Историческая культура императорской России. Формирование представлений о прошлом
Шрифт:
Столетие города отмечалось 16 мая 1803 года, в тот же самый день, когда Петром I была заложена крепость Санкт-Петербург [1407] . Согласно официальной трактовке потомков, сто лет спустя инициатором юбилея выступил сам император Александр I [1408] . О предстоящем праздновании было заранее объявлено по городу – специальные афишки были напечатаны и разосланы по всем одиннадцати частям столицы. В качестве «предвестника» грядущего праздника рядом с памятником Петру I на линейном корабле на Неве был выставлен голландский ботик – один из кораблей, претендующих на звание «дедушки русского флота» [1409] . По принятой в 1803 году версии, ботик «Орёл» был построен по приказу царя Алексея Михайловича в 1668 году в Москве и вдохновил юного Петра на создание собственного флота. В 1723 году ботик был торжественно переведен в Петербург и встречен уже состоявшейся флотилией русских кораблей из 22 судов, причем его приветствовал, в числе прочих, и сам император.
1407
Столетие Петербурга описывается, в основном, по следующим источникам: Половцов А.В. Празднование столетнего юбилея Санкт-Петербурга 16 мая 1803 года (цит. по: Сеселкина Л.И сто, и двести лет назад… О чем рассказывают архивные документы // Муниципальный вестник (Санкт-Петербург). 2003. № 12. С. 10–11; Памятник столетию Санкт-Петербурга, или Описание торжества
1408
Этот факт особо подчеркивался в исторической справке А.В. Половцова, составленной по поручению Петербургской городской думы. Анатолий Викторович Половцов (1841–1905), возглавлявший Общий архив министерства императорского двора, известный архивист, историк, писатель, журналист, член Императорского русского археологического общества, Императорского Петербургского археологического института и Императорского общества поощрения художеств, заметный деятель многих ученых архивных комиссий, использовал в работе по ее составлению камер-фурьерские журналы, в которых с 1734 года велись поденные записи о царствующих особах и событиях при дворе, а также архивные дела Гофинтендантской конторы, ведавшей сооружением и содержанием дворцовых зданий. Записка Половцова была высоко оценена уже в его время (ее же использовали при составлении церемониала 200-летнего юбилея Петербурга в 1903 году) и сохранила свою историческую значимость в наши дни (в частности, она изучалась в дни празднования 300-летия города); однако насколько в данном случае историк ориентировался на документ, а не на требования политического момента – подлежит дальнейшему изучению.
1409
В настоящее время в различных городах в музеях и иных памятных местах имеется по крайней мере несколько ботиков Петра, каждый из которых притязает на звание «дедушки русского флота», причем более чем один ведет свою историю от первых плаваний юного Петра по реке Серебрянке и прудам в селе Измайлово. Очевидно, в 1803 году аутентичность ботика была наиболее достоверной. «Ботик Петра» также стал одной из постоянных составляющих более поздних юбилеев; однако прояснение вопроса о том, насколько достоверны происхождение каждого подобного участника очередного торжества от искомого спутника Петра I, а также возможная неединственность изначального ботика и его дальнейшие приключения, – остается дезидератом историографии.
Другой объект более ранней истории, использовавшийся и в 1803 году, – балкон здания Сената, на котором Екатерина II присутствовала 7 августа 1782 года при открытии памятника Петру I и который в ходе юбилея был специально оборудован для высочайшей фамилии и украшен алым бархатным покрывалом с золотой бахромой.
Главным действием юбилейного торжества являлась церковная служба. Для ее проведения была назначена [1410] церковь святого Исаакия [1411] . Неразрывность церковной и военной составляющих праздника символизировала вовлеченность военных в религиозный церемониал. Церковь была окружена кадетами морского и инженерного корпусов, кадеты 1-го корпуса стояли вдоль набережной между центральными мостами, Невским и Исаакиевским. Три полка лейб-гвардии были построены в три шеренги по всему пути следования основного праздничного шествия от Дворцовой до Исаакиевской площади. Главная процессия первой половины дня состояла из пятнадцати золоченых карет, влекомых сотней лошадей, в которых следовала в церковь императорская фамилия в сопровождении камергеров, статс-дам и фрейлин. Другую процессию составляли сенаторы, шедшие из здания Сената вместе с военным и статским генералитетом и министрами многих европейских государств.
