Истина где-то рядом
Шрифт:
Марк подошел к ней.
– Привет. Как тебя зовут?-девочка обернулась на него с каким-то ужасом на лице.
– Не бейте.-вырвалось у нее и она упала на бетон прижавшись к собаке. Марка поразила такая реакция. Он нагнулся, приподнял ребенка и тут же отбросил ее. Гримаса ужаса застыла на лице, по которому, как воск к подбородку катилась кровь от раздробленного черепа. Тонкие пальчики все еще сжимали пятак. Он встал на ватных ногах и закрыл глаза. Когда примерно через минуту он их открыл, не было ни скамейки, ни бетонированной площадки, ни девочки с собакой.
Марк прошел немного и сел на землю. Голова кружилось. Очень хотелось пить, и почему-то было очень душно. Он расстегнул пуговицы на рубашке, некоторые, правда, оторвал и лег...
Ричард
– Ну и что дальше?-без особого интереса спросил Роман, когда уж совсем стало темно.
– Не знаю. Пойдем искать?-он пожал плечами.
– Кого?
– Ты Ричарда. Я Марка, или ты Марка я Ричарда.
– Прямо сейчас?
– Да когда хочешь. У нас теперь время хоть продавай. Только вот некому.
– он повернулся к Роману.-Да, и видимо если мы будем возвращаться то порознь так что...Прости... если что.-Стас улыбнулся.-Глупо все вышло. Кинулись в колодец и будто не знали, что утонем. Если вам удастся вернуться, передай моим, что я где-нибудь остался жить, мол, где не известно, но жив. То, что жив это ведь для родителей главное.
– Стас...Мне кажется, что это ты, а не я вернешься...Стас...Спасибо тебе Стас...Спасибо.-Он встал с каким-то остервенением отфутболил консервную банку и подошел к другу.-Я уверен, Ричард нашел Эдем, иначе бы он обязательно вернулся, но я пойду за ним. Я его найду и останусь там, там...-Роман пожал плечами,-я атеист, но я останусь там, если позволят.
Они хотели, было обняться, но оба не захотели показать слабости и как-то по деловому пожав, друг другу руки разошлись. Стас надел плащ, рюкзак и, пройдя мимо раскрытой комнаты, в которой с визгом кувыркались на кровати два желе, открыл дверь.
На улице было гораздо светлее, чем в доме. Огромная луна всходила где-то там, куда ушел Ричард. Стас тихо позавидовал ему, он тоже не сомневался, что тот нашел дорогу, несмотря на научные взгляды. Вечерняя, бетонная площадка превратилась в серую грязь, доходящую до колена и противно заливающуюся в слишком короткие сапоги. Тихо, где-то в низеньких зарослях розы свистел соловей. Если это третья, то кто их придумал. Стас на это явно был не способен он и своей девушке то кроме нужной утвари ничего не дарил. Один раз только купил огромный букет желтых тюльпанов и конечно уж совсем не подозревал, что они, оказывается, означают. После этого на цветы было наложено Табу. А эти кустики просто таки усыпаны мелкими бордовыми бутончиками и так сладко пахнут. Марк тоже не мог такого придумать. Правда, в цветах он разбирался, а розы просто не любил слишком они колючие и обыкновенные, по его словам. Ричард, конечно, мог, хотя Стас знал его очень поверхностно. Больше всего это похоже на Ромку, не смотря на его пессимизм. Хотя, роза и соловей это тоже пессимистично, по-моему, был такой рассказ у Уальда. Точно, про соловья и белую розу! Ну, ясно! Это точно Ромка! Он обогнул кусты и, пройдя еще метров тридцать, увидел в серой жиже почти такого же цвета Марка. Тот лежал, раскинув руки и только его лицо, каким-то чудом оставалось на поверхности, а все остальное уходило в расплавленный бетон. Глаза были широко раскрыты и остекленело, смотрели вверх на темное небо покрытое звездами. Потянув его к себе за плечи, Стас перенес друга на твердую землю и начал осматривать. Пульс едва-едва прощупывался, а сердце при этом билось быстро и с какими-то невероятными остановками. Стас сел перед Марком на корточки, положил его голову к себе на колени и, достав маленькую ампулку,
– Ты понимаешь, она так на мою сестру похожа и собака, собаку нашу Манюшей звали, а Катька ее все Маняткой обзывала... У нее череп проломлен, и лицо такое было. А лысая и одета, как в концлагере. Зачем они так Стас, зачем? Бабка моя за колючей проволокой погибла, говорили где-то в этих местах, мы же Цкипури, мы же не русские. Зачем они давят, я ведь ничего плохого не делал!- сбивчиво шептал он.
