Истинная для Бога Тьмы

Цитри Кира

Комната им досталась просторная: две полуторных кровати, разделенные между собой деревянной тумбой, стены выкрашены зеленой краской, над спальными местами картины с изображением Богов. Адриан выбрал кровать, над которой в золотистой рамке улыбалась Селена. Просторное окно закрыто плотными шторами серого цвета, на подоконнике в горшке цветет красная роза. У двери стоит книжный шкаф, снизу до верху заполненный различными трактатами, художественной литературой, путеводителем по Безграничью и стихами, воспевающими любовь к правителям мира.

В дверь постучали, официант пригласил гостей за стол. Дафна присела, он задвинул за ней стул как за самым

элитным гостем и попросил подождать пару минут, ведь их будет обслуживать лучшая из официанток.

— Сейчас ты попробуешь самое вкусное блюдо! — восхищенно воскликнула Фанни. — Уверяю тебя, в вашем дворце не подавали такого вкусного фазана.

Адриан рассмеялся. На щеках проступили ямочки, в глазах вспыхнули смешинки. К столу подошла официантка. Улыбка вмиг слетела с лица Бога Хаоса. С огромными глазами он смотрел на нее, не отрываясь. Дафне показалось, что он побледнел. Девушка подергала его за рукав, но он этого даже не заметил. Официантка широко улыбалась. Большие лазурные глаза под охристыми ресницами светились тысячами звезд, на алебастровых щеках россыпь веснушек, по пышной груди спускаются змейками огненные кудри. Раскрылись нежно-розовые губы, словно полные бутоны роз, и Адриан судорожно выдохнул:

— Катрин?

Девушка удивленно моргнула, а Адриан посмотрел на Дафну. Та увидела ужас, который явственно читался на его лице, и пробормотала:

— Простите, видимо мой спутник обознался.

— Пожалуй, ничего страшного, — кивнула она. — Меня зовут Астрейа.

Девушка принесла еду. Рот Дафны сразу наполнился слюной, но она не спешила приступать к еде. Она косилась на бледного Бога, ожидая объяснений, но он не торопился. У барной стойки, кусая губы, стояла Астрейа и задумчиво наблюдала за гостями.

— Что происходит? — спросила Дафна.

Адриан поднялся, собираясь уйти, но девушка схватила его за рукав кофты.

— Расскажи мне. Ты можешь доверять.

— Мне нужно побыть одному, — бросил он и ушел.

Дафна вздохнула, провожая взглядом ровную напряженную спину Бога. Кто же такая эта Катрин? И какое она место занимает в сердце Повелителя Тьмы?

Глава 6

Бал-маскарад

Дафна лежала на кровати, заложив руки за голову, и слушала, как размеренно тикают часы. С улицы доносились голоса, лаяние собак и звонкий девичий смех. Чуть позже стало тихо, но Адриан так и не вернулся назад. Девушка переживала. Закусив губу, она в очередной раз вздохнула и в кромешной темноте попыталась уснуть.

Дверь тихо отворилась, отбрасывая полоску тусклого света, и в комнату ворвался запах прелых осенних листьев. Кровать рядом скрипнула, тихий голос раздался в тиши:

— Ты еще хочешь знать?

Дафна села, посильнее кутаясь в теплое одеяло, и утвердительно кивнула.

* * *

Когда между двумя братьями еще не было такой большой пропасти, они любили часами сидеть на выступе скалы над Розовым морем и пить чай из ромашки. Ниалл предпочитал заваривать его с лепестками красной розы и вдыхать пар, болтая ногами. Иногда он забывал, что он Бог, щуря от удовольствия большие лазурные глаза, подставляя лицо под яркие солнечные лучи, или под дождливые брызги, и в такие моменты в нем проскальзывали человеческие замашки. Тогда Ниалл морщил нос и высокомерно заявлял, что море сегодня недостаточно прекрасно. От взмаха его ладони на водной глади вмиг яркими всполохами играли блики.

