили!

– Да уж, – Ирма слегка помрачнела. – насосался один упырюга! Ты прости, что я в таком виде, мы только что с ребятами из ночного клуба, они там подрабатывают.

– А ты?

– А я вчера… ну, и сегодня праздновала поминки своей старой жизни и торжественное начало новой! Все, хватит! – Ирма сгребла подругу в объятья. – Привет, старушка! Как поездка?

– Ужасно!

Если зануда – это тот, кто на вопрос “как дела” начинает рассказывать о своих проблемах, то Хай была ужасающей занудой. По крайней мере, с лучшей подругой. Впрочем, Ирма отвечала тем же, рассказывая душераздирающие истории из жизни не только своей, но и многочисленных знакомых, две трети которых Хай Линдон и лично-то не знала.

– А как с зелеными человечками? Нашли?

– Угу, лично встретили! Когда с русскими геологами согласились посидеть полчаса, чайку попить. Сбылось из этого, правда, только одно – “попить”…

Ирма понимающе расхохоталась, и, сгребая подругу за тоненькие плечи, царственно кивнула сопровождающим. Несколько парнишек подхватили нехитрый багаж и поплелись следом за подругами. В арьергарде двинулся и оркестр, наигрывающий что-то лиричное. Автобусы в такое время еще не ходили, поэтому топать до родительского ресторанчика предстояло пешком. Ирма как раз уложилась, чтобы сообщить подруге все новости за время ее отсутствия.

– А что я тут пережила! Ты не представляешь, подруга, что я пережила! – на ходу вещала Ирма. – Прямо жизнь по фрагментам и сердце готово к вскрытию! Едва в могилу не вогнал, зараза! “То не ешь – это не ешь” так ведь и ноги протянуть недолго! Ну, у меня терпение и лопнуло: собрала вещички и свалила. Только вешалку на кровать положила с запиской “Размер 34 – вот думаю, то, что тебе понравится!” А то, тоже мне продюсер! Ни в одном фильме с ним так и не снялась, а реклама – это что, высокое искусство! Я ему актриса, а не модель! Вот и кранты второму браку!