Исторический очерк Церковной унии. Ее происхождение и характер

Зноско Константин

Внутренние казацкие смуты отразились и на церковном управлении Западно-Русской Церкви. Еще до заключения «вечного мира» вместе с За­днепровьем, населенным казаками, фактически перешло под власть России и средоточие иерар­хического управления Западно-Русской Церк­ви— Киев. Митрополит всей Западно-Русской Церкви очутился вне пределов западно-русских областей, оставшихся под властью Польши. Сно­шения его с этой частью паствы и паствы с ним затруднялись до крайности. Между тем русское правительство стремилось к тому, чтобы Киевс­кий митрополит зависел от Московского Патри­арха. Еще в 1661г., после смерти митрополита Сильвестра Коссова, русское правительство при­казало быть блюстителем Киевской митрополии посвященному в Москве Мстиславскому еписко­пу Мефодию, несмотря на то что в Киеве был избран и посвящен в митрополита Дионисий Бала­бан. Та же история повторялась и после 1663 г., когда умер Дионисий. Внутреннего порядка в Западно-Русской Церкви не было, тем более что западно-русская иерархия разделилась на партии, из которых одна стремилась своими симпатиями к Москве, другая же ратовала за прежнее положе­ние, т.е. за подчинение митрополии Константино­польскому Патриарху. Каждая из этих партий ста­ралась иметь на митрополичьем престоле своего человека. Поэтому вскоре случилось так, что в то время как русская половина Западной России избирала своего кандидата, польская выставля­ла своего. Это случилось в 1664 г., когда одна сто­рона избрала митрополитом Могилевского епис­копа Иосифа Нелюбовича-Тукальского, а другая — Перемышльского епископа Антония Винницкого. Конец

этому ненормальному положению был по­ложен только после заключения так называемого «вечного мира», когда Московский Патриарх Иоаким решил подчинить Киевскую митрополию Московскому патриаршему престолу и когда Кон­стантинопольский Патриарх согласился на это, и на Киевскую митрополию был поставлен в 1686 г. Пат­риархом Иоакимом Луцкий епископ Гедеон Четвертинский.

Таким образом, в 1686 г. окончилось разделение Русской Церкви, продолжавшееся около двух столе­тий. Единство Церкви восстановилось, однако, не вполне, так как к Московскому Патриарху перешла только та часть Западно-Русской митрополии, кото­рая лежала к востоку от Днепра, и г. Киев. Вся же Киевская область, Волынь, Подолия, литовские обла­сти и Галиция остались по-прежнему под властью польского короля, и там опять разразилась опустоши­тельным ураганом уния, и православные, испытав на себе ее тяжелые удары, везде были подавлены на­столько, что сами, своими собственными силами не могли уже противопоставить ей серьезных преград.

Глава XVII

ПОЛОЖЕНИЕ ПРАВОСЛАВНЫХ ПРИ КОРОЛЕ ЯНЕ СОБЕССКОМ (1674—1696). СОВРАЩЕНИЕ ИХ В УНИЮ. ИЗМЕНА ПРАВОСЛАВИЮ ЛЬВОВСКОГО ЕПИСКОПА ИОСИФА ШУМЛЯНСКОГО

Присоединение Малороссии к Московскому госу­дарству было светлым явлением в истории литовс­ко-русского народа, но по отношению к тем литовс­ко-русским областям, которые оставались под властью Польши и которые во время войн Москвы с Польшей выказывали готовность порвать связи с последней, это светлое явление омрачилось ужасны­ми последствиями. Все православные, оставшиеся под этой властью, очутились в положении изменни­ков Польши, которым короли могли объявлять ка­кую угодно амнистию, но которым не прощало польское общество, особенно иезуитская партия, находившая в этом обстоятельстве прекрасный предлог вдвойне преследовать православных и как изменников отечества, и как нетерпимых иноверцев.

