История Европы. Том 1. Древняя Европа
Шрифт:
Вергилий был сторонником концепции мирового духа, искорки которого, воплощаясь, становятся душами людей, переходящими из одного тела в другое в соответствии со своими заслугами и степенью посмертного очищения. Жестокие мучения в загробном мире терпят души тех, кто возбуждал нечестивые гражданские войны, кто предал родину тиранам, кто нарушал древнюю pietas. Напротив, в полях блаженных пребывают души тех, кто погиб за родину, кто своим искусством и знаниями служил ее благу. Спустившись в загробное царство, Эней видит тех, кому предназначено стать героями Рима, и самого великого из них — Августа. В «Энеиде» особенно отразилось свойственное и прежним римским авторам отношение к прошлому Рима как к залогу его великого настоящего. Эней прошел через все испытания, потому что ему предстояло по воле Юпитера стать предком основателя Рима Ромула и спасителя Рима — Августа. Герои Вергилия так же тверды, мужественны и верны Риму, как герои старых римских преданий. Но их образы усложняются: служа Риму, они служат всему человечеству, повинуются правящему космосом закону и познают его тайны. В этом известное сходство их с образом Сципиона у Цицерона. Но для последнего Сципион —
«Энеида» пользовалась необычайной популярностью. Ее комментировали, по ней гадали, отрывки из нее приводили авторы эпитафий, их выцарапывали на стенах. Популярность «Энеиды», несомненно, способствовала распространению не только официальной идеологии Августа, но и прежде совершенно чуждой широким массам римлян идеи космической родины души, ее бессмертия и загробного воздаяния за пороки и добродетели, что сыграло огромную роль.
О победах и величии Августа писали и другие поэты. Но вместе с тем они посвящали свои произведения и другим темам, доведя до совершенства все стили и жанры. Много появлялось любовных стихов. Их авторы — Овидий, Тибулл, Проперций — благодаря изяществу их стихов и разнообразию сюжетов пользовались большим успехом. Особенно надо выделить «Героиды» и «Метаморфозы» Овидия, прилагавшего любовную тематику к обработке мифов, и его «Искусство любви», остроумное подражание дидактическим поэмам с наставлениями, как выбрать и удержать любовника или любовницу, обмануть мужа, утешиться в случае измены. По слухам, именно за эту поэму Август, увидя в ней насмешку над своим брачным законодательством, сослал Овидия в страну гетов, откуда тот писал в Рим грустные послания — «Тристии», надеясь на прощение, но так его и не дождавшись, умер в изгнании.
Овидий (43 г. до н.э. — 18 г. н.э.), не заставший уже гражданских войн и не знавший той жажды умиротворения, которая обусловливала у его старших современников особое восхищение Августом, вращавшийся в кругу «золотой молодежи», которая тяготилась брачным законодательством Августа и требуемой им строгой моралью, значительно меньше, чем другие поэты, уделял внимание политическим мотивам. Правда, «Метаморфозы» он завершил превращением души Цезаря в звезду, но восхваления Августа как милосердного бога в основном содержатся в его «Тристиях» вместе с мольбой о прощении. В более ранних произведениях этот мотив почти отсутствует. Но зато Овидий отдал должное интересу к римской религии, написав (неоконченную) поэму «Фасты» о праздниках римского календаря. В ней римские божества легко отождествляются с греческими (говоря о боге Янусе, поэт выражает некоторое недоумение, поскольку аналогичного бога в Греции не было), греческие мифы переносятся на римскую почву, сведения о древних ритуалах перемежаются со сценами любовных игр между богами и нимфами. Благоговейное отношение к римской традиции, характерное для Вергилия, стушевывается, но сохраняется умиление простыми сельскими праздниками в честь древних крестьянских божеств.
Овидий прекрасно знал не только греческую поэзию, но и греческую науку и философию. В подражание Арату он написал (не дошедшую до нас) поэму о небесных явлениях; в «Метаморфозы» он вставил длинное изложение философии Пифагора и теорию смены веков.
По мнению некоторых современных исследователей, творчество Овидия знаменовало начало перехода от поэзии «золотого века» к более поздней римской поэзии.
По оценке современников, вторым после Вергилия поэтом был Гораций (65-8 гг. до н.э.), введенный Вергилием в кружок Мецената. Гораций писал и о любви, но он был гораздо более глубоким мыслителем, чем его коллеги, и его стихи сочетают совершенство формы с философскими раздумиями и меткими наблюдениями над нравами современников. Отчасти Горацию был близок эпикурейский идеал жизни вдали от суеты, в сельском уединении, без мыслей о будущем, о быстротечности жизни. Досуг и независимость, скромный праздник в кругу сельских рабов, маленькая пирушка по случаю встречи со старым другом — вот что дороже богатства, знатности, высокого положения и всех связанных с ними забот и унижений. Лучше всего держаться золотой середины и ни к чему не стремиться, ведь заботы будут следовать за нами повсюду, и нигде человек не уйдет от самого себя, а поднявшись высоко, станет вызывать зависть и ненависть. Из стоицизма он заимствует призыв искать счастья в добродетели, которая не ищет одобрения и довольствуется сама собой. Пусть рушится Вселенная, осколки ее могут задеть, но не сбить с пути мудрого и добродетельного человека.
