История царствования императора Александра I и России в его время. т.1. (1869)

Unknown

но радость народа, непостояннаго, не могшаго отдать самому себе отчет в своих

желаніях, была непродолжительна. В мае того-же года, объявленіе манифеста об

управленіи Грузіи (п), вместе с устраненіем от участія в нем всех лиц грузинскаго

царскаго дома, возбудило неудовольствіе, которое еще более усилилось

приказаніем Кнорринга — арестовать несколько знатнейших князей, отказавшихся

присягать на подданство Россіи. Вслед за тем Кнорринг уехал в Георгіевск,

поручив

начальство над войсками в Грузіи генералъмаіору Лазареву. В Тифлисе и

во всех областях Грузіи жители роптали и волновались; многіе из кахетинских

князей ушли к бежавшему в Эри-

282

iso-2 вань царевичу Александру. В довершеніе безіюрядка, Коваденскій

поссорился с Лазаревыми и перестал посеіцать главное унравленіе. Не было

нисуда, ни расправы.

Пользуясь этими неустройствами, бежавшіе из Тифлиса члены грузинскаго

царскаго дома готовили сильныя вооруженія против Русских в Имеретіи, Душете и

Эривани. Вгь то-;ке время, Лезгины продолжали обычные свои набеги, которым

грузинскіе князья нисколько не сопротивлялись, желая выказать безсиліе Русских.

Потеряв возможность грабить народ, как прежде, князья выражали свое

неудовольствіе на русское управленіе, говоря: „мы теперь сами крестьяне".

Наиболыпая-же опасность Лазареву грозила со стороны Персіи. Посланный

шахом из Тегерана Пир-Кули-Хан, нрибыв с десятью тысячами человек в

Нахичевань, направился к Шуше и предпринял идти к Белоканам, чтобы

соединиться там с Лезгинами и сторонниками царевича Александра и вторгнуться

в Кахетію, надеясь возбудить к возстанію жителей этой области. Но они

оставались в покое, ограничиваясь присягою на верность царевичу Іулону и

црошеніем на имя Государя о возстановленіи на престоле их царскаго рода, под

покровительстіюм Россіи. Генералы Тучков 2-й и Лазарев, действуя с

осторожностью и благораз уміем, заставили Кахетинцев отказаться от их

намеренія и обратиться к покорности. Напротив того, Коваленскій, не разбирая

правых с виноватыми, арестовал многих Грузин. Крутыя меры и злоупотребленія

Коваленскаго уничтожили доверіе туземцев к русскому правительству. Грузины

подвергались несносным оскорбленіям; чиновники и офицеры увозили их жен и

дочерей

283

и насильственно безчестили их (12). Бедные туземцы обращались с жалобами то к

одному, то к другому • из русских правителей, и ыигде не находили себе защиты.

Станем-ли после всего этого удивляться озлобленію людей, нривыкших к скорой,

хотя и невсегда безукоризненной, азіятской юстиціи?

Император Александру получив сведенія о всех безпорядках грузинскаго

управленія, отозвал Кнорринга и Коваленскаго

и возложил на генерал-лейтенанта,

князя Циціанова, все обязаннусти, соединенныя с званіями инспектора Кавказской

линіи, астраханскаго военнаго губернатора и главноуправляющаго в Грузіи.

В Высочайшем рескрипте князю Циціанову заключалась полная программа

предстоявших ему действій. В этом замечательном документе, между прочим,

сказано, что „присоединяя Грузію к Россіи, Государь искал не удовлетвореніе

властолюбія и не собственныя пользы своей Имперіи, а спокойствіе народа,

волнуемаго внутренними и внешними смутами, издавна Россіи преданнаго и

заслужившаго ея участіе своею преданностью..." „Сверх общей справедливости —

писал Александр — вам предстоит убедить сей народ, что ни отдаленность его, ни

трудность сношеній с ним, не воспрепятствуют ему участвовать в благости

россійскаго управленія, и что, вверив свою судьбу Россіи, он никогда не будет

иметь причин раскаяваться..." Повелев Циціанову неотлагательно удовлетворить

все справедливыя жалобы туземцев на его предместника, Государь писал: „...Если

заключеніе карталинских князей не имело никакого другаго повода, кроме

вынужденія от них присяги, то вы сами почувствуете, как подобное сред-

284

1802. ство противно предположенной цели, и немедленно их освободите,

приняв меры предосторожности на случай каких-либо их покушеній лротив

настоящаго образа правленія..." Повелено было также привести в

известность доходы Грузіи, По словам Государя: „...хотя устроеніе

грузинскаго народа соделалось предметом!» попеченія правительства,

однако-же не слЬд^ет,. чтобы тяжесть сего управленія пала единственно на

Россію." Наконец, было предписано выслать из Грузіи в Россію всех лиц

грузинскаго царскаго дома, издавна подававших поводы к крамолам и

смутам (13).

Князь Павел Дмитріевич Циціанов, во всех отношеніях, был достоин доверія

Государя. Потомок карталинских владетелей, он с детства был записан на

службу в Преображенскій полк, и, под надзором отца своего, изучал

военныя науки, что не мешало ему заниматься • и литературою, в

особенности-же переводами с французскаго на русскій язык военных

сочиненій. В 1788 году, Циціанов, полковник и командир С.-Петербургскаго

гренадерскаго полка, отличился при отбитіи сильной вылазки Турок под

Хотином и заслужил похвалу Румянцова, предрекшаго в нем отличнаго

генерала. Последующія за тем действія Циціанова доставили ему такую

известность, что когда его произвели в генерал-маіоры и ему пришлось, по