1410
Невозможно останавливаться на каждой аналогии и каждом случае тождественности российской юбилейной культуры XIX, XX и XXI веков. Во многом они объясняются, разумеется, использованием общепринятых в европейской культуре Нового и Новейшего времени символов праздничности и эксплуатацией соответствующих обрядов, а также обращением в торжественных случаях к определенным сферам общественной жизни. Военные парады, религиозные церемонии и церковные службы, процессии – также военные, церковные, однако и гражданские, нередко с участием молодого поколения, зачастую символически объединяющие все общество по тем или иным категориям – сословным, профессиональным и т. д., музыка, иллюминации – все это общие черты большинства праздников во многих странах в современную эпоху. Однако как минимум одну характерную особенность праздничной, в том числе юбилейной, культуры России на протяжении уже более чем двухвековой ее истории здесь необходимо особо отметить. В первые либеральные годы правления Александра I, когда в политике шел поиск путей кардинальных реформ, а общественная жизнь была проникнута стремлением забыть жестко регламентированное время Павла I; в последние годы царствования Николая II, прошедшие под знаком попыток сохранить существующий общественный порядок и противостоять дальнейшим политическим реформам; в самые различные периоды советской истории; в постсоветской демократической России – постоянно главной характерной особенностью российской праздничной и юбилейной культуры является ее предписанность и расписанность сверху. Уже в 1803 году центральное место юбилея было именно «назначено». И пусть в то время выбор церкви св. Исаакия в качестве места основного торжества являлся наиболее логичным, позволявшим сделать его сакральным центром, территориально объединявшим основные символы императорской власти (Зимний дворец), российской истории (памятник Петру I), общественных учреждений (точнее – вовлеченности дворянского сословия в управление государством – Сенат), армии и флота (Адмиралтейство и Главный штаб), причем без разделенности рукавами Невы или пространственной удаленностью. Тем не менее, тот факт, что ни Петропавловская крепость, ни Смольный собор (строительство Казанского собора еще продолжалось, и он не был освящен) даже не рассматривались, а «места памяти» директивно устанавливались, наглядно характеризует начало российской юбилейной традиции, которая продолжается по сей день.
1411
В 1803 году это была уже третья церковь св. Исаакия на этом месте – каменная, но еще не достигшая размаха и величия будущего собора; тем не менее, и тогда – крупнейшая церковь столицы.
На главной церковной службе юбилея – торжественной литургии в Исаакиевской церкви – присутствовали помимо царской семьи и высших сановников только приглашенные зрители: знатное дворянство, духовенство и купечество. Специальный отряд сухопутного Шляхетского Кадетского корпуса сдерживал в парадных церковных дверях натиск прочих не допущенных желающих. К девяти часам утра в церкви должны были собраться члены Святейшего синода, персоны первых четырех классов, иностранные министры и именитое купечество. К одиннадцати часам из Эрмитажа прибыли с музыкой и барабанным боем высочайшие особы и придворный штат. Служба протекала параллельно с военными церемониями: перед окончанием молебна, при возглашении многолетия были произведены многократные выстрелы из крепостных и корабельных орудий, а также ружейные и пистолетные залпы, которые, по отзыву очевидцев, были слышны по всей Ингерманландии.
После окончания службы состоялся военный парад. Императорская фамилия и генералитет лицезрели его с сенатского балкона. Для прочих почетных зрителей, в том числе и дам, были построены отдельные трибуны на валу Адмиралтейства, с видом на площадь, памятник Петру I и Сенат. Этими зрителями были те же персоны и иностранные министры, что присутствовали на церковной службе, приглашенные особыми повестками занять заранее назначенные места. Простой народ также имел возможность наблюдать за праздником – окрестные улицы, площади и мосты были заполонены как горожанами среднего достатка, так и «чернью» [1412] .
1412
Одна
Принимал парад сам император. Александр, проехав мимо выстроившихся полков, остановился возле памятника своему великому предку, отсалютовал ему шпагой и оставался возле него, принимая почести от проходивших войск. В это же время вокруг памятника Петру I ездил на лошади седовласый старец, лично знавший первого российского императора [1413] . Военный парад, включавший в себя и пеший, и конный строй, продолжался 80 минут. Во главе его ехали Константин Павлович, герцог Ольденбургский и высший генералитет. За ними следовали наиболее известные лейб-гвардейские полки – Преображенский и Семёновский; далее, по неписаному ранжиру, Измайловский и Гренадерский, а затем Павловский, Литовский и Тенгинский полки. После пеших полков ехали самые почетные кавалерийские полки – Кавалергардский и Лейб-конный, и замыкали процессию лейб-гусары и лейб-казаки. Парад официально был дан не в честь города, а в «почесть покойного императора Петра Великого», именно поэтому войска проходили мимо его памятника, с музыкой, барабанным боем, преклоняя перед ним знамена и штандарты.
1413
Из-за отсутствия соответствующих архивных материалов невозможно доподлинно судить об истинности возраста и личного знакомства с Петром Великим «украшенного сединами старца». Однако судя по его способности к продолжительной езде на лошади и по укоренившейся с тех пор традиции российских юбилеев, согласно которой организаторы торжеств стремились «найти» участников или очевидцев празднуемых событий, в том числе и столетней давности (ср., например, факт участия «ветеранов и очевидцев» Отечественной войны 1812 года «в возрасте 110–120 лет» в церемонии празднования 100-летнего юбилея Бородинской битвы в 1912 году, «аутентичность» этого ветерана представляется довольно сомнительной. См.: Цимбаев К.Н. Трехсотлетие дома Романовых. Юбилей 1913 года как художественное действо (Пролог) // Историк и художник. 2005. № 1. С. 181–195.
