Истории для кино
Шрифт:
– Кого – шестьдесят вторую? – визжит Арендс.
– Маму?.. – растерянно предполагает Лёдя.
А Пушок отыскал нужную страницу и счастливо сообщает:
– Дорогой зятек, какой нынче прекрасный денек!
– Это я уже говорила! – топает ножкой Арендс.
– Ну, тогда скажите, что денек ужасный! – обижается Пушок и швыряет собранные с таким трудом страницы многострадального текста.
Взбешенный Шпиглер собственноручно опускает занавес.
Но зрители, как ни странно, с энтузиазмом аплодируют всей этой водевильной белиберде.
Всклокоченный и мрачный Пушок поджидает Лёдю у выхода из театра.
– Шпиглер, скотина, уволить грозится! Да ладно, меня Станиславский звал! Пойдем скорей, здоровье поправим…
– Но у меня нет денег.
– Чего? – морщится Пушок.
– Вы же… то есть, мы же вчера… все пропили… то есть проели…
Пушок, покачиваясь на нетвердых ногах, уничижительно
Черт знает что! Всякое дерьмо на сцену лезет! Никакого благородства!
И суфлер удаляется, полный ледяного презрения к Лёде.
А из театра выкатывается сердитый Шпиглер:
– Где Скавронский?
– Не знаю… Видел его вчера…
– А со вчера его никто не видел! Болван!
– Скавронский? – уточняет Лёдя.
– Нет, я – старый доверчивый болван! А Скавронский – алкоголик!
– Вроде не похож…
– Откуда вы знаете, похож – не похож!
– У нас на Слободке был сапожник Юсупка – алкоголик, так по нему сразу было видно…
Запомните, юноша: от артиста до сапожника – всего пара лет пьянства! – Шпиглер ослабляет галстук, тяжело дышит. – А на завтра бенефис объявлен – «Разведенная жена». Все билеты раскупили… Что делать?!
Огорченный Шпиглер направляется к входу театра.
Лёдя робко останавливает его:
– А что если… а можно… а я за Скавронского сыграю?
– Ой, не смешите! Как это вы за него сыграете?
Шпиглер опять хочет уйти, но Лёдя, уже вдохновленный своей идеей, удерживает его за руку:
– Пожалуйста! Ну давайте, ну попробуем, я смогу!
Шпиглер смеривает Лёдю долгим взглядом.
– А ну, пойдемте!
Они идут в театр, разговаривая на ходу:
– Вы что, все арии его знаете?
– Знаю!
– И дуэт?
– И дуэт!
– А танцы?
– И танцы! Я же на всех репетициях был…
В костюмерной Арендс примеряет вуалетку. Шпиглер за руку выводит Лёдю пред ее ясны очи.
– Жанна! Этот юноша заверяет, что способен заменить в «Разведенной жене» вашего Скавронского.
– Во-первых, Скавронский не мой, – холодно отрезает Арендс, затем взгляд ее теплеет: – Но во-вторых, этот юноша действительно на многое способен.
– Большой риск! – восклицает Шпиглер.
– А кто не рискует, тот не пьет шампанского! – Арендс отбрасывает вуалетку и предлагает Леде: – Дуэт из второго акта. На маскараде.
– Муж и жена под масками не узнают друг друга? – уточняет Лёдя.
– Да-да. Готовы?
– Готов!
Арендс и Лёдя, используя подручные средства костюмерной – шарфик, боа, шляпка, поют и танцуют зажигательный дуэт.
КАРЕЛ-ЛЁДЯВдруг Домино походкою проворнойСпешит к кому-то в тесноте.И хоть лицо прикрыто маской черной,Твердило все о красоте.Пред кавалером элегантным сталаИ на ушко шепнула так:«Сегодня я в газете прочитала,Что был расторгнут по суду твой брак».Тот ей в ответ: «О, да, Амур!»И взял ее на вальса тур…Потанцуем, чтоб я могПередать их диалог.ЯНА-АРЕНДСМожно! Можно! Можно!КАРЕЛТак ты танцуешь, словно жена.Ты вальсируешь, словно жена…Так ты пикантна, словно жена.Глазки у маски, как у жены.Держит головку так, что сноровкуУзнал сразу жены!Блистательный дуэт Арендс и Лёди завершается уже не в костюмерной, а на сцене театра:
ЯНААБенефис Лёди решено отметить тем же вечером в ресторане. Коллеги, как только что публика в зале, рукоплещут Лёде и вручают ему цветы, поздравляют его и предрекают большое будущее юному таланту.
Шпиглер подает Лёде сверток в шелковой бумаге с ленточкой в качестве презента от всей труппы на долгую память. Лёдя в радостном нетерпении разворачивает сверток. Там – серебряный портсигар и коробок спичек в серебряной же оправе.
Лёдя смущенно вертит подарок и душевно всех благодарит, хотя при этом замечает, что он не курит. Арендс утешает его, напоминая, что совсем недавно он и не пил. Артисты смеются. Пушок наполняет свой бокал и снисходительно-примирительно предлагает выпить за истинный талант, в мощности которого он, Пушок, оказывается, ни минуты не сомневался. Все выпивают. И Лёдя – до дна. Хотя он и так уже вполне навеселе.
И когда коллеги просят его спеть, он не заставляет себя долго упрашивать, берет свою гитару и выдает душераздирающий романс:
Пара гнедых, запряженных с зарею,Тощих, голодных и жалких на вид,Тихо плететесь вы мелкой рысцою,Вечно куда-то ваш кучер спешит.Были когда-то и вы рысаками,И кучеров вы имели лихих.Ваша хозяйка состарилась с вами,Пара гнедых, пара гнедых.Лёдя берет пару страстных аккордов на гитаре и продолжает, влюбленно глядя на Жанну Арендс:
Грек из Одессы, еврей из ВаршавыЮный корнет и седой генерал,Каждый искал в ней любви и забавыИ на груди у нее засыпал.Где ж вы теперь, какой новой богиниИщете вы в идеалах своих?Вы, только вы и верны ей поныне,Пара гнедых, пара гнедых.