Исповедь убийцы
Шрифт:
Я только что подумывала вытаскивать сумки из багажника, но на полпути замерла и грозно воззрилась на обнаглевшую родню, подыскивая слова помягче, чтобы выразить своё мнение.
– Ты мне только что говорила, что не передумаешь жить пару недель и уже через полчаса начинаешь строить планы! Я уже взрослая, поэтому не имеет смысла караулить меня всю мою жизнь. Лучше съезди к тёте Берте в Квебек. Она давно приглашала, но мы с тобой были слишком заняты. Похоже, тебе стоит нанести ей визит, пока есть время.
– Уже выгоняешь? – Мама повернулась к двери и безошибочно достала из-под дверного косяка ключ. Я немножко удивилась, потому
– Хочешь сказать, я банальная? – вздохнула я, раздосадованная на себя за предсказуемость.
– Самую малость, – усмехнулась Тамина и вошла в прихожую.
Я, нагруженная маминой сумкой, с трудом поднялась по ступеням и тоже направилась в дом, вспоминая недобрым тихим словом тот момент, когда мы вдвоём покупали этот ужас, в который помещалось не меньше половины одёжного шкафа.
– Почему ты всегда берёшь с собой эту кошмарную сумку, куда можно втолкать половину вещей из всей нашей гардеробной?
Я поставила тяжеленную торбу на пол и с наслаждением выпрямилась. Тупая боль кольнула в пояснице и под левую лопатку, поэтому я охнула и снова согнулась. Видимо, поднимать тяжести мне было противопоказано. И куда делась вся моя выносливость, наработанная годами тренировок? Наверное, пора было завязывать с разговорами и переходить к решительным действиям. Скорее всего, после пары хороших вылазок на охоту я должна была полностью вернуть свои утраченные навыки.
Как бы только улизнуть, чтобы не вызвать ни у кого ненужных подозрений?..
– Ты сама ответила на свой вопрос. Туда действительно входит половина гардеробной, включая коробочку для сувениров, которые я должна буду купить и раздарить коллегам по работе, как и обещала, – Тамина опять усмехнулась, когда увидела, в какой позе я стояла. – Кажется, тебе надо полежать. По-прежнему считаешь, что физкультура не пригодится в реальной жизни?
С самого первого класса мама постоянно твердила о пользе спорта, но я с детства ненавидела даже намёки на это слово, предпочитая пострелять из арбалета, покидать ножи или поупражняться в тире, чем бегать по стадиону, как ненормальная хомячиха, или плавать в бассейне от стенки до стенки. Конечно, Тамина не просто не знала, но и не догадывалась, что её дочь могла заниматься подобными вещами в обход родительского контроля. Единственным человеком, полностью понимавшим меня, была моя старшая сестра Кристал. Но, к сожалению, несколько лет назад она уехала со своим мужем в Европу и больше не приезжала. Мне вдруг вспомнилось, как в пятом классе меня хотели отправить в лагерь со спортивным уклоном, но Кристал высказалась против, и родителям пришлось смириться. Правда, с тех пор у нас в доме сложилась совершенно ненормальная традиция издеваться надо мной, когда нужно, и когда, наоборот, стоило бы промолчать.
– Я не меняюсь, – сказала я мрачно и выпрямилась, несмотря на боль. – Просто давно ничего не поднимала.
– А я разве спорю?
Глаза у Тамины так и лучились ехидством, которое она умело скрывала за маской наивной простушки. Похоже, теперь не только Питер представлял для меня угрозу, но и моя собственная мама, особенно учитывая её феноменальное чутьё на разные странности. Недаром Кристал не раз предупреждала меня, чтобы я держала охотничьи принадлежности подальше от любопытного носа Тамины. Иначе
Я в ответ на попытку Тамины вывести меня из равновесия только пожала плечами и направилась в ванную, игнорируя насмешливый взгляд мамы.
За окном стояли приятные глазу сумерки, а мне ещё предстояло выучить уроки на завтрашний день. За всеми заботами о гостях я совсем забыла о школе, но вот она обо мне забывать не собиралась. Радовало одно – оставалось всего лишь полгода учёбы, а затем выпускной. И долгожданная свобода примет меня в свои объятья.
В какой там раз я должна была закончить школу? В восьмой или в девятый? Точно. В восьмой.
Не успела я сесть за стол на кухне, поджидая маму, которая возилась с помявшимся в дороге халатом, как зазвенел телефон. Прежде мелодия была лёгкой и непринуждённой, а теперь напомнила мне похоронный марш. С большой опаской я взяла трубку и облегчённо вздохнула, когда не услышала голос Жаклин, ворчавшей на меня по поводу и без него.
Правда, небольшое стадо мурашек проскакало по позвоночнику, когда я узнала голос собеседника. Вернее, собеседницы.
– Эстер, это ты?
Со мной говорила Скарлетт Маркула. Конечно, я слышала её голос довольно давно, но сразу узнала по характерной для вампиров мелодичности. Умели же, черти, добавлять эту приятную особенность в любое слово.
– Да. Это я, Скарлетт. Чего звонишь? – Я покосилась на часы и добавила: – Да ещё так поздно?
– Что ты там говорила по поводу библиотеки? Когда заходила читать журналы? – «тонко» намекнула вампирша.
– Предлагаешь поработать? Когда?
Я мысленно представила лицо мамы и её бесконечные нотации о моём легкомысленном поведении. Но я же была не виновата, что успела выучить все уроки и собрать на завтра сумку!
– Если не можешь, так и скажи, не стесняйся. А вообще, если всё нормально, приезжай ко мне через пару часов. Мне нужно ненадолго отлучиться, но оставить дела на кого попало я не могу. Нэнси заезжала, сказала, тебе можно доверять. Если это так, то я только рада позвать тебя на подработку. Выручишь?
– С удовольствием! – улыбнулась я, потирая руки в предвкушении нового приключения. – Объяснишь, что надо делать, и уезжай куда хочешь! Однако имей в виду – с тебя причитается.
– Спасибо, Эстер. Значит, жду через 2 часа. Прислать за тобой машину?
– Не надо. Я ведь одолжила у Нэнси «Феррари». Ладно, до встречи.
Я положила трубку и задумчиво посмотрела на улицу.
За окном сумерки превратились в ночь. Для конца осени и начала зимы темнело слишком быстро, поэтому в библиотеку мне предстояло ехать при свете редких фонарей и тусклой луны. Сейчас аккуратно подстриженные деревья почему-то походили на декорации к фильму ужасов, протягивая свои корявые ветви к моему окну. Я прищурилась и попыталась увидеть хоть кого-то, но тротуар был пустынен. Даже на соседней улице, всегда оживлённой, не показывалось ни души. Это одиночество надавило на меня, заставив отойти от окна и заняться обычными делами. Конечно, ничего хозяйственного я делать не хотела, но Тамина должна была скоро выйти из ванной, а она не терпела бездельников (хотя, честно говоря, сама относилась к их славному числу). Я села за стол и стала неторопливо нарезать салат. Ужин я приготовила ещё днём и в любой момент могла поставить его в микроволновую печь.