По завершении парада на так называемой градской башне высотой свыше 40 метров был зажжен огромный факел, свет которого вкупе с иллюминацией вокруг памятника Петру I позволил продолжать празднество и в ночное время. Ботик Петра I, по возрасту превосходивший самого виновника торжества и стоявший на недавно построенном стопушечном корабле, также был богато украшен и иллюминирован. На его фоне был дан и военно-морской парад: многочисленные корабли и шлюпки совершали продолжительные маневры по Неве в виду городского центра.
После окончания церемоний в Зимнем дворце Александра I ждали представители петербургского купечества. На серебряном с позолотою блюде они преподнесли императору и императрице выбитые по случаю торжества золотые медали с изображением Петра Великого, различными другими символическими знаками, надписью «от благодарного потомства» и с юбилейными датами Санкт-Петербурга.
Отдельной составляющей праздника была иллюминация. Ее инициатором, так же как и всего юбилея в целом, был сам Александр I. Император предписал иллюминировать к празднествам сады, дворцы и казенные дома, потребовав от подрядчиков, чтобы «плошки были налиты хорошим салом и горели более четырех часов». Император пожелал также, чтобы к праздничному освещению города были привлечены и сами жители, при условии, что при этом не будет делаться «никакого принуждения». Насколько точно было исполнено именно это пожелание прекрасно знавшего российские реалии императора, установить доподлинно уже едва ли возможно. Однако прочие его указания были выполнены безукоризненно. Иллюминация была устроена в заключение всех торжеств, начиная с вечера и далеко за полночь. Корабли на реке, Петропавловская и Адмиралтейская крепости, Летний дворец Петра I и его Путевой дворец на Петербургской стороне, памятник Фальконе были освещены разноцветными огнями; на главных водных воротах Адмиралтейства, выходящих на Неву, сверкали горящие венки, а на окружавших его валах – полумесяцы и квадраты. Во многих местах города были установлены огромные иллюминационные щиты с горящим вензелем Петра Великого. На каменных столбах решетки Летнего сада горели факелы, сама решетка и аллеи сада также были богато иллюминированы. При многих казенных и частных домах светились живописные аллегорические картины.
Одновременно с этим в Летнем саду играл императорский оркестр, и сад, в который во множестве стекалась избранная публика, был центром своего рода «народных гуляний» – но для высших слоев общества. Формально в Летний сад допускались лица всех сословий, однако народ «разного состояния» наполнял в большей мере набережную Невы, от Зимнего дворца до Литейного двора. Увеселений для низших слоев, кроме возможности поглазеть на дневные парадные процессии, предусмотрено не было.
Помимо собственно юбилейных торжеств к столетию Петербурга были совершены и различные действия, выходившие за непосредственные рамки церемониала. Так, ради народных гуляний по указу Александра I к Летнему саду был перенесен для удобства публики наплавной мост, стоявший ранее на окраине центра, напротив Воскресенского проспекта. Как в сам юбилейный день, так и в следующие два дня, во всех церквях города производился колокольный звон. По предложению вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, матери Александра I, и по его высочайшему указу в ознаменование столетия Санкт-Петербурга была учреждена больница для бедных (Мариинская больница) – первая общегражданская больница столицы. Будущий сенатор и действительный член Российской Академии Д.О. Баранов, которого декабристы прочили в министры Временного правительства, выпустил к юбилею отдельным изданием «Стихи на истекшее столетие от построения Санкт-Петербурга 1803 года мая 16 дня» [1414] . Немало было и других событий, явлений и деяний, совершенных частными лицами, государственными или общественными институтами и приуроченных к юбилею.
1414
Через месяц после юбилея Баранов назначается «за обер-прокурорский стол» в 3-й департамент Сената, при этом службу он начал всего за два года до этого и был экзекутором 1-го департамента. Вопрос о том, явилось ли это совпадением или же быстрое продвижение по служебной лестнице связано с юбилейными (или послеюбилейными) событиями, как это стало нормой спустя сто лет, остается на данный момент еще не проясненным.
Таким образом, уже в самом начале новой истории российских юбилеев явственно проступали характерные черты, общие для большинства будущих официальных государственныхюбилеев.
Инициатором самого факта празднования выступала верховная власть; она же выбирала события, подлежавшие быть отпразднованными. В 1803 году инициатива исходила, возможно, от самого императора; в таком случае это объясняется очевидной недостаточностью институционализированности интеллектуальной бюрократии. Однако последняя по мере своего развития все в большей степени брала на себя роль инспиратора; так или иначе, коммеморативная функция оставалась в руках политической и бюрократической элиты.
Подготовка и проведение юбилея возлагались властью на государственные инстанции. Неправительственные, общественные, научные, художественные, профессиональные организации, как и общество в целом, к устроению мероприятия не допускались и привлекались лишь в качестве исполнителей расписанных государством распоряжений, а также в качестве зрителей – в строго установленных сверху пределах. В 1803 году эта тенденция была еще в зачаточном состоянии, в дальнейшем она становилась все отчетливее, к концу XIX века достигла своего логического завершения и превратилась в начале века XXI в почти гротескную самопародию, когда власть устраивает юбилей исключительно для себя (и практически внутри себя), не позволяя обществу и народустать полноправными зрителями и свидетелями происходящего и допуская лишь рассказ в средствах массовой информации о праздниках в честь «самых значимых событий» российской истории.