Испорти меня

Грей Р. С.

О да, точно: О-Т-Е-Ц, в смысле мой отец, в смысле последний человек, которого я хочу видеть в данный момент.

Позвольте мне отмотать назад.

Бен был в нескольких секундах от того, чтобы бросить меня на песок и сожрать целиком, а я была в нескольких секундах от того, чтобы потребовать от него сделать именно это, когда полицейский, патрулировавший набережную, увидел нас с Беном в океане. Отсюда и кружащиеся красные и синие огни.

Плавать ночью не запрещено. Однако считается неприличным плавать в чем мать родила. Даже ночью. Даже на пустынном пляже.

Все

произошло так быстро, как только он припарковал свою патрульную машину и крикнул нам, чтобы мы выходили из воды и прикрывались. Бен перешел в режим адвоката и сказал мне, что я не обязана отвечать, когда офицер спросил, была ли я пьяна. Очевидно, он решил, что я пьяна, потому что спотыкалась в поисках своей одежды. Возможно, я была немного пьяна, но спотыкалась только потому, что так спешила прикрыться. Алло! Одно дело — набраться храбрости и пойти топлес рядом с Беном, совсем другое — чтобы один из полицейских моего отца увидел меня в таком состоянии!

Как только мы назвали свои имена, тон офицера изменился. Он отпрянул назад в шоке.

Я должна была солгать и сказать первое, что пришло в голову. О, мое имя? Сэнди. Сэнди Палмтри. Мы могли бы посмеяться. Да, ха-ха. Мои родители — хиппи.

Вместо этого он посмотрел на меня с новым беспокойством.

— Харт? — спросил он. — То есть дочь шефа?

Я кивнула, плотнее запахивая куртку Бена спереди.

Затем он кивнул и отошел, его рука коснулась рации на плече.

У меня свело живот.

— Подожди! Тебе обязательно, знаешь ли, звонить по этому поводу? — спросила я с надеждой. — Разве мы не можем просто оставить это между нами?

Бена ударил меня по руке — предупреждение, чтобы я молчала, — но я не могла просто позволить этому случиться. В любом другом городе полицейский нашел бы в ситуации юмор, сказал бы нам одеться и валить отсюда.

В Клифтон Коув, очевидно, каждому полицейскому дан строгий приказ связаться с моим отцом, если у меня когда-нибудь возникнут проблемы с законом. Полагаю, это его способ защитить меня. Когда я смотрела, как его машина подъезжает к пляжу, мне казалось, что это не совсем так.

Все это просто смешно.

Я не собираюсь принимать обвинения, и я говорю об этом Бену.

У него хватает наглости ухмыляться и потирать челюсть.

— Да, на самом деле это не так работает.

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, как мой отец идет к нам. Чувствую его гнев за милю. Каждое морское существо в океане позади нас, вероятно, плывет, спасая свою жизнь, в прямо противоположном направлении.

Когда он оказывается в пределах слышимости, я делаю шаг вперед.

— Папа, привет, — говорю я, стараясь говорить доброжелательным тоном, просто чтобы посмотреть, как далеко это меня заведет.

Его взгляд разрезает меня на две части. Хорошо. Верно. Он собирается стать плохим копом.

— Джеймс, спасибо за помощь. Дальше я сам разберусь.

Другой офицер кивает и направляется к своей машине, оставляя меня наедине с отцом и Беном. Думаю, его работа здесь закончена. Отлично. Иди! Скатертью дорожка. Я хочу пнуть его

шины.

— Папа... я думаю, что все это недоразумение.

Он игнорирует меня и пронзает Бена испепеляющим взглядом. Когда он говорит, его палец направлен на Бена, как будто это заряженный пистолет:

— Я сказал тебе держаться подальше от моей дочери. На самом деле, я помню, как кричал тебе именно эти слова несколько месяцев назад, когда ты был на моей лужайке перед домом.

Бен стоит тихо. Стоически. Взбешенно. В своей черной футболке и джинсах он на несколько дюймов выше моего отца. Его взгляд свиреп. Подбородок приподнят.

Когда становится ясно, что он не собирается отвечать, мой отец презрительно качает головой.

— Я должен бросить твою задницу в тюрьму.

Глаза Бена незаметно сужаются, и я пользуюсь возможностью проскочить между ними. Мои руки ударяются о грудь отца, и я тщетно пытаюсь оттолкнуть его на несколько дюймов.

— Правда, все не так уж плохо.

Его взгляд переходит на меня.

— От тебя воняет виски.

— Во-первых, спасибо. Во-вторых, ты должен остановиться. Это не то, чем кажется.

Его глаза расширяются.

— Не то, на что это похоже? Мэдисон, мне только что позвонил посреди ночи офицер и сказал, что моя дочь шатается пьяная по пляжу, совершенно голая. Скажи мне, как это звучит.

Я сморщилась.

— Ладно, да, это... не идеально, но...

Он качает головой и тянет меня за руку, притягивая к себе.

— Давай, мы идем домой.

Я пытаюсь и не могу вырваться из его хватки. Он не может этого сделать. Не может превратить лучшую ночь в моей жизни в самую худшую.

— Папа, отпусти, — шиплю я, стараясь, чтобы в моем голосе не было истерики.

Бен делает шаг вперед.

— Ты слышал ее.

Нет. Нет. Черт.

Ноздри моего отца раздуваются, и я понимаю, что мы в нескольких секундах от того, чтобы пойти по дороге, с которой нет возврата. Если Бен тронет моего отца, мой отец выдвинет обвинения. Бен окажется в тюрьме, и, возможно, один проступок не имеет значения, но я уверена, что от нападения на полицейского, даже не находящегося при исполнении, так просто не отмахнуться.

Тем не менее, я не могу винить Бена за то, что он считает, что мне нужна его защита. Мой отец пытается физически утащить меня с пляжа, а я сопротивляюсь. Это выглядит не очень хорошо, но мой отец не плохой парень, как и Бен. Просто все выглядит... плохо.

— Черт! — внезапно кричу я, наконец-то найдя достаточно сил, чтобы освободиться. Я размахиваю руками, пока говорю: — Вы, оба, отойдите. Господи. Мне не нужно, чтобы вы оба ввязывались в драку из-за меня. Это смешно. — Я поворачиваюсь к отцу, мой палец тычет ему в грудь с каждым словом, которое я произношу: — Бен не плохой парень. Ты считаешь его богатым засранцем, но он, возможно, самый добрый человек, которого я когда-либо встречала за пределами своей семьи. Вытащи свою голову из задницы и перестань нести эту чушь про «держись от него подальше!» А ты, — говорю я, поворачиваясь лицом к Бену, — просто...