История царствования императора Александра I и России в его время. т.1. (1869)

Unknown

кабинет не даром опаеался утвержденія власти Бонапарта на Апеннинском

полуострове; Россія справедливо негодовала за нарушеніе заключеннаго с нею

трактата. Император Александр несколько раз писал Первому консулу о

вознагражденіи Короля Сардинскаго; граф Марков безпрестанно напоминал о том-

же, как самому Бонапарту, так и Талейрану; но они оба старались длить время, не

давая определительнаго ответа. Только лишь однажды. Первый консул, вероятно.

желая

избавиться от докучливых

настояній нашего резидента в пользу изгнаннаго короля, сказал ему: „это

дело решеное: денег — сколько вы хотите и сколько он хочет, и ничего

более,, (C'est un parti pris; de l'argent — tant que vous voudrez et tant, qu'il voudra, et rien de

plus). На предложеніе графа Маркова — отдать Королю Парму и Піаченцу,

Бонапарте отвечал, что он о том подумает, и что, не сделав еще никакого

распоряряженія на счет сих герцогств. он не приступит к тому, не согласясь

предварительно с ИмператорОМ Александром (et que n'ayant pas encore

dispos'e de ces duch'es, m^eme dans sa pens'ee, il n'en disposerait pas sans s'entendre avec

l'Empereur Alexandre). Но в последствіи он не скрывал своего неуддвольствія всякій

раз, когда Марков заводил речь о Сардинском Еороле, и даже однажды

сказал русскому резиденту, что это дело не должно было-бы занимать

Императора Александра более, нежели сколько занимают его Перваго

консула дела В Персіи (...que cette affaire ne devrait pas int'eresser plus l'Empereur

Alexandre, que ne l'int'eressaient lui, premier consul, les affaires de Perse). Когдаже

последовала смерть герцога пармскаго, играф Марков, по этому случаю,

напомнил Первому консулу его обещаніе, он отвечал, что, уступив Парму и

Піаченцу Испаніи за некоторыя из ея колоніальных владеній, он может дать

Королю, в замену этих герцогств, только Сіенну и Орбителло, да, кроме

того, назначить ему пенсію в полмилліона франков (19). Это предложеніе

было до того неуместно, что Император Александр, предоставя на волю

самаго Короля, принять или не принять такое скудное вознагражденіе,

отказался от всякаго участія в подобной сделке.

А между тем не было недостатка в мелоч-

21*

324

ных поводах к неудовольствію Бонапарта на нашего резидента. По случаю

смерти зятя Перваго консула, генерала Леклерка. наложен был при

тюльериском дворе траур на десять дней. Как послы австрійскій и англійскій

(тогда еще находившійся в Париже) ограничились однодневным трауром, то

и граф Марков не счел нужньш носить его долее, несмотря на то, что прочіе

резиденты облеклись в траурный

костюм на все время, положенное при

дворе Перваго консула. Когда-же последовал разрыв между Франціей и

Англіей, Талейран, основываясь на сплетнях испанскаго и прусскаго

посланников, Аццара и Луккезини, приписывал неудачу переговоров с

Англичанами проискам Маркова и русскаго посла в Лондоне, графа Семена

Романовича Воронцова. Несмотря на неосновательность такого обвиненія,

Первый консул, 25 мая (6 іюня), в Тюльери, при всем дипломатическом

корпусе, осыпал упреками нашего резидента. Не трудно было Маркову

доказать ложь клеветы, взводимой на него и графа Воронцова; но как

Бонапарте, повидимому, не убедился в том, и. не отвечая ему, стал

говорить с другими послами, то граф Марков повернулся к нему спиною и

уехал (20).

В таких обстоятельствах, каждый поступок русскаго резидента

перетолковывался при тюльериском дворе в дурную сторону. Бонапарте

вздумал напечатать в Монитёре, будтобы Россія и Пруссія ручались в

исполненіи статьи аміенскаго трактата, относившейся к Мальте. Прусскій

посол Луккезини спросил о том графа Маркова, который отвечал ему, что

Император Александр действительно имел намереніе гарантировать эту

статью, несколько измениіз ее с обоюднаго согласія

325

сон-д;кемскаго и тшльерискаго кабинетов, но как они не согласились на требуемое

измененіе. то и не существовало никакого ручательства со стороны Россіи. Талейран,

узнав от Луккезини о сказанном Марковым,- стал обвинять его в недоброжелательстве к

Франціи и в пристрастии к Англіи (21). Изветы французскаго министра иностранных дел

очернили русскаго посла в глазах и без того уже неблаговолившаго к нему Перваго

консула. 17 (29) іюля, Бонапарте писал собственноручно к Императору Александру, прося

его отозвать графа Маркова. Действительно, русскій посол нисколько не скрывал своей

ненависти к Первому консулу, а секретарь Байков позволял себе еще более нескромныя

сужденія о французском правительстве. Бонапарте, озлобленный их выходками, приказал

арестовать в Швейцаріи и посадить в Тампль состоявшаго при нашей миссіи чиновника

Кристена (Christin), котораго французская полиція обвиняла в сношеніях с роялистами.

Этому бедняку угрожала ссылка на остров Св. Маргариты/когда граф Марков, возвратясь

с барежских вод, стал ходатайствовать об его освобожденіи. Бонапарте; немогшій или

несчитавшій нужным скрыть свой гнев, разразился на аудіенціи дипломатическаго корпуса