Исповедь убийцы
Шрифт:
Бартон несомненно принадлежал стае Аниты и полностью подчинялся моей школьной знакомой. Судя по всему, он мог быть её правой рукой, советником и личным телохранителем. Вспомнилась лекция по стаям ликанов, где исполняющий обязанности «беты» являлся почти что вторым вожаком. Столкнуться с таким субъектом возле собственного дома было большой удачей и не менее большой проблемой. Теперь потенциальных жертв у меня прибавилось. И головной боли тоже.
Я перешла на ровный шаг и постаралась успокоиться до тех пор, пока не оказалась в тёплой прихожей. Снег свалился у меня с плеч, и несколько комков упали на пол. От тапочек растекались лужицы талой воды, а с волос
Из гостиной раздался недовольный голос Тамины, возмущённой проигрышем любимой команды и явным жульничеством судьи:
– Где ты была, да ещё в таком виде?!
Мама показалась на пороге в ужасном расположении духа и сразу увидела мой не слишком уличный вид.
– Я же тебе говорила, что пошла выносить мусор. Ну, и встретила одноклассников, так что мы немного заболтались. Я сейчас же поднимусь наверх и переоденусь. На всякий случай даже выпью таблетку! – предупредила я желание Тамины высказаться и направилась в спальню, периодически прислоняясь к стене, чтобы не упасть по дороге.
Перед знакомой дверью я резко затормозила и постучала. Из глубины спальни раздался приглушённый голос Питера, в котором звучало неприкрытое беспокойство.
– Заходи скорее! Я тебя жду.
Я тут же зашла, тщательно закрыв дверь на щеколду.
Питер стоял возле окна и смотрел на улицу. Его глаза тускло блеснули в свете лампы, когда он повернулся ко мне.
– Почему ты так долго? Я думал, ты достаточно взрослая, чтобы не задерживаться в такую ужасную погоду. Да с тебя же вода ручьём льётся!
– Как будто я в этом виновата!
Я разозлённо махнула порезанной рукой, стараясь не думать об острой боли в ладони и желании закрыть глаза на часок-другой.
Питер заметно напрягся и стиснул зубы. Потом поморщился, сжав губы в тонкую полоску.
– Что опять не так? – спросила я осторожно и позволила себе сесть на стул, чтобы покопаться в специальной сумке с лекарствами.
– Запах… – выдавил Питер, чей голодный взгляд начал меня нервировать.
– Ты же мне не помогал, знаешь ли. Я постаралась убрать осколки очень аккуратно, но всё-таки порезалась. Сейчас приму лекарство и забинтую руку.
Я вытащила из сумки стандарт активированного угля и положила его на стол. Сейчас нужно было соблюдать осторожность во всём и стараться лишний раз не шевелиться. Чем больше движений, тем больше яда разойдётся по кровеносной системе. Конечно, умирать от такого количества отравы я не собиралась, но как следует отдохнуть мне бы не повредило.
Задумавшись, я вытащила флакон с перекисью водорода и ватные диски. Один из них я ловко прижала к порезу и поморщилась от боли. Ранка была небольшой, но чертовски противной, а неприятные покалывания, доходившие до локтя, и вовсе портили настроение.
Пара слезинок в уголках глаза появились совсем неудачно.
Питер, всё это время наблюдавший за мной, резко выдохнул через нос и подошёл ко мне. Я напряглась и дёрнулась было к карману за ножом, но холодные пальцы вампира на лбу и щеках внезапно разогнали неприятные ощущения, и я почувствовала себя гораздо лучше. Впрочем, перед глазами всё равно всё куда-то плыло, хотя я старательно держала их открытыми и боролась с сонливостью, постоянно напоминая себе, что рядом сидел опасный вампир.
–
– В ванной был один, – пробормотала я сквозь сон, начиная проваливаться в чёрную бездну Морфея.
– Чёрт, не смей спать! Антидот есть?
– В коробке…
– Эстер, посмотри на меня. Не отключайся, пока я не скажу! Эстер!
– Я в норме. Просто устала, – проговорила я почти бодрым голосом и встряхнулась. Не время расслабляться!
Правда, от стремительных движений Питера, когда он искал пузырёк с противоядием, мне было не очень хорошо и вдвойне потянуло спать.
– Эстер! Очнись!..
Я слышала, что говорил, точнее, кричал мне Кроссман, однако смогла только промычать что-то невразумительное в ответ, прежде чем последовать его совету и… потерять сознание. Последнее, врезавшееся в память, была лёгкая пощёчина, а затем меня с головой накрыла чернота.
*Действие яда кобры на человека заключается в следующем: человек чувствует усталость, теряет сознание, дыхание и работа сердца затрудняются, и может наступить смерть через 2—7 часов после попадания яда в кровь при большой концентрации, или наступает быстрое выздоровление через 1—2 суток при малой концентрации.
====== Библиотека ======
Я открыла глаза в своей комнате. Было удивительно тихо, а в зашторенное окно едва пробивались солнечные лучи. Осторожно проведя ладонью по тому месту, где лежала, я поняла, что была в кровати, закутанная в тёплый банный халат. Кто-то вдобавок заботливо накрыл меня толстым зимним одеялом, и оно стало совсем мокрым от пота.
Я медленно и пока что неуверенно села, откинув в сторону мешавшие волосы. На электронных часах светилось 11:45. В голове гудело, как будто там летал целый рой пчёл. События вчерашнего вечера никак не хотели вспоминаться, дразнились и показывали невнятные обрывки прошлого дня. Одно оставалось невозможным, но реальным – Питер мне помог. Он спас охотника, несмотря на то, что я хотела его убить. И сделала бы это без раздумий, стоило ему оступиться. Тогда зачем были все эти сложности? Можно было придушить меня, пока я была без сознания, а тело отвезти в лес и бросить в какую-нибудь канаву. Никто бы не стал задумываться, что произошло. Для Тамины я бы сбежала, а для Гильдии – не справилась с заданием и глупо упала, свернув себе шею. От яда, мне казалось, Питер бы избавился с лёгкостью. Для вампира это была не проблема, но я, тем не менее, всё ещё дышала. Кроссман помог мне, наверняка осознавая весь риск такого поступка.
Повернув подозрительно лёгкую голову, я сразу увидела прямоугольный лист бумаги, сложенный пополам и лежавший на подушке специально для меня. Я развернула его и прочитала буквально следующее, повергшее меня в состояние прострации:
«Эстер!
Я был вынужден уйти в школу, чтобы учителя не заподозрили ничего плохого. Для всех ты просто очень плохо себя чувствовала, видимо, съела что-то не то. Хочу тебя отругать, но не могу, потому что в случившемся есть моя вина. Ты ничего не могла знать о яде на осколках, а я не подумал, что ты начнёшь убирать их голыми руками. Обычно охотники более осторожны, хотя по отношению к тебе понятие «обычная» не подходит. На бинте было немного яда, поэтому после укола ты должна всего лишь проспать всю ночь, а утром проснуться в полном порядке. Впредь никогда не берись за осколки стекла, которое побывало в ране вампира. Для своего же блага. Желаю доброго утра. Зайду после уроков часов в пять. Никуда сегодня не выходи, отдыхай и ничего не предпринимай.