В особенности раздражало иезуитскую партию по­лученное по условиям «вечного мира» Россией пра­во защищать свободу веры своих собратьев в Польском государстве. Казалось бы, что после тако­го договора православные Польши будут пользовать­ся полной свободой в исповедании своей веры. Од­нако этого не случилось, несмотря на опеку России. Православие в Польше стало подвергаться еще боль­шему преследованию, которое непрерывно продол­жалось почти целое столетие, т.е. до падения Польши, а безрассудная ненависть к православным дошла до того, что само польское правительство за­далось целью совершенно истребить православие в литовско-русских областях Польши. Повторились времена правления короля Сигизмунда III. Ян Собесский после вступления на престол тотчас же вы­казал свое особенное благоволение унии. Он дал уни­атам два «диплома», которыми утвердил все незаконно приобретенные ими до сих пор права. Это подтверждение униатских прав открыло латино-униатам широкий простор к захватам церковного иму­щества православных и вызвало в этом деле дикий произвол и слепое изуверство. Захват церковных зе­мель, церковного имущества, утвари, издевательство над православными священниками, их истязание, даже случаи их убийства (например, однажды в ал­таре), поругание святынь, разорение православных кладбищ и т.п. стало делом обычным и повторялось везде, где только были православные. Тысячи со­хранившихся документов свидетельствуют об этой непомерной ревности последователей латинства к искоренению православия. В особенности своим изуверством отличалась в это время польская шляхта. Не отставало от шляхты и польское правительство. Потворствуя униатам и шляхте, оно ставило право­славных в такое невыносимое положение, что мно­гие из них не выдерживали тягот преследований и переходили в унию. В целях окончательного унич­тожения православия польское правительство при­нимало и более радикальные меры: издавало ограни­чительные распоряжения, подрывавшие православие и способствовавшие распространению унии. Так, пра­вославным братствам — главным борцам за право­славие — запрещено было сноситься с восточными Патриархами по делам веры, и во всех спорных цер­ковных вопросах братства обязаны были обращать­ся за их разрешением к местным епископам или ме­стным судам. Такое распоряжение лишало братства не только связи с восточными Патриархами, но и их духовной опеки и руководства, которыми братства до сих пор пользовались в борьбе с врагами право­славия. Другое не менее вредное для православия распоряжение заключалось в том, что православным под страхом смертной казни запрещалось выезжать за границу и приезжать оттуда, и тем устранялась всякая возможность для православных иметь себе иерархов из-за границы (например из России) в слу­чае перехода в унию своих. В то же время против православия предпринимались более решитель­ные замыслы. Польское правительство задумало окончательно истребить православие в Западной Руси. Этого оно предполагало достигнуть уничто­жением высшей православной иерархии и поэтому вступило в переговоры с православными епископами, стараясь побудить их к переходу в унию. Подоб­ной мерой польское правительство надеялось ли­шить православное население духовенства и, таким образом, заставить его поневоле принять унию. Это правительству удалось, хотя, как увидим далее, не во всех православных епархиях. В 70-х гг. XVII в. латино-униатской партии удалось склонить на свою сторону Львовского православного епископа Шумлянского.

Измена православию Львовского епископа Иосифа Шумлянского (1643—1708)

Иосиф Шумлянский по рождению принадлежал к православной шляхетской семье, но еще в юнос­ти перешел в унию и одно время служил в польских войсках. Видя в нем человека, способного оказать услуги унии, латино-униаты выставили его канди­датуру на Львовскую православную епископскую кафедру. В 1667 г. он был избран в епископы и для видимости опять перешел в православие. Однако против этого избрания выступил Перемышльский епископ Антоний Винницкий и отказался постричь и посвятить его, а также запретил и духовенству Львовской епархии совершить над ним постриже­ние. Почти силой Шумлянский добился своего по­стрижения от игумена Креховского монастыря и был посвящен в сан диакона и иерея Луцким епис­копом; рукоположения же в епископы он успел до­биться (1668) лишь от греческих изгнанников — Филиппопольского митрополита Софрония и др.

Против Шумлянского восстало и Львовское Ставропигиальное братство, выставившее своим кандида­том на Львовскую кафедру Свистельницкого, кото­рый и был посвящен Винницким. Между обоими кандидатами возникла ожесточенная борьба, про­должавшаяся 5 лет. Лишь с восшествием на Польский престол Яна Собесского, личного друга Шумлянского, последнему удалось победить свое­го соперника. В1675 г., оставаясь епископом Львовс­ким, он был назначен и администратором Киевской митрополии. Будучи в душе униатом и ревностным поклонником шляхетских идеалов, Шумлянский с пренебрежением смотрел на православное духо­венство, и, неудивительно, что он склонился на сто­рону латино-униатской партии и стал действовать в ее духе. К Шумлянскому примкнул кандидат на епископию Перемышльскую Иннокентий Винниц­кий, один архимандрит и один игумен, и все они изъявили готовность принять унию и привлечь к ней прочее духовенство. Всеми ими руководил ма­териальный расчет. Шумлянский, стоявший во гла­ве этого движения, еще в 1677 г. писал папе Инно­кентию XI, выражая в письме готовность отречься от православия и вновь присоединиться к унии. Папа потребовал от Шумлянского открытого при­соединения к унии, но Шумлянский пока не нашел возможным решиться на это. У него зародились

