История царствования императора Александра I и России в его время. т.1. (1869)
Шрифт:
новому росиисанію, ехать на Кавказскую линію, Императрица Екатерина
оставила своего генерала при С.-Петербургском полку, в Гродне. В
продолженіи возстанія Польши в 1794 году, он действовал столь-же
решительно, сколь и удачно; Суворов, в одном из своих приказов,
предписывалъвойскам: „сражаться так, как сражается храбрый генерал
Циціанов». В 1796
285
году, князь Циціанов, по выбору самой Импера- іт. трицы,
начальством графа Зубова, в Закавказье и провел последніе месяпы этого года и
почти весь следующій в званіи бакинскаго коменданта. Находясь в Баку, он
сдружился с Гуссейн-Кули-Ханом (в последствіи виновником его смерти).
Разстроенное здоровье Циціанова заставило его выдти в отставку, но Император
Александр I снова принял его в службу, назначил экспедитором по военной части
в канцелярію непременнаго совета и 15 сентября 1801 года, в день коронаціи,
произвел в генералълейтенанты, со старпшнством, в сравненіи с сверстниками, с
14 февраля 1798 года. Назначеніе князя Циціанова главнокомандующий, в
Закавказье открыло ему, хотя и кратковременное, но блистательное поприще.
Прежняя служба в этой стране ознакомила его с положеніем дел и дала ему
возможность узнать людей, с которыми довелось иметь дело, что обнаружилось
из его отзыва к министру иностранных дел, графу Воронцову. По мненію
Циціанова: „Ших-Али-хан дербентскій и кубинскій был властолюбив, предпріилчив,
довольно храбр и стремился к новым пріобретеніям. Связи его с Мегдіем,
шамхалом тарковским, искренни, как по родству с ним, так еще более по тому, что
шамхал прост и не может препятствовать видам дербентскаго владетеля.
Напротив того, Ших-Али-Хан недоброжелательствует казыкумыцкому хану
Оурхаю, одному из храбрейших и сильнеиших дагестанских владельцев. Польза
Россіи требовала ослаблять Ших - Али - Хана, покровительствовать имеющаго
притязанія на Дербента Агу-Али-бека и, по возможности, стараться ввести
гарнизон в Дербента и
286
1802. назначить туда менее предпріимчиваго владетеля. Бакинскій и талышинскій
ханы оба ничтожны: „о свойствах последняго — писал Циціанов—говорить нечего,
потому что, сравнив его с бабою, о нем все сказано". Для русскаго правительства
было выгодно оставить на месте, по прежнему, бакинскаго хана; талышинскій
также не мог — ни принести нам пользы, ни причинить вреда. Ширванскій хан
Мустафа, по мненію князя Циціанова, был храбр, лукав, умерен в расходах,
страстен к охоте, славолюбив, предпріимчив и довольно искусен в военном деле.
Он находился в сношеніях съаварским ханом и
мог-бы принести пользу Россіи, еслибы не питал к нам непримиримой вражды.
Впрочем, он, как обладатель Шемахи, всегда имеет возможность вредить русской.
торговле на Каспійском море. Сурхай-Хан казыкумыцкій весьма храбр, уважаем во
всем Дагестане, осторожен и непримиримый враг христіан. Его следовало
привлечь в подданство Россіи, хотябы для этого пришлось пожертвовать
некоторою денежною суммою" (14).
По прибытіи в Георгіевск, князь Циціанов приступить к переговорам с явившимися
туда, по призыву Кнорринга, уполномоченными ханов и горских племен, для
заключенія с ними общаго договора, имевшаго целью огражденіе безопасности
натпих владеній и русской торговли с Персіею от грабежей и неумеренно
взимаемых пошлин. Средством к тому считали образованіе федеративнаго союза
закавказских владетелей и народов, под покровительством Россіи. Но сам
Циціанов полагал, что подданство нашему правительству не могло удеригать их от
хищничес/ива
__ 287
и притесненія торговли. „Все они враждуют между ш. собою — писад он. — В Азіи
политика есть — сила; лучшая добродетель владельца — храбрость, способы
для найма войск — деньги. И так, чем беднее, тем покойнее" (15). Едва лишь, в
конце декабря 1802 года, был заключен помянутый договор, как возникли жалобы
и просьбы корыстодюбивых владельцев. Но князь Циціаков, противник введенной
до него системы денежных выдач, полагал, что единственная польза от
содержанія на жалованье закавказских владетелей ограничивалась возможностью
наказывать их за дурные поступки удержаніем положеннаго им жалованья. Не
подлежало ни малейшему сомненію, что наше правительство, раздавая деньги за
Кавказом, не пріобретало ни преданности тузещев, ни ручательства в соблюденіи
принесенной ими присяги (16).
Князь Циціанов, пользуясь предложеніем дербентскаго хана, просившаго об
оказаніи ему помощи русскими войсками, намеревался ввести гарнизоны в
Дербента и другіе приморскіе пункты. Император Александр желал знать мненіе о
семь предмете графа Зубова, который полагал, что занят всех прибрежных Каспію
городов было преждевременно; но для окончательнаго решенія считал
необходимым иметь точныя сведенія: о числе нужных к тому войск, о средствах к
их продовольствію, об устройстве и управленіи занятых пунктов. По мненію графа