Исповедь убийцы
Шрифт:
– Я не хочу об этом говорить! И вообще, это не твоё дело, Эстер. Увидимся после урока.
Я с притворной обидой надула губы и махнула рукой, чтобы Кроссман уходил. Он кивнул, повернулся и отправился на свой урок, а я, кипя от ярости, ворвалась в класс литературы, не заботясь о том, что дверь при моём появлении с громким стуком ударилась об стену.
Миссис Сальман покачала головой, видя безобразие, которое я устроила, но всё же улыбнулась и молча показала пальцем на моё место, вот только без Моники оно показалось мне неприветливым. Я села, достала учебник и только сейчас заметила, что впереди «поселились» Бланка с Жюстиной. Такое
====== Падение. Не “Чёрного ястреба”, но тоже впечатлило ======
После звонка вся эта история с Джерри и его поразительной осведомлённостью о монстрах в городе завершилась так, как я и рассчитывала.
Мы с Питером сидели в столовой, притворяясь абсолютно чужими друг другу. Я так и не придумала, каким образом можно от него убежать, поэтому вяло ковырялась в тарелке с салатом и поглядывала на веселившихся одноклассников за соседним столиком. Они обсуждали грядущий футбольный матч с командой из далёкого Брокен-Эрроу, штат Виргиния. Как вечный профан во всём, что касалось футбола, как вида спорта, я даже не пыталась вслушиваться, пока не уловила какое-то отдалённо знакомое имя, прозвучавшее среди множества непонятных слов из специального словаря болельщиков.
– Да вы что?! Гоните! – завопил толстощёкий парень из параллельного класса. – Он же малолетка!
– Честное слово, – ответил его собеседник, также мне не знакомый. – Сам видел!
– Рой Рэдфорд – сопляк из Вегаса. Он не может быть портлендским лайнменом*! – возразили сразу несколько возмущённых голосов, и мне захотелось подойти к столу футболистов, чтобы как следует послушать, каким боком в их беседу затесался мой шустрый подопечный. Представить его в форме какого-нибудь спортсмена в окружении жутковатых качков мой мозг упорно отказывался, прекрасно понимая, что такой ерунды быть не могло! И всё-таки в существование абсолютных тёзок я не верила.
Увы, именно в тот момент, когда я решила встать и воплотить в жизнь своё желание разведать обстановку, ожил Питер, вызвав у меня почти зубовный скрежет.
– Извини, что нагрубил тебе. Но и ты меня пойми: нам нельзя раскрывать свою тайну обычным людям, а дружить с охотниками запрещено! Впрочем, тебе это должно быть известно, раз уж ты из Гильдии. К тому же мы об этом уже говорили вчера вечером. Ты же на меня не обижаешься?
– Смотря что ты под этим словом подразумеваешь. Если ты о желании выбить из тебя дурь, то да, обижаюсь и хочу это сделать. Если о недоверии ко мне, то да, я опять-таки обижаюсь! И за синяки на руке тоже, и за планы по убийству Джерри, и за то, что меня угораздило связаться с проклятым монстром!
– Так вот как ты заговорила? Что, перед Моникой и Симоной играла в невинную простушку, а передо мной не стесняешься быть стервой? – с едва заметным раздражением в голосе спросил Питер. При этом я понимала, что он из последних сил держал себя в руках, чтобы не закричать. В его зелёных глазах, потемневших от разочарования, отражалась обида.
– Слушай, Питер, я всё понимаю: ты всегда хотел дружить с охотниками, надеялся стать для них не просто безжалостным убийцей, а кем-то хорошим, но на что ты рассчитывал? Что я брошусь в твои объятия и признаюсь в вечной любви? Извини, не выйдет. И я не хочу, чтобы ты
– Но ты была такой милой вчера... Что изменилось? – уже более осмысленно поинтересовался Питер.
– Просто я поняла, что с тобой нужно держать дистанцию, иначе я рискую потерять себя.
– Выходит, я тебе небезразличен, да?
Я поборола дичайшее желание закатить глаза и поспешила отвернуться от Кроссмана, пряча улыбку. Господи, до чего же он был наивным и забавным в своём неведении. У меня даже слов не находилось, чтобы выразить свои эмоции. Питер раз за разом говорил или делал что-то такое, что невольно заставляло меня задать себе вопрос: где он жил все эти 240 лет? Под какой корягой прятался? И почему, вопреки разумному предупреждению Моники, он, как мотылёк с огнём, пытался сблизиться со мной? Чем я его привлекла, кроме своей принадлежности Гильдии и тайнам охотников?..
– Питер, давай просто забудем этот разговор. Ты ничего у меня не спрашивал, я ничего тебе не сказала. Радуйся и тому, что я согласилась попытаться с тобой дружить.
– Такое чувство, что вас в Гильдии тренируют ненавидеть вампиров! – уныло покачал головой Питер и начал отщипывать от пиццы небольшие кусочки, тайком бросая их в урну, делая вид, что ест.
– Мы сами этому учимся в процессе работы, – засмеялась я фальшивым смехом и кашлянула, когда почувствовала, что слишком увлеклась театральными эффектами. – Знаешь, напорись ты на пару-тройку засад и потеряй половину своих друзей, тоже научился бы ненавидеть монстров. А сейчас, если ты не против, я хотела бы доесть ланч и спокойно отсидеть оставшиеся уроки.
– Ты потеряла половину друзей? Их что, убили вампиры? – не унимался Питер, в стремлении узнать меня получше наплевав на правила приличия.
Я сурово сдвинула брови, но игнорировать умоляющие глаза Кроссмана, увы, не смогла.
– Кого-то вампиры, кого-то ликаны. Какая разница? Всё равно две трети моего выпуска мертвы.
– А ты не думала, что вы умираете просто так? – внезапно произнёс Питер и придвинул стул вплотную к моему.
– О чём ты? – нахмурилась я и попыталась заслониться от вампира коробочкой с соком.
– Неужели все монстры хотят быть убитыми? А если многие из нас пытались наладить с Гильдией хорошие отношения, просто ничего не вышло?
– Отличный способ налаживать отношения! – с сарказмом ответила я. – Давайте все поперегрызаем друг другу глотки, чтобы потом заключить перемирие.
– Нет, Эстер, ты меня не поняла. Я говорю о том, что, может, это главы Гильдии не хотят мира и стравливают нас между собой?
– Интересно, сегодня день такой, да? Почему все говорят фантастические вещи? Взгляни на мир реально – пока по Земле бродит хотя бы один монстр, никто из Гильдии не успокоится, потому что вы убиваете людей! И наши боссы здесь совсем не при чём.
– Люди тоже убивают людей, но это не мешает вам спать по ночам, – возразил Питер.
– По ночам мы обычно охотимся, поэтому не спим, – ответила я сердитым тоном. – А что на счёт человеческих преступников, то люди их наказывают, причём жестоко! У нас вообще-то даже смертная казнь есть, так что не говори мне о всяких там гуманных глупостях.
– Упёртая, да? Не сдашься? – взлохматил волосы Питер.
– Нет. Я слишком много отдала этой борьбе и не хочу вскидывать белый флаг, когда цель так близка.