более широкие планы. Он и его единомышленни­ки хорошо понимали, что при всех вещественных благах им будет очень неудобно, если они одни примут унию без паствы, в силу чего Шумлянский составил целую программу действий совращения православных в унию, основным требованием ко­торой была тайна, ибо он полагал, что еще не на­ступило время действовать открыто. Суть этой про­граммы сводилась к следующим требованиям: а) уравнять во всех правах униатское духовенство с католическим и подтвердить это уравнение сеймо­вой конституцией; б) подчинить ему, Шумлянскому, все православное духовенство Речи Посполитой; в) назначать частые сборы и съезды для униатско­го духовенства, причем сделать обязательным при­сутствие на них православного духовенства под страхом лишения должностей за неявку; г) пресле­довать православных духовных лиц, не согласных принять унию, путем административным, а имен­но: лишать их должностей и применять к ним за­коны, относящиеся к бунтовщикам; д) стараться обратить в унию возможно большее число дворян; е) позаботиться об уничтожении братств; ж) нако­нец, называть православных и униатов в официаль­ных актах одним общим именем — «лицами гре­ческой веры». Последнее было сделано с той целью, чтобы общим наименованием замаскировать раз­личие между православными и униатами и мало-помалу, незаметно слить их в одно общее тело. В 1679 г. Шумлянский представил этот проект папс­кому нунцию, чтобы тот передал королю. К проек­ту Шумлянский приложил записку о том, какие на­грады следует дать ему самому и чинам его кружка за содействие распространения унии. Себе лично он потребовал, чтобы в его распоряжение отданы были все имения, принадлежавшие Киевской мит­рополии, доходы Киево-Печерской Лавры и Львовекой епископии; чтобы Львовская епископия была обогащена новыми дотациями (дарами) и даже что­бы сам папа наградил его денежными средствами (pensja z taski Ojca Swietego). Король Собесский одоб­рил проект, дал согласие удовлетворить требования Шумлянского относительно наград, за исключени­ем предоставления ему жалованья от папы, и сде­лал распоряжение о передаче проекта сейму. Сейм утвердил этот проект без всяких изменений.

В 1681 г. Шумлянский принял унию, подтвердив свое вступление в унию присягой, но принял ее негласно и, продолжая носить личину православ­ного, требовал от православных подчинения себе как администратору Киевской митрополии. Лице­мерие Шумлянского причинило православным не­исчислимые беды. Многие из них, не подозревая измены, следовали его распоряжениям и, сами того не замечая, мало-помалу приближались к унии. Незаметно совершалась замена многих православ­ных духовных лиц другими, расположенными к унии, в руках униатов сосредоточились большие зе­мельные владения. Плохо приходилось тем право­славным, которые отказывались от повиновения Шумлянскому. Он наезжал на их приходы и жес­токо расправлялся с их священниками. Часто Шум­лянский, узнав стороной, что в таком-то селе свя­щенник отличается преданностью православию, сейчас же посылал туда своих наместников, кото­рые выгоняли священника из села, забирали в цер­кви антиминс, св. миро, сосуды и все это привози­ли Шумлянскому. Шумлянский, получив эти вещи, начинал обыкновенно кощунствовать над ними: плевать, ругаться; затем посылал в это село друго­го священника, давал другой антиминс, другую утварь, за что брал особую денежную плату. В очень короткое время Шумлянский со своими друзьями успел отстранить от должности более 200 право­славных священников и заменить их своими уни­атскими ставленниками. Подготовив таким обра­зом почву, Шумлянский и его единомышленники в 1700 г. открыто заявили себя униатами и стали тянуть к унии свою паству. Особенное внимание об­ратил Шумлянский на Львовское православное братство. Он действовал на него то ласками, то го­нениями и добился того, что оно приняло унию. Этот грустный факт совершился в 1708 г. Таким образом, погибла древняя опора западно-русского православия, принесшая ему столько добра и пре­терпевшая из-за веры столько гонений и мук от ла-тино-униатов. Оставалось еще в значительной силе новейшее православное братство Луцкое, но и оно к этому времени ослабело и еще только раз заяви­ло о своем существовании. Луцкий епископ Диони­сий Жабокрицкий принял в 1702 г. унию. Луцкое братство пожаловалось Петру I, и Жабокрицкий был заточен в России. На место его был поставлен Кирилл Шумлянский, который долго сопротивлял­ся униатам, но наконец в 1711 г. вынужден был бе­жать в Киев, где получил в управление Переяславльскую епархию, а за ним исчезло бесследно и Луцкое братство.

