Истинный принц

Саммер Хэйлоу

Я киваю своему отражению в зеркале.

– Спасибо за разговор, – говорю я. – Теперь мне гораздо лучше. Спокойной ночи, мама!

И пока я раздеваюсь, гашу свечу и забираюсь под свои мягкие одеяла, в очередной раз поражаюсь тому, что моя фея оказалась права в этом вопросе: сколько раз она внушала мне, что я должна поговорить с матерью. С духом моей мамы, что бы это ни значило. Я долго противилась, но теперь это вошло в привычку. И в такие дни, как сегодня, эта привычка указывает мне путь.

Глава 3

На

дворе стоит кромешная темнота, когда мой сон прерывается громким визгом. Вскоре после этого тяжелое тело с грохотом ударяется о крышу над моей головой, и звук когтей линдворма, цепляющегося за черепицу, скрежещет в моих ушах. В тот же миг штормовой ветер освобождает оконные ставни от задвижки и с размаху швыряет их о стену.

Я вскакиваю с кровати и несусь к окну своей башенной комнаты. От страха за Львиное Сердце дрожат пальцы, и мне требуется некоторое время, чтобы открыть окно и выглянуть наружу. Снаружи снег густыми хлопьями все кружится вокруг дома, и я почти ничего не могу разглядеть в ночной темноте. Порыв штормового ветра врезается мне в лицо, я слышу шум кожистых крыльев и вижу два тяжелых тела, которые скользят в ночи рядом друг с другом.

Судя по звукам, они удаляются. Я немного успокаиваюсь, поскольку Львиное Сердце еще может летать. Линдвормы часто теряют рассудок, когда встречаются со своими незнакомыми сородичами. Тогда они бросаются в невероятно дикие схватки за территорию, как будто завтра уже не настанет. Я понятия не имею, откуда здесь среди ночи появился второй линдворм и заслужил ли он, чтобы его приняли подобным образом, но Львиное Сердце явно считает, что должен защитить дом и его владельцев от злоумышленника.

Я быстро одеваюсь и бегу вниз, на первый этаж, к единственному балкону, которым оснащен наш дом. Вооружившись лампой, выхожу в метель, топаю к балконному ограждению и прислушиваюсь. Тихое гудение возвещает о возвращении сражающихся линдвормов. Быстрее, чем я успеваю среагировать, два продолговатых тела – золотое и черное – устремляются навстречу моему фонарю, вблизи от меня разворачиваются и улетают прочь. К сожалению, у этих драконообразных существ очень длинные хвосты, а Львиное Сердце, которого преследует этот черный ублюдок, немного раскоординирован. Его хвост в последний момент делает резкий рывок и перебрасывает меня через перила балкона. Я даже не могу вскрикнуть – настолько я растеряна, когда лечу вниз.

С глухим звуком падаю в снег. К счастью, снежные наносы ослабляют удар, но сотрясение все равно настолько сильное, что на мгновение яркая серость внутри черепа ослепляет меня. На несколько секунд все тело словно немеет, затем ощущения возвращаются, и я чувствую чьи-то прикосновения к моим пальцам.

Кто-то взял меня за руку и держит.

– Надеюсь, ты цела, – льется мне прямо в ухо нежный голос. – И если это так, ты должна мне кое-что объяснить.

Этот голос я узнаю всегда и везде. Даже сейчас, в состоянии острого замешательства и оцепенения, ослабевшая часть меня изо всех сил цепляется за ощущения, которые

вызывает во мне этот голос.

– Да? – бормочу я, с трудом пытаясь открыть глаза. – Что я должна тебе объяснить?

– Я со вчерашнего полудня иду по следу опасного колдуна, и он заканчивается именно здесь, в твоем саду. И только я собираюсь разобраться в этой странности, как меня чуть не убивает моя супруга, совершенно внезапно выпадающая из окна.

– С балкона, – поправляю я его. – Это был… балкон.

Наконец, веки подчиняются мне, и я разлепляю глаза. Тем не менее все, что я вижу, – это дикий танец белых точек, освещенных слабым светом, которым Испер разгоняет тьму этой ночи. Я крепче хватаюсь за руку, сжимающую мои пальцы.

– Испер?

– Да, любовь моя?

– Ты и правда здесь? Потому что преследовал колдуна?

– К сожалению, да, – говорит он, осторожно подхватывает меня на руки и тянет к себе. Мои ребра протестуют, каждый вдох отдается болью. Но едва – с его помощью – мне удается сесть, Испер заключает меня в свои объятия, и утешительное тепло, исходящее от его груди, окутывает меня.

– Нам нужно поговорить, Клэри, – говорит он, тем самым разрушая мой покой. – Враг, видимо, знает, где ты живешь.

Но я не успеваю ничего ответить, потому что в воздухе снова раздается знакомое жужжание. Поднимается ветер, который свистит в ушах, и вот уже два линдворма приземляются на снег – визжащие, вцепившиеся друг в друга двулапые драконы.

– Тихо! – властно кричит Испер, и один из линдвормов замолкает. Львиное Сердце воспитан не так хорошо. Он злоупотребляет послушанием противника для плевка, который достается не только его черному сопернику, но и мне с Испером. Потом, словно напуганный своей смелой атакой, Львиное Сердце взлетает и спасается в своем укрытии на крыше дома. После этого становится удивительно тихо.

– С каких это пор у тебя есть линдворм? – спрашиваю я.

– Онклидамия принадлежит моему брату. На Перисала напали. Его ранили вчера в полдень, и тогда я позаимствовал его линдворма, чтобы начать преследование убийцы. Я летел до вечера и почти всю ночь только для того, чтобы обнаружить, что враг исчез именно здесь.

– Как дела у твоего брата?

– Он, к счастью, легко отделался. Его рана не опасна для жизни и хорошо заживает. Но сейчас ему нужно поберечь себя. В ближайшие несколько недель я должен буду его заменять.

– Понимаю, – говорю я. – Значит, тебе снова придется уйти, и ты не сможешь отпраздновать с нами Самую Длинную Ночь?

– Да, и это прискорбно. Но меня больше беспокоит угроза, исходящая от нашего врага.

В голосе Испера отчетливо слышна серьезность. Поэтому я умолкаю и отрываю лицо от его утешающей груди. Он помогает мне подняться на ноги. Они все еще дрожат, но в остальном понимаю, что довольно хорошо перенесла эту аварийную посадку. Мы вместе идем к входной двери, что непросто из-за глубоких сугробов, и все время, пока мы тащимся по снегу, я держу его руку, такую же холодную и мокрую, как и моя.