Исповедь проститутки
Шрифт:
– А ты помнишь её лицо, когда в последний раз мы вместе лезли в окно? – сказала Тома, весело смеясь.
И она вытянула вниз челюсть и вытаращила глаза – ну, точно, как Алёна. Я покатилась от смеха.
– Ты знаешь, я даже совсем не злюсь на неё, – сказала я, отсмеявшись. – Я даже по ней скучаю, иногда, совсем немножко. Мне не хватает наших весёлых и совсем незлых перепалок с ней.
– А чего на неё злиться или обижаться? – согласилась Тома. – Она несчастная, жалкая. Она уже второй год учится в колледже, а подруг себе так и не заимела. Так что её пожалеть надо, а не злиться. И вообще, на больных
Мы опять дружно рассмеялись.
– Тебе плохо там, да, Софико? – спросила Тома.
– Да не то чтобы плохо, – ответила я, – просто там всё по-другому, как-то иначе. Там всё так однообразно и незначительно, что порой хочется завыть. Девочки, в общем, неплохие, но такие ограниченные. Все разговоры всегда на одни и те же темы, все интересы сводятся к одному и замыкаются внутри борделя.
– У тебя просто осенняя депрессия, – попыталась успокоить меня Тома. – Вот выпадет снег, укроет всё вокруг, тогда полегчает.
– Надеюсь, – сказала я со вздохом.
В какой-то момент у Томы зазвонил телефон. Я видела, как она разволновалась от этого звонка.
– Да, да, – ответила она в трубку, посматривая на меня, – я в кафе, с подругой.
– Кто это был? – спросила я, сдерживая улыбку, когда Тома выключила телефон. – У тебя появился ухажёр? Судя по тому, как ты разволновалась, я предполагаю, что он тебе глубоко небезразличен.
Я заговорщицки подмигнула.
– Нет, Софико, ты не угадала, – ответила Тома.
– Правда? Жаль, очень жаль, – сказала я разочарованно. – Я бы очень хотела, чтобы кто-нибудь достойный сумел покорить твоё сердце.
– Прости меня заранее, – сказала Тома, сильно волнуясь. – Это звонил Виктор.
Я не сразу поняла, что она имеет в виду, и продолжала по-идиотски улыбаться.
– Это был твой Виктор.
До меня наконец дошло, хотя и не совсем.
– Виктор звонил тебе? Но зачем? И откуда …? – я не понимала, что всё это значит.
– Сонечка, милая, не волнуйся, – поспешила всё объяснить Тома. – Он позвонил мне неделю назад и очень просил встретиться. Он хотел поговорить о тебе. Я согласилась. Мне необходимо было увидеть этого человека, чтобы понять, как он на самом деле к тебе относится, действительно ли он желает тебе зла, как ты сама думаешь, или у него добрые намерения. И не жалею, что согласилась. Я увидела в нём порядочного человека, несмотря на то, как он повёл себя с тобой в самом начале.
– Порядочный человек? – возразила я.
– Да, Соня, Виктор порядочный человек, – продолжала Тома. – Он раскаивается в том, как обошёлся с тобой, и очень сожалеет о своём поступке. Мы долго разговаривали с ним, он рассказал мне их историю с бизнесом. Тогда он думал лишь о том, как спасти их компанию, и о безопасности своих близких. Но потом он всерьёз увлёкся тобой, София, ты стала дорога ему. Он не говорил о любви, но я поняла, что ты для него много значишь. Поэтому со временем он уже не мог сам рассказать тебе, зачем ты была ему нужна изначально. Да и как ты себе это представляешь? Разве ты смогла бы ему простить, что он так подставлял тебя и рисковал твоей жизнью?
– Я и сейчас ему этого не простила, – ответила я, – и не смогу простить никогда. Он ворвался в мою жизнь, в моё
– И всё-таки, – мягко настаивала Тома, – я прошу тебя, выслушай, что он хочет тебе сказать. Не ради него, а ради себя. Может, тебе станет хоть немного легче после разговора с ним. Я прошу тебя, Софико, сделай это.
Я упрямо мотала головой.
– Нет, – сказала я, – не хочу. Позвони ему и скажи, чтобы не приезжал. Разговора не будет.
– Поздно, Сонечка, – сказала Тома извиняющимся тоном. – Он уже здесь.
– Как здесь?! – вскричала я и оглянулась по сторонам. – Тогда скажи, что я ушла и не хочу с ним говорить.
Тома отрицательно покачала головой.
– Он только что вошёл в кафе и сейчас стоит у тебя за спиной, – сказала она.
Услышав это, я выпрямилась и напряглась.
– Как ты могла, Тома? – сказала я с упрёком. – Я ведь доверяла тебе, а ты …
– Прости меня ещё раз, тысячу раз прости, – сказала она, глядя на меня с любовью и болью. – Вам надо поговорить. Сколько можно прятаться? Я буду рядом, за соседним столиком, чтоб не мешать.
Тома встала и отошла к соседнему столику. Кто-то вышел из-за моей спины и сел на её место. Я подняла глаза и увидела его.
Да, это был Виктор. Тёплая волна затопила меня. Господи, как же давно мы с ним не виделись – почти четыре месяца. Как же мне его не хватало всё это время.
– Здравствуй, София, – сказал он, нарушив молчание. – У тебя очень хорошая подруга. Не ругай её. Это я виноват, я очень её просил. Она не хотела соглашаться на эту встречу, берегла твои чувства. Но мне всё же удалось её убедить.
– Откуда у тебя номер Тамары? – спросила я.
– Это неважно, прости, – ответил он. – Я долго искал тебя, и не спрашивай, пожалуйста, какими путями.
– Я знаю, что ты искал меня, – сказала я. – Вот только не знаю, зачем.
– Чтобы объясниться, – ответил Виктор.
– Зачем? – пожала я плечами. – Это всё равно ничего не изменит.
– Просто мы ни разу не поговорили нормально, – сказал он и посмотрел мне прямо в глаза, отчего у меня перехватило дыхание.
В его взгляде читалась вина и, как мне показалось, страдание. Но, возможно, мне это только показалось. Я справилась с волнением.
– Отчего же? – сказала я. – По-моему, мы всё давно выяснили. К тому же, спасибо твоему другу, он прояснил мне главные моменты. И тогда всё встало на свои места: наши «рыночные» отношения, так сказать, на финансовой основе; твоё нежелание воспринимать меня иначе, чем как шлюху с панели; то, как ты всегда уходил от разговора, стоило мне заговорить о своих чувствах к тебе и о том, что я не являюсь проституткой. Всему этому нашлось одно простое и логичное объяснение: ты женат, а я для тебя всего лишь прикрытие, ну и дежурная шлюха заодно.