Вот только все это кончилось,

когда в жизни двух братьев появилась женщина, черной кошкой пробежавшая между ними. Адриан приходил в их место каждый вечер, но Ниалл не появлялся. Сначала он прятался в кустах и издалека смотрел на брата, мечтая его скинуть со скалы, чтобы море навсегда унесло его в неизвестность, а потом вовсе перестал приходить. Он сидел в своем кабинете и отдавал приказы, жестоко обращался с собственным народом и сестрой. Он просто не знал, как насолить брату за то, что тот отобрал у него женщину, которую Ниалл возжелал. Брат всегда забирал все, что принадлежало Богу Света: женщину, народную славу, любовь сестры. Но в этот раз девушку он так просто не отдаст.

— Ниалл! — взревела Селена и словно ураган влетела в кабинет брата. — Ты выгнал Адриана?

Бог отложил перо и исподлобья спокойно ответил:

— Я дал ему выбор.

— Ты не смеешь так с ним обращаться! Он тоже Бог! — Селена топнула ногой. От злости на ее пальцах заискрило серебро.

— Бог? — удивился Ниалл. — Бог не может променять народ на человеческую игрушку.

— Он не променял, — возразила Селена. — Зачем ты так? Она выбрала не тебя. Оставь Адриана в покое!

Ниалл поднялся. Полы голубого платья зашуршали. Серебристая мантия замерцала от попадающих на Бога лучей заходящего багрового солнца. Казалось, что он полностью охвачен огнем. Ниалл подошел к сестре и наотмашь ударил ее по лицу. Девушка вскрикнула и рухнула на пол. Щека горела, губы задрожали от обиды, глаза наполнились слезами. От удара из-под платья выскочил кулон. Сердечко фианита на тонкой веревочке предательски засветилось радужными цветами. Ниалл наклонился, поддел пальцем украшение и оборвал веревку. Драгоценный камень рухнул, закружился вокруг своей оси и отскочил подальше от хозяйки.

— Любимая сестренка, я, кажется, предупреждал, чтобы ты не брала у смертных всякие побрякушки?

Девушка вздрогнула и схватила Ниалла за руку, вцепившись в нее озябшими пальцами.

— Ниалл, ты не посмеешь.

— Неужели? — усмехнулся брат. — Я не Адриан. Я не прощаю дерзость.

Он отошел от сестры, но, прежде чем двери открылись, Селена в отчаянии выкрикнула:

— Она никогда тебя не полюбит!

Ниалл застыл не месте. На лице промелькнула тень обиды, руки сжались в кулаки. Но уже через секунду Ниалл зло улыбнулся и ответил:

— Когда у твоих ног весь мир, заставить любить будет проще простого.

И он захлопнул за собой двери, ведущие в его кабинет, сбежал по лестнице и вышел на улицу. Большой диск солнца скрывался за горизонтом, медленно по небу проплывали облака. Воздух наполнился вечерней прохладой. Ниалл глубоко вздохнул, вбирая в себя запах прелых листьев, среди которых затерялся отголосок пепла. Бог потянулся и взорвался яркой вспышкой, чтобы уже через секунду стоять на солнечном луче и зло смотреть, как двое влюбленных сидели на скале над Розовым морем, пили чай и наслаждались друг другом.

— О, я омрачу твою вечность, любимый братец, а тебя, дорогая Катрин, я заставлю добровольно склонить передо мной голову и умолять о любви.

Адриан обернулся. Он успел увидеть, как вспышкой взорвалась фигура брата и рассыпалась золотистыми брызгами. Только злые лазурные глаза еще долго сверкали в полумраке, пока ветер не скрыл их за облаками.

На следующий день Бог Света явился к Катрин. Распахнув дверь, улыбка спала с ее лица. Ниалл вскинул руку, нежно провел по ее щеке и, наклонившись, прошептал: