Испытательный срок
Шрифт:
Едва получив разрешение, деятельная посетительница протиснулась в кабинет и, оглядевшись по сторонам, уселась в осиротевшее Максово кресло. Обстоятельно водрузила на колени сумку, как-то очень знакомо вздохнула и нервно сдула со лба мешающую чёлку. Андрей, добрая душа, помчался в переговорную за чаем для гостьи.
— Вообще-то это не мне надо помогать, а Максу, — заявила девушка и, оглядев недоумённо вытянувшиеся лица контролёров, добавила: — Максиму Некрасову. Он у вас тут работает. То есть сейчас он дома сидит и никуда не выходит. Мне кажется,
— А вы, прошу прощения, кто? — елейно уточнила Ксюша, стрельнув глазками в сторону Ириного стола.
— Оля Леднёва меня зовут, — сказала гостья так, будто это всё объясняло. — Вы там у себя не смотрите ничего, я ж ещё не сдавала. И вообще я владимирская, не по вашей базе.
Мишка удивлённо крякнул. Ну и наглость! Оксана, кажется, подумала точно так же; она заглянула-таки в базу, которая, вопреки убеждениям гостьи, на деле уже много лет как стала общей, нахмурилась и тоном прокурора спросила:
— Почему не встали на учёт по месту пребывания?
— Да кто ж его знал-то, что я тут так застряну! — Ольга по-простецки развела руками. — Я куда хотите встану, только вы Максу помогите сначала!
— А вы в курсе, что за нарушение сроков регистрации полагается административный штраф? — начала громыхать Тимофеева. На Мишкино счастье, её прервал Андрей, притащивший для посетительницы чашечку чая и горстку конфет.
— Оксан, погоди со своими штрафами, — Старов поднялся из-за стола, шаря в карманах в поисках ключей от машины. — Дай аптечку, я сгоняю, проверю, что там с Максом.
Тимофеева презрительно фыркнула и отвернулась к тумбочке. Мишка набросил на плечи куртку: дождь перестал час назад, но на улице было всё ещё сыро и промозгло. Посетительница в несколько глотков выхлестала чай, сунула в рот одну конфету, остальные ссыпала в карман. Ксюша позволила себе громко и осуждающе хмыкнуть.
— Вот, держи, — она протянула Мишке аптечку. — И не задерживайся, у нас тут дел невпроворот. Сдай Некрасова медикам, и дело с концом.
— Разберусь, Ксюш.
Очутившись в машине, Ольга с крайне ответственным выражением лица пристегнула ремень и всем своим видом выразила готовность ехать. Мишка завёл двигатель и прикинул дорогу. Добираться тут всего ничего, вдоль автобусного маршрута.
— Вы решили сначала обратиться к нам, — заметил Старов, выруливая к шлагбауму. — Почему не в больницу?
Сердцевидное личико сложилось в озадаченную гримаску. Похоже, об органах здравоохранения девушка подумать не успела.
— Я вообще хотела с вашим начальником поговорить, — сообщила она, заставив Мишку потрясённо закашляться. — Только дом не смогла найти. У вас тут так всё сложно в Москве, жуть какая-то…
Ну и дела! Надо ж додуматься вот так просто отправится прямиком к Верховскому на квартиру! И откуда она такая взялась? Не то чтобы Мишка водил знакомство с прежними Максовыми подружками, но эта — прямо-таки из ряда вон, каким бы тот ряд ни был. У дома, правда, она заметно сникла; должно быть, Макс отважно запретил кормить себя парацетамолом и отдавать
— Сейчас, — Ольга завозилась с явно плохо знакомыми ключами, подбирая подходящий к каждому из замков. — Да что ж такое, постоянно путаю… Спит небось, — понизив голос, пояснила она, толкнув неохотно поддавшуюся дверь. — Он почти всё время спит. А так бы наорал на меня, да и дело с концом.
Мишка скинул ботинки в тесной прихожей и прошёл в единственную комнату. Здесь пахло уксусом и горчицей; должно быть, заботливая Ольга в меру сил пыталась Некрасова лечить. Сам хозяин угадывался в бесформенной груде одеял посреди разобранного дивана. Старов без особой грации плюхнулся на стоявший рядом стул и потянул за край пушистого шерстяного пледа.
— Некрасов! Макс! Вылезай оттуда!
Ольга бдительным сусликом застыла в дверях, готовая не то спасаться бегством, не то подносить по первому требованию скальпель, зажим и горячий чай. Мишка решительно разворошил одеяла и добрался-таки до зарывшегося в подушки Макса. Некрасов выглядел осунувшимся и обессилевшим; светлые вихры, обычно художественно торчащие во все стороны, облепили голову, как мокрая пакля. Ввалившиеся глаза недовольно щурились на дневной свет. В брови не хватало колечка.
— Макс! Да что с тобой такое! Ты температуру хоть мерил?
— Отвянь, — разлепив губы, сипло выговорил тот. — Чего… припёрся?
— Можно градусник, пожалуйста? — попросил Мишка Ольгу и моментально получил желаемое. — На, Некрасов, не тупи.
— Засунь свой градусник в… — зло огрызнулся Макс. Не на того напал.
— Будешь выпендриваться — туда и засуну. Тебе, — пригрозил Старов и, изловчившись, вонзил градусник страдальцу под мышку. — Что случилось-то с тобой? Почему не лечишься?
Некрасов только безыскусно выругался в ответ. Мишка насторожился: лёгкий нравом Макс не имел раньше привычки рычать на коллег. И работу он никогда прежде не прогуливал…
— Ольга, вы нас не оставите на пару минут? — попросил Старов, как мог, вежливо. — Надо поговорить наедине.
Девушка понятливо закивала.
— Вы зовите, если чего.
Мишка дождался, пока она закроет за собой дверь в комнату, и, понизив голос, строго сказал Максу:
— Ну ладно, Верховскому ты наврал, молодец. Уже наказан. Выкладывай давай начистоту, что с тобой случилось?
— Ничего не случилось. Отстань, — упрямо повторил Некрасов. — Заболеть нельзя человеку?
Градусник у него под мышкой противно пискнул. Мишка недоверчиво воззрился на цифры: тридцать четыре! Врёт, что ли, ненадёжная техника? А может, и не врёт, не зря же Макс забрался под гору одеял… Крепкий здоровьем Старов под дулом пистолета не отличил бы простуду от гипертонии, но вот симптомы воздействия всякой нечисти знал назубок.
— Ты на паразита, что ли, нарвался? — предположил Мишка, расстёгивая аптечку. — Где это?