Истинная для дракона. Противостояние
Шрифт:
Я протянула руку к чашке, с которой подошла ко мне Алиса.
— Мира, а что у тебя за браслеты на руках?
— Это мне джинн надел, я не могу их снять, — пожала плечами. — Что-то типа обручального подарка.
— Это тот, про которого ты говорила, что его сожгли заживо?
— Угу, — уткнулась я в чашку. — Хочется содрать их…
— Можно посмотреть?
Я поставила чашку на журнальный столик и протянула запястья Алисе.
— Мам, взглянешь?
Вскоре вокруг меня собрался молчаливый консилиум.
— Ничего,
— А Зул что говорит?
— Мы не говорили об этом.
— Ну, раз ничего… — вздохнула рассеянно Алиса, но тут же осеклась, натыкаясь на мой взгляд.
— А если правду сказать? — жестко потребовала я.
— Зул их блокирует, — сдалась та.
— Значит, они могли бы быть связью с Джинном?
— Да.
— Почему просто не снимет? — нахмурилась я.
— Я не знаю, — растерянно посмотрела она в мои глаза.
Мысль о том, что я все еще «ведомая на убой овца», что интриги вокруг так и не улеглись, а Дракон на самом деле не сделал выводов и продолжает вести свою игру, ударила больно. Вот теперь действительно сбежать бы подальше.
— А как снять защиту Азула? — зло процедила я, зная, что такую проверку наша «дружба» с Алисой точно не выдержит.
— Как? — прищурилась Анна. — Как ты его называешь?
— Он сказал, что его имя Азул, — раздраженно процедила я. — Так как снять?
— Только он это может, — настороженно ответила Алиса, переглядываясь с матерью. — Мира, не пори горячку, поговори с ним…
— Было бы о чем говорить, — злилась я.
— Пойми, выбора у вас все равно нет, только от того, насколько вы будете стараться понять друг друга, зависит ваше счастье.
— Какое счастье? — возмутилась я. — Один надел наручники, второй — украл у первого и не предоставил выбора.
— Мира, — рядом опустилась Анна, — мне тоже в свое время никто не дал выбора. — Она поймала мой взгляд. — Но поверь, у них самих этого выбора тоже нет. Наша история с Мирославом была очень непростой, для меня он изначально был просто тираном, который объявился, предъявил права и разрушил мою жизнь…
— У тебя эта жизнь была. А у меня — сплошная ложь, — я поднялась с кресла и решительно направилась к выходу. — Простите, я спать.
Вылетев на крыльцо, попыталась обогнуть кого-то, оказавшегося у входа, только меня сцапали в объятья:
— Мира…
— Пусти, — зло рыкнула я, стараясь не смотреть на Азула. — Оставь в покое!
Он разжал пальцы, и я рванулась из его рук. От осознания, что мне, как и раньше, негде скрыться, что нет своей территории, комнаты, личного пространства из груди рванулось злое рычание. Все, что я могла противопоставить Дракону и Джинну — мой опасный зверь. И то — они его просто боялись! Хотя Дракон теперь вряд ли.
— Мира! — влетел за мной следом Азул, и я развернулась спиной и попятилась. — Что случилось?
— Ты можешь снять эти чертовы браслеты?! —
Как же хотелось верить хоть кому-то! Хоть раз в жизни! Я вглядывалась в его лицо, с каждой секундой сжимая зубы все сильней — может! Азул стоял в двух шагах от меня, не спуская настороженного взгляда… и молчал.
— Иди к черту, — прорычала я. — Вон…
— Мира, — хмуро выдавил он, — я правда могу снять браслеты.
— Я устала, Азул! Устала быть только средством достижения ваших целей! Чем ты лучше Аршада?! Ты даже хуже! Я — твоя истинная, но ты продолжаешь меня всего лишь использовать!
— Мира, если я сниму браслеты, Аршад умрет…
Я застыла, тяжело дыша. За его спиной жалобно поскрипывала на ветру брошенная дверь.
— Умрет? — переспросила хрипло.
— Я не могу его убить… — его взгляд дрогнул, — вот так…
Ноги задрожали, а в горле пересохло. Я не знала, как относиться к услышанному. Все это раздирало душу, душило, и не было конца этой пытке!
— Он надел мне браслеты, зная, что теперь я — легкая мишень для его врагов?
— Он мог тебя защитить от любого своего врага, — чеканил Азул, не делая попыток приблизиться. — С той силой, которая у него была…
— Была? — прищурилась я.
Не уверена, что мне было интересно — я просто задавала вопросы по привычке, как на процессе.
— Я лишил его части силы, чтобы иметь возможность добраться до тебя.
— Ты пришел с какой-то лампой… — вспомнила я.
— Да, эта лампа была средоточием его силы. Я ее потушил. Аршад когда-то украл мое средоточие силы — тебя. Я поступил также.
— Я была твоей силой?
— Да.
— Но я же у тебя есть.
— Теперь да.
— А Аршад свою силу уже не вернет.
— И Аршад может вернуть.
— Но сейчас он стал уязвим для своих врагов?
— Он стал слабее, — прозвучал его голос устало. — Но по-прежнему остается сильным Повелителем.
Тяжело ему дался этот поступок, только я не могла понять — почему.
— Почему ты так о нем говоришь? Почему не мечтаешь размазать за то, что он сделал с тобой и мной?
— Сделанного не вернешь, — все больше мрачнел он, и я чувствовала, как он отгораживается, не желая обсуждать это, — обладая такой силой, я не могу пользоваться ей необдуманно. Аршад — не самый плохой из Повелителей, при нем какое-никакое, а равновесие было. До сегодняшнего дня…
— Что случилось сегодня?
Азул глянул на меня загнанным взглядом:
— Он объявил войну Совету Высших Правящих, мировому правительству оборотней, и теперь выселяет оборотней со своих территорий.
— Зная, что в твоих руках — его смерть?
Мы поменялись с Азулом местами. Теперь он хотел спрятаться.
— Он знает, что я не убью его.
— Он что, твой нерадивый братец? — вскипела я. — Позволяет себе все, зная, что старший его не убьет, а остальное пережить вполне себе можно…