Истинная любовь феи
Шрифт:
— Позвольте, я начну, — вампир встал со своего места.
— Прошу вас, мистер Грей, — кивнул Ульрих.
Вампир поставил свёрток на стол, довольно объёмный, надо сказать, и сам его распаковал, поставив передо мной постамент с прозрачной крышкой, под которой прямо в воздухе висела прекрасная роза. Грей осторожно снял крышку, чтобы не прикоснуться ею к цветку, но тот так и продолжил висеть, слегка мерцая в отсветах солнечных лучей.
— Эта роза живая, — пояснил вампир, взял её осторожно, чтобы не оцарапаться острыми шипами, и поднёс ко мне. — Чувствуете, как она благоухает? Она символизирует
— Прекрасный подарок, — признала я, втянув носом нежный аромат.
И подарки пошли один за другим. Принц подарил артефакт огня. Джеймс, сын фермера — мешочек семян гигантских растений, при этом он страшно краснел и извинялся, повторяя, что у него нет ничего более ценного. Суровый и молчаливый Николас Бэримор преподнёс мягкую шубку, никак не поясняя свой выбор. Сэр Мерлин подарил редкую магическую книгу, а высокомерный Уэйн — тонкий золотой браслет. Взглянув на подарок, королева фыркнула, дескать, с его состоянием мог бы выбрать что-нибудь более ценное.
И вот, остался дракон. Он продолжал сидеть со своим свёртком, перекладывая его из одной руки в другую и словно не решаясь последовать примеру своих соперников.
— Господин Огнерождённый? — обратилась к нему Белоснежка. — Остались только вы.
— Я не буду, — буркнул он.
— Простите?
— Не буду я ничего дарить! — ответил он громче и добавил: — Ваше величество.
Сидящие за столом удивлённо переглянулись.
— Но вы ведь пришли не с пустыми руками. Не волнуйтесь, здесь нет никакого соревнования, всего лишь способ показать ваше отношение к леди Лорелее. Мы не будем над вами смеяться, честное слово.
Дракон встал, оставив свёрток на подушке кресла и холодно окинул взглядом присутствующих.
— Прошу меня извинить, я предпочту воздержаться.
— Неужели честь драконов потерпит такое унижение? — хмыкнул Дортмунд, и королевская чета удивлённо на него воззрилась. — Если ты не хочешь демонстрировать свой дар даже после того, как мальчик-фермер принёс просто семена с собственного огорода…
Джеймс вспыхнул. Мне остро захотелось пнуть Дортмунда за такие пренебрежительные слова о пареньке, но между нами восседал целый король, и это спасло мага от моей карающей ноги.
Дракон же резко схватил свёрток, в несколько огромных шагов преодолел разделявшее нас расстояние и вытряхнул подарок. По столу прокатился странный тяжёлый фрукт.
— Ананас, — выдохнула королева в явном недоумении.
Лорд Дортмунд прыснул, а потом расхохотался. Так искренне, громко, что аж слёзы выступили в уголках его глаз.
— Ан-нанас? — уточнила я, глядя, как раскачивается из стороны в сторону продолговатый чешуйчатый фрукт.
— Не подавитесь, — мрачно заявил дракон, развернулся на пятках и сделал было пару шагов назад, но потом вдруг развернулся, схватил ананас и поспешно вышел из залы.
— О`Нил, — покачала головой королева Белоснежка. — Что на вас нашло? Вы всегда казались мне интеллигентным и сдержанным человеком.
— Простите, ваше величество, — Дортмунд с трудом перестал смеяться, и теперь утирал слёзы на глазах. — Мы как-то повздорили с этим драконом из-за ананасов.
—
— Байки, — отмахнулся Дортмунд. — Уж я то имел дело с драконами, большинство из них прекрасно понимают, что в ананасах нет ничего, кроме сахара и клетчатки.
— И витаминов, — добавила я, смущённо улыбаясь.
Король похлопал в ладоши, призвав к себе всеобщее внимание и снова поднялся, чтобы объявить об окончании предварительных смотрин и о том, что вечером состоится бал, на котором можно будет в непринуждённой обстановке познакомиться со мной поближе. Но я слушала его вполуха, и не особенно смотрела на оставшихся мужчин. На душе почему-то было тяжело, словно я глубоко оскорбила человека, и даже не извинилась. Но ведь с моей стороны не было ничего предосудительного. Я лишь попросила его уступить мне последнюю порцию заморского фрукта. Почему же чувство вины теперь жгло меня изнутри?
Словно во сне я встала следом за королевой, прошла к избранным, и с каждым из них раскланялась.
— Приходите в красном, — шепнул мне на ухо принц после того, как вежливо поцеловал мою ладошку.
— Что?.. — я растерянно поморгала, глядя прямо на него.
— Красное. Красное платье вам бы очень пошло, — уверенно сказал он и, поклонившись на прощание, пошёл прочь из залы.
Глава 5
Оказавшись в своей комнате, я упала на кровать прямо в платье. Миссис Каварелли наверняка устроила бы мне за это взбучку, потому что ей же потом тратить свои силы на то, чтобы привести меня в порядок, но сейчас мне не было уже страшно. Какой бы шумной и грозной она ни казалась с первого взгляда, за всё то время, что я провела во дворце, она ни разу не заставила меня усомниться в своих добрых намерениях. Это было одновременно и приятно, и подозрительно, потому что — не может же всё быть так просто!
Какое-то время я лежала, не шевелясь, наслаждаясь лёгким тёплым сквозняком, но отдых прекратился вместе со стуком в дверь.
— Леди Лорелея, ваши подарки! — сообщили с той стороны от двери.
Я нахмурилась. Дортмунд с Каварелли строго-настрого запретили мне самой открывать дверь в комнату, даже несмотря на магический щит, и нарушать это указание мне почему-то совсем не хотелось. Поколебавшись немного, я села на кровати и взяла с тумбы маленький колокольчик. Тот не издал ни звука. Я потрясла его, но всё равно ничего не услышала, и уже подняла над собой, чтобы убедиться в наличии язычка внутри, как послышался звучный грудной голос моей наставницы.
— Спасибо, господа, позвольте я открою.
Ключ провернулся в замке, и через секунду лакеи уже заходили один за другим, раскладывая щедрые дары избранных на всевозможных поверхностях, а Каварелли внимательно наблюдала, словно ожидая, что кто-нибудь умыкнёт какую-нибудь мелочь.
— Ну, что думаешь? — спросила она, закрыв за ними дверь.
— Что вы могли бы и стучать, прежде чем заходить в мою комнату, — сказала я и сама испугалась своей наглости.
Каварелли хохотнула:
— А если кто-нибудь здесь уже прижал тебя к постели? Тоже ждать ответа?