Испытание правдой
Шрифт:
— Хорошо, — услышала я.
— Короче, твоему отцу послезавтра предстоит оперировать, а мне надо отвезти дедушку обратно в Берлингтон, а оттуда ехать в Портленд… так что, если ты хочешь в Бостон, — пожалуйста. Но нас здесь не будет. Потому что мы не можем находиться в Бостоне, когда вся история окажется на страницах «Бостон геральд», хотя детектив Лиари уверяет, что газета обязательно пошлет кого-то из своих репортеров в Мэн разнюхивать дальше и уговаривать нас на душещипательное интервью о Лиззи,
Я с трудом сдержала готовый вырваться крик боли.
— Мам, ты в порядке?
— Почему все задают мне один и тот же вопрос? — крикнула я. — Как я могу быть в порядке, когда…
— Еще раз, как полное имя этого доктора? — деловито спросил Джефф.
Я назвала.
— А детектив в Бруклине, который ведет дело?
Я продиктовала ему имя Лиари и номер его телефона.
— Посмотрю, что можно сделать, чтобы эта история не попала в газеты. Нам не нужна такая реклама.
— Нам?
— Я имею в виду семью… и прежде всего Лиззи. Когда все узнают про этот ее роман, скандал с детьми и аборт, на ее карьере можно будет поставить крест.
— О чем ты говоришь, Джефф? Ее, может, и в живых уже нет.
— Ты не должна так думать.
— Почему, черт возьми? — закричала я.
— Отец рядом?
— Я передам ему трубку.
Я швырнула трубку на кровать.
— Твой лицемерный сын, — сказала я Дэну.
Он взял телефон, подошел к окну и несколько минут о чем-то тихо говорил с Джеффом. Потом вернулся ко мне и произнес в трубку:
— Конечно, я скажу ей… хорошо… договорились… звони мне в любое время.
Он нажал отбой.
— Ну давай скажи мне, что я сорвалась.
— Ты сорвалась, но Джефф просил тебе передать, что он понимает почему.
— Думаешь, мне от этого легче?
— Ханна, я знаю, у тебя проблемы с Джеффом, но…
— А ты знаешь, почему он хочет, чтобы это не просочилось на страницы газет? Потому что это подпортит его имидж — как же, сестра Мистера Борца за запрещение абортов сделала аборт, будучи любовницей женатого мужчины…
— Он потрясен этой трагедией так же, как и все мы. И очень беспокоится о Лиззи.
— Как и о своей карьере, разумеется.
— Если он действительно сможет приостановить публикацию в газетах, меня это вполне устраивает. Никому из нас не нужно, чтобы дотошные журналисты совали нос в нашу жизнь. А тебе сегодня просто необходимо выспаться.
— И как ты себе это представляешь?
— У меня с собой бланки рецептов. Уверен, здесь есть ночные аптеки. Я могу попросить консьержа, чтобы он сбегал за лекарством, от которого утром ты не будешь чувствовать себя разбитой.
— Значит, ты считаешь, что мне надо отключиться, я правильно поняла?
— Да, считаю.
Он позвонил консьержу. Тот поднялся к нам за рецептом. Через час он вернулся из аптеки с лекарством. Дэн отблагодарил его двадцатью долларами чаевых. Я уже лежала в постели, приготовившись к раннему сну. Муж выдал мне две таблетки снотворного, и я запила их водой.
— Ты ложишься? — спросила я.
— Да, чуть позже.
— Он стал обуваться.
— Куда ты?
— Мне нужно пройтись, — ответил он.
— Ты что, опять на поиски?
— Ты что-то имеешь против?
— Я просто не хочу, чтобы ты всю ночь шатался по улицам и еще больше нервничал. В конце концов, разве мы не договаривались вместе выпить снотворное и отоспаться?
— Дай мне всего лишь час.
— К тому времени я уже засну. Как бы то ни было, ты все равно не найдешь ее.
— Не говори так.
— Но это правда.
— Попытка не пытка, — сказал он.
— Что ж, если тебе от этого станет легче…
— Речь не о том, чтобы мне стало легче, — огрызнулся он. — Я это делаю только ради Лиззи.
— Я вовсе не собираюсь ссориться с тобой.
— Тогда не болтай глупости, — сказал он, хватая пальто. — Надеюсь, ты уснешь. Для тебя это сейчас то что нужно.
Для тебя тоже, хотелось мне крикнуть ему вдогонку, но я сдержалась.
Как только за ним закрылась дверь, меня охватило отчаянное чувство вины. Если тебе от этого станет легче… Я вовсе не хотела, чтобы это прозвучало как издевка, но он воспринял именно так. Дэн был прав: я сморозила глупость. И если хождение по ночному городу убеждало его в том, что он делает это ради Лиззи, что ж, пусть будет так.
Таблетки возымели желаемый эффект, и в считаные минуты меня сморил сон. Очнулась я только утром — в десять минут восьмого, как подсказывали часы на прикроватной тумбочке. Мозги еще были затуманены. Я не сразу поборола сонливость и пришла в себя. Но, по крайней мере, я выспалась.
Дэн уже встал и принимал душ. Выйдя из ванной, он сказал:
— Ты за всю ночь даже не шелохнулась.
— А ты обошелся без таблеток?
— Я выпил в баре, пока гулял. А снотворное в сочетании с алкоголем — верный путь к катастрофе.
— Во сколько ты вернулся?
— Поздно.
Опять? — едва не слетело у меня с языка, но я вовремя спохватилась.
— И где ты бродил на этот раз?
— Театральный квартал, Чайна-таун, Южный вокзал… потом поехал на такси в Кембридж, обошел весь парк Гарвард-Ярд.
— Много людей спит там прямо на земле. И там же я наткнулся на этот бар…
— Еще одна ночь в обнимку со скотчем?
— С бурбоном.
— Жаль, что я не пью виски. В меня оно почему-то не лезет.