Исповедь послушницы (сборник)
Шрифт:
Эрнан Монкада и Пауль Торн обменялись несколькими, ничего не значащими фразами, после чего Пауль сказал:
– Я оставлю вас на минутку. Скоро подадут обед.
Он вышел, предоставив Эрнану право осваивать и завоевывать неведомые территории.
Катарина села на диван. Немного подождав, Эрнан опустился на стоявший напротив резной табурет.
– Как поживаете, сеньорита Катарина? Вы великолепно выглядите!
Она слегка кивнула, не меняя выражения лица.
– Спасибо за платье. Отец
– Неважно, сколько оно стоит, главное, что оно вам понравилось и пришлось впору. Вообще-то, я не хотел, чтобы ваш отец говорил вам о том, что оно прислано мной.
– Не понимаю, почему вы дарите мне такие подарки? Вы меня совсем не знаете! – немного нервно произнесла Катарина.
Эрнан улыбнулся.
– Я много слышал о вас.
У него была приятная улыбка, куда более жизнерадостная, чем у Рамона, хотя его бархатистые черные глаза оставались серьезными. Контраст между задумчивым взглядом и веселой улыбкой придавал лицу молодого человека нечто загадочное.
– Что слышали?
– Что вы добродетельны и красивы. С тех пор я много думал о вас.
– Что же вы думали?
– Я полагал, что мы можем поладить, поскольку у нас много общего, – сказал он, отдавая должное ее откровенности.
Катарина недоверчиво улыбнулась.
– Общего? У нас?
– Да. И вы, и я выросли без материнского внимания и ласки и временами, должно быть, чувствовали себя одинокими.
Эрнан старался держаться дружелюбно и спокойно. Он не ожидал, что их разговор будет состоять из вопросов и ответов, причем спрашивать станет она. Эрнан чувствовал себя как на допросе; ему поневоле казалось, что девушка пытается загнать его в ловушку.
– Ваша мать умерла? – задала очередной вопрос Катарина.
– Не знаю. Я ее не помню. Меня воспитал отец.
– У вас нет ни братьев, ни сестер?
– Насколько мне известно, нет.
– Вы родились в Испании?
– Да, в Мадриде. В Голландию мы с отцом приехали шесть лет назад. А до этого много путешествовали.
– Вам нравится наша страна?
– Нравится. Здесь красиво и люди хорошие. Жаль, что последние события разделили испанцев и жителей Нидерландов. Думаю, вскоре все исправится. Вы тоже пострадали из-за этого.
Катарина склонила голову набок.
– Что вы об этом знаете?
– Что вы очень испугались и убежали из монастыря и что вас укрыли какие-то люди. А когда вода спала, вы вернулись домой. Так сказал ваш отец.
– Да, это правда.
Эрнан достал из висящего на поясе замшевого кошелька кольцо с темно-зеленым халцедоном и протянул девушке.
– Возьмите, сеньорита Катарина. Считается, что этот камень избавляет от душевных страданий.
Она отпрянула.
– Я не могу принять от вас такой подарок!
– Почему
– Это не будет означать, что я согласна выйти за вас замуж? – прямо спросила она.
– Конечно нет.
Эрнан с трудом подавил улыбку. Странно, что она первая заговорила об этом! По-видимому, девушка совсем не знает правил светского поведения. Хотя в данном случае это лишь делает ее еще более привлекательной.
– Не хотите покататься по городу? – вежливо произнес он, чувствуя, как в сердце зарождается симпатия к Катарине. – Разумеется, когда погода наладится. Вы жили в монастыре и, наверное, мало что видели.
– Я бы хотела съездить именно в монастырь, – нерешительно промолвила девушка. – Мне нужно навестить подругу.
– Инес Вилье?
Она изумленно взглянула на него.
– Откуда вы знаете?
– Я был в монастыре в тот день, когда туда ворвались мятежники. Я искал вас, но не нашел. Зато видел вашу подругу.
– С ней все в порядке?
– Она не пострадала. Только сильно испугалась. Она тревожилась за вас. Давайте навестим ее в ближайшие дни.
Катарина смотрела настороженно.
– Вы хотите поехать со мной?
– Кто-то должен вас сопровождать. Если вы окажете мне такую честь, я буду очень рад. Разумеется, я не стану присутствовать при вашем разговоре с подругой, а подожду в экипаже, – невозмутимо произнес Эрнан.
Он разговаривал с ней почтительно, почти благоговейно, а сам все силился понять, что за печаль у нее на сердце. Странно, что эта девушка так упорствовала, желая остаться в монастыре и принять постриг, – она вовсе не казалась чрезмерно набожной, скорее наоборот.
Эрнан Монкада пообещал заехать за ней через пару дней, а затем заявил, что более не смеет ее задерживать. Катарина сказала, что не сможет присутствовать на обеде (она не хотела сидеть за одним столом с Эльзой), и простилась с Эрнаном. При этом ее лицо впервые озарила приветливая, хотя и несколько принужденная улыбка. Эрнан ей понравился, но он был слишком похож на Рамона, и это сходство терзало ее душу, заставляя вновь и вновь вспоминать о том, о чем она хотела забыть навсегда.
– Сколько вам лет? – спросила Катарина Эрнана.
Они ехали вдоль набережной, где было множество причалов с лодками и парусниками, мимо береговых складов, где пахло смолой, рыбацкими сетями и морем.
– Скоро мне исполнится тридцать, – отвечал Эрнан.
Катарина по-прежнему не называла его ни сеньором Монкада, ни просто по имени, но он, казалось, не придавал этому никакого значения. Эрнан вообще очень спокойно и терпеливо относился ко всему, что она делала и говорила.
– Вы похожи на своего отца?