– Они не давят это ты.
– Я? Нет, Стас я, я не могу так думать, зачем мне ее представлять, я ведь ее люблю. Она конечно вредной бывает, но я ее люблю.
– Не в этом дело. Я только сейчас понял... Ты должен очиститься от всех мыслей, мешающих тебе найти твой Эдем. Дорога идет через тебя! Ты понимаешь это? Через тебя! Люди просто забыли. Дорога в тебе. А это место просто помогает избавиться от лишнего, от мук, от обид, от страхов, от замкнутости и от того, чего боялись твои родственники. Это своего рода чистилище, Марк. Ты прошел один из этапов очищения и скоро дорога будет открыта перед тобой.
– Ты прям как проповедник.-Марк улыбнулся,-А где Ромка и Ричард?
– Почему же как?
– Он приподнялся, запихнул использованную ампулу в карман рюкзака.-Ричард видимо уже нашел то, что искал, Роман пошел за ним.
– Как?
– Так. В доме поселились два озабоченных желе, или мусса уж не знаю, как лучше сказать, все одно, не приятно, так что нужно идти.
– А тебе что ни будь, виделось?-Марк отряхнул колени, рукой содрал с волос отвердевшие куски непонятно уже чего.
– Мне виделось, что я уже все это проходил и вернулся, но это к делу не относиться....Куда пойдем?
– Сейчас же ночь.
– Уже три часа, но ночевать нам негде, да и спать мне, к примеру, не хочется.
– И мне, нет. Если честно, то мне просто страшно.
– Не бойся самое неприятное для тебя позади.-Стас надел поудобнее рюкзак и направился в противоположную Ричарду сторону.
– Почему не туда?
– Там уже занято.
Они шли медленно. На все вопросы Стас отшучивался. Он вдруг понял, что все то, что он говорил Марку истина, что дорога должна быть в самом человеке, а если ее нет, не обессудь. На рассвете они вышли на довольно-таки широкую песчаную дорогу со следами гусениц трактора и просто шин автомобилей. Марк радостно рассказывал давно известную Стасу историю про пять девушек в бикини и тренера баскетбольной команды. Стас делал вид, что смеется.
***
Рай для атеиста.
Тишина. Он ненавидел тишину, как злейшего врага. Он всячески пытался с ней бороться. Кричал, но голоса не было слышно. Стучал прихваченной из дома сковородкой и половником, но все тщетно. Ни эха, ни каких звуков вообще. Роман бежал к небольшому холмику, над которым так сказочно возвышалась огромная луна.
Он прошел вдоль мелких кустиков черемухи и встал. За холмом простилалась ярко розовая долина. Рядом с холмом паслась стайка сереньких единорогов. В десять лет он еще верил в них. По небу летел белый фрегат с ярко белыми парусами. Он сочинил его в пятнадцать. Где-то невдалеке квакала лягушка-царевна, стоит ее поцеловать и она превратиться в красивую девушку. Слева идет поединок настоящих рыцарей, впереди стрельба пулями, которые его не ранят. Справа в березовой роще трое его друзей пытаются найти клад, а вон и Ритка играет в медсестру у скамейки. Сколько раз она терроризировала его этим пластмассовым градусником, но ради нее он был готов на любые подвиги. Солнце, которое никогда не зайдет, потому, что он так не любит темноту. Роман сбежал вниз. Постоял немного, осматривая подаренный ему мир, и с удовольствием превратился опять в маленького мальчика в голубых шортиках и безрукавке цвета хаки, с палкой-ружьем на перевес. Трое кладоискателей сразу заметили его и радостно обступили.