Испытание Системы III
Шрифт:
Оберон выдержал паузу, изучая мою реакцию.
— Я так понимаю, на тебя воздействовали именно этим. Возможно, пытались поколебать твои эмоции, вызвать диссонанс.
Я молча кивнул.
— Я практиковал подобные техники. Сейчас покажу. — он вытянул руку, создавая плетение. Магические нити переплетались в очень легкие, воздушные линии. Таких плетений я еще не видел. В следующее мгновение, я почувствовал странное изменение — лёгкость, беспричинное веселье накрыло меня, будто весь мир вдруг стал смешным и беззаботным. Но эффект прошёл так же резко, как и появился.
—
Оберон усмехнулся.
— Научу. Но сначала — защита. Первым делом, я обучу тебя одному полезному плетению, которое защитит от подобных воздействий. Но даже оно, не гарантирует полной защиты.
— Почему?
— Ты можешь просто не успеть активировать его, а держать его постоянно будет неудобно. Да и боги могут заметить.
Я нахмурился.
— Значит, надо учиться распознавать влияние?
— Именно. — кивнул он. — Ты должен научиться контролировать свои эмоции. Понимать, какие естественные, а какие — результат внешнего вмешательства. Это сложно, но есть способы.
Он откинулся на спинку стула и продолжил:
— Первый — развитие самоконтроля. Медитации, постоянное осознание своего состояния.
— А второй?
— Плетение, отключающее эмоции.
Я удивлённо поднял брови.
— Полностью?
— Полностью. Ты будешь как машина: только разум, холодный расчёт и чистое мышление.
Я задумался.
— Это может пригодиться. — кивнул я.
— Твоя тренировка будет заключаться в следующем. — Оберон подобрался и сложил пальцы в замок. — В нужный момент, ты должен определять, какие эмоции твои, а какие — навязанные. Если чувствуешь что-то лишнее — активируешь плетение холодного разума.
Он выдержал паузу, а затем добавил с лёгкой усмешкой:
— И да. Я буду периодически оказывать на тебя влияние. Внезапно. Ты должен научиться определять его и сопротивляться.
Я ухмыльнулся.
— Значит, пока не освою, отсюда ни ногой?
— Именно.
Я кивнул, соглашаясь.
— Хороший план. Честно говоря, мне не хочется снова чувствовать этот диссонанс.
— Тогда начнём. — сказал Оберон, и в его глазах мелькнуло… предвкушение?
Дни потянулись в однообразной, изматывающей рутине. Сначала Оберон обучил меня плетению «Холодного разума». Ощущения от него были странные. Как будто что-то внутри меня очищалось, освобождалось от оков эмоций, тревог, сомнений. В этом состоянии я чувствовал невероятную ясность ума, холодную, отстранённую. Мысли становились чёткими, расчётливыми, словно я смотрел на мир со стороны как наблюдатель, а не участник.
Но вскоре я осознал и недостатки. В таком состоянии не хотелось ничего — ни есть, ни тренироваться, ни даже просто двигаться. Как будто вместе с эмоциями, уходил и сам смысл жизни. Всё становилось бесцветным, неважным. Каждый день Оберон подвергал меня испытаниям. Его магия проникала в мой разум, словно тонкие нити, вплетаясь в мысли, в чувства, в самые сокровенные уголки сознания. Сначала сопротивляться было невозможно. Я даже не замечал, когда на меня воздействовали — осознавал это лишь постфактум, когда уже находился под полным контролем внушённых эмоций.
Но
А потом он начал использовать других.
Один из таких случаев произошёл у озера. Я медитировал, погружённый в тренировку. В какой-то момент ко мне подошла Сильвана. В руках у неё была тарелка с едой, и она, улыбаясь, предложила мне перекусить. Разговор шёл спокойно, непринуждённо, и я даже не заметил, как расслабился.
Она ловко, будто невзначай, уводила тему в нужное русло, голос её был мягким, движения — плавными. Мне казалось, что это естественно, но в какой-то момент я поддался её влиянию. А затем… я вдруг осознал, что стою, прижав её к себе, и целую. На её лице мелькнуло торжество. Победный, довольный взгляд. И тут же — смех из кустов. Я резко обернулся и увидел Милэйн, скрючившуюся от смеха, и Оберона, который просто ухмылялся, явно довольный собой.
Благо, отца Сильваны рядом не оказалось. Осознание ударило, как удар в челюсть. Меня только что использовали. Меня просто провели, как мальчишку, разыграв спектакль и подтолкнув к нужной реакции. Я сжал кулаки. Способность контроля разума оказалась куда опаснее, чем я думал. Но Оберон не останавливался. Другой случай был ещё более подлый.
Я сидел в туалете, размышляя о чём-то великом, когда за дверью раздались настойчивые удары.
— Артём! — донёсся голос Милы. — Давай быстрее, мне срочно надо!
— Подожди минуту. — буркнул я.
— Ну, пожалуйста! — продолжала она. Её голос становился всё более жалобным и умоляющим.
Я раздражённо поморщился.
— Да подожди ты! Не видишь, что занято?!
Но она не унималась и продолжала канючить.
Я начал злиться. Каждое её слово резало по нервам, каждый новый удар по двери усиливал раздражение. И в какой-то момент я сорвался.
— Да чтоб тебя, отстань уже! — рявкнул я. — Иди ищи другое место, не мешай людям думать!
Наступила тишина. А потом я понял. Раздражение было чужим. Оно не принадлежало мне. Я вздохнул, осознавая свою ошибку, но не успел ничего сказать, как тут же почувствовал новый всплеск магии. Оберон не остановился. Он взвинтил на максимум эмоцию стыда.
Я никогда не думал, что можно почувствовать такую волну стыда за пустяковый всплеск эмоций. Щёки пылали, сердце бешено колотилось, в голове крутилась только одна мысль: «Ты отвратительный человек! Как ты мог так накричать на неё?!»
Не думая, в каком я сейчас виде, вскочил и бросился за Милой, выкрикивая извинения. Радостный хохот донесся откуда-то сбоку. Я обернулся и увидел Оберона, который ржал как конь.
— Ты издеваешься?! — рявкнул я, задыхаясь от злости.
— Конечно. — пожал он плечами, ничуть не скрывая удовольствия.