Исповедь Оранты

Алеся Ледео

Лебель улыбнулся.

– Первый раз встречаю человека, влюбленного в слова. А к каким из них вы испытываете наибольшую симпатию? – с долей насмешливости в голосе спросил Лебель.

– Нет,

не потешайтесь надо мной, – засмеялась Шейна. – Слова действительно очень много значат для меня. Я испытываю удивительное чувство, когда соединяю их в предложения, которые затем становятся полноценным текстом. Это как ноты в музыкальном произведении: необходимо, чтобы каждая была на своем месте, и только совокупность нот рождает мелодию, не хаотичная разбросанность звуков, а определенная их последовательность. То же самое характерно и для литературного произведения. У каждого слова есть свое место в предложении, и, переставив его в другое, можно, тем самым, разрушить всю музыку текста.

– А как давно вы начали испытывать любовь к словам?

– Когда я впервые поняла, что можно их соединять между собой так, чтобы рождалась мелодия – где-то в возрасте пяти лет. Особенное счастье я испытывала, когда узнавала новые слова, которые теперь тоже могла использовать

в создании предложений. Мне нравилось сочетать противоречивые понятия, чтобы достичь двусмысленности в созданном образе, показать многогранность вариаций для понимания, мне доставляло удовольствие предметы материального мира награждать одушевленными прилагательными, словно они живые, я приходила в восторг от использования одних слов для описания других, чтобы глубже проникнуть в их суть. Я и сейчас не утратила эту страсть.

Нет ничего прекраснее, когда звуки определенным образом преобразуются в слова, сочетаются между собой, влюбляются друг в друга…

– Но это же так просто: соединять слова! Это умеют делать почти все люди, – возразил Лебель.

– Ничего подобного, – вполголоса оспорила Шейна, – вам это только так кажется. Нажимать на клавиши или дотрагиваться до струн тоже могут практически все, но не каждому дано рождать мелодии, заставляющие плакать или смеяться, в общем дающие чувствовать то, что при обычном раскладе человек испытывает только в моменты крайнего душевного возбуждения.

Конец ознакомительного фрагмента.