Вместе с тем Гораций не может не видеть противоречий в самом себе и в окружающем мире. Он призывает к умеренности, незаметности, независимости и вместе с тем добивается признания и славы, волнуется, не получив от Мецената приглашения на обед. Восхваляя древнюю простоту, люди уже не могут к ней вернуться: роскошь безвозвратно убила старые добрые нравы. Мы хуже наших отцов, а наши дети будут хуже нас, люди стали слишком смелы и требовательны, для них нет уже узды и предела. Но если бы люди держались только за старое, не было бы прогресса, теперь заметного на каждом шагу, так что уже невозможно вернуться от Рима Августа к Риму Ромула или даже Катона.
Гораций, сам сын небогатого вольноотпущенника, иногда страдавший от косых взглядов «светских снобов», вместе с тем подчеркивал, что хочет творить для избранных, а не для толпы, способной предпочесть ему гладиаторов и дрессированных медведей. Но притом он высоко ценил миссию поэта. Поэты, писал он в «Искусстве поэзии», некогда смягчали грубые нравы первобытных людей, в стихах были составлены первые законы. Покоренная Греция покорила сурового победителя, внеся искусство в сельский Лаций. Здесь оно прошло долгий путь, и теперь римские поэты не только сравнялись с греками, но кое в чем и превзошли их. Форма стиха важна и требует большого труда, но главное в поэзии — сочетать приятное с полезным: и развлекать,
В творчестве Горация очень ярко отражены противоречия культуры и идеологии эпохи Августа: преклонение перед Римом и Августом, признание долга им служить и призыв к уходу от общественной жизни; известная усталость от городской цивилизации и неспособность без нее обходиться; почитание «предков» и сознание неизбежности движения вперед; прославление эпикурейских и стоических добродетелей и отсутствие истинного понимания цели, которой они должны служить. Однако все эти противоречия сказались в основном при преемниках Августа. Сам же он делал все возможное, чтобы официальная пропаганда была достаточно эффективна. Она поддерживалась и торжественными празднествами, из которых особенно пышно были проведены секулярные игры «на благо Августа и народа». Эти игры начиная с 249 г. до н.э. справлялись каждые 100 (или 110) лет с ночными жертвоприношениями подземным богам для очищения народа и отвращения всякого зла. В 17 г. до н.э. Август торжественно справил их в ознаменование наступления нового века. Знаток сакрального права юрист Атей Капитон разработал ритуал праздника: жертвоприношения в течение трех дней и трех ночей хтоническим богам, Юпитеру и Юноне, и покровителям Августа, Аполлону и Диане, игры на Марсовом поле, торжественные процессии юношей и девушек. Для них Гораций написал свой знаменитый «Секулярный гимн». Как считают некоторые современные историки, в гимне и самом ритуале праздника особенно ярко проявилось сочетание идей римской традиционной религии — обряды очищения и плодородия, направленные на увековечение римской общины, — с аполлоновской религией обновления, конца старого периода истории и наступления нового, принесенного Августом, и с религией Капитолия, увековечивавшей власть Рима. В гимне Гораций обращается ко всем богам, моля их, чтобы солнце никогда не увидело ничего более великого, чем Рим, чтобы Август правил всеми народами, и благодарил их за дарованное Риму счастье, за то, что на землю вернулись мир, честь, доблесть, скромность.
Прославлению и укреплению нового режима служили также архитектура и искусство. Август ставил себе в заслугу, что, застав Рим кирпичным, оставил его мраморным. Он выстроил на Палатине дворцовый комплекс, включавший, помимо дворца, храм Аполлона и святилище Весты. Здесь теперь хранились Сивиллины книги и главные святыни Рима. При храме Аполлона была основана Августом первая в Риме публичная библиотека, где хранились книги и организовывались выступления поэтов, писателей, ораторов. По инициативе Августа были реставрированы 82 храма. К форуму Цезаря был присоединен форум Августа с главным его сооружением — храмом Марса Ультора (Мстителя). Форум окружала стена высотой 30 метров, в нишах которой были помещены статуи знаменитых римских героев прошлого с повествовавшими об их деяниях надписями на цоколях. В украшении Рима участвовали и члены семьи Августа. Марцелл выстроил театр, Агриппа — театр, термы, водопровод, подводивший воду к общественным фонтанам и домам богатых людей, и знаменитый Пантеон — «храм всех богов». Огромные размеры приобретали дома («инсулы») знати. В них, помимо комнат господ, размещались жилища сотен их слуг, кухни, бани, ремесленные мастерские. В подвалах были устройства для отопления комнат и бань горячим паром. Инсулы окружали парки, художественно оформлявшиеся специально обученными садовниками