Так, благодаря Шумлянскому и его споспешникам, благодаря их хитрым мероприятиям, путем страшных насилий и обманов, при постоянном содействии польского правительства и при полном бесправии православных, в течение двадцати лет уния сделала-таки успехи, каких она не могла сде­лать за сто истекших лет. К началу XVII в. вся пра­вославная иерархия в литовско-русских областях была почти уничтожена: епископии Львовская, Перемышльская, Луцкая перешли в руки униатов; одна только Белорусская, или Могилевская, оста­лась в руках православных епископов. Православ­ных в Западной России оставалось все меньше, да и оставшееся в православии низшее духовенство и простой народ до такой степени были измучены преследованиями, что сделались почти равнодуш­ными к религии: им было все равно, уния ли, пра­вославие ли, — только бы найти хоть какое успоко­ение от постоянных преследований. Неудивительно, что при преемнике Яна Собесского, Августе II Сак­сонском, целые села переходили в унию. Случалось даже и так, что у православных и не спрашивали согласия на унию, а просто объявляли униатами, и те были вынуждены беспрекословно этому повино­ваться. Более столетия трудилась Униатская Цер­ковь для своего распространения; не щадила уси­лий, подвергалась всевозможным нареканиям, приносила даже кровавые жертвы, а латинство, как увидим далее, пожинало ее труды. В результате своих стараний она оказалась наемницей Латинс­кой Церкви, ее рабой, не знающей ни отдыха, ни сладости труда, подготовившей православную ниву для латинизации и внесшей только разлад в хрис­тианские души.

Глава XVIII

ОТНОШЕНИЕ ИМПЕРАТОРА ПЕТРА ВЕЛИКОГО К УЧАСТИ ПРАВОСЛАВНЫХ В ПОЛЬШЕ

В силу заключенного Польшей в 1686 г. догово­ра с Россией, русскому правительству, как мы ви­дели, предоставлено было право защищать инте­ресы православных, подвергавшихся в Польше гонениям и притеснениям за веру. Казалось бы, что при этих условиях православным будет пре­доставлена вероисповедная свобода и гонения за веру прекратятся. Этого следовало бы еще более ожидать в силу складывавшихся в Польше в нача­ле XVIII в. исторических событий. Император Петр Великий выступил на защиту Польши против шведского короля Карла XII. В силу союза с Польшей, заключенного против Карла XII, русские войска заняли в 1704 г. многие области Польши, в том числе Волынь и Киевское воеводство. С появ­лением их православные жители этих областей почувствовали временное облегчение от пресле­дований со стороны латино-униатов, тем более что Петр Великий не скрывал негодования против религиозного преследования православных в Польше. Православные, опираясь на присутствие союзных войск, стали смелее противодействовать униатам, но уходили русские войска, и разнуздан­ность униатов и латино-польской шляхты против православных усиливалась.

До каких пределов доходила фанатическая не­нависть униатов к православию, может служить иллюстрацией следующий факт. Когда император Петр Великий прибыл по военным обстоятель­ствам как союзник короля Августа против Карла XII в г. Полоцк (1705) и, посещая храмы и монастыри, хотел войти в алтарь одного униатского храма, то монахи-базилиане его туда не пустили на том ос­новании, что он «схизматик». Затем, когда импе­ратор, увидев в храме прекрасно убранный образ, спросил, чей он, фанатики базилиане ответили: «Священномученика Иосафата (Кунцевича), кото­рого ваши единоверцы, богоотступники и ерети­ки умертвили». Полоцким базилианам пришлось жестоко расплатиться за это, но дело не окончи­лось расплатой их одних. Петр всей душой возне­навидел всех униатов и, занимая своими войска­ми многие области Польши, дал приказание ловить униатских иерархов, так что те сочли бла­горазумным делом скрыться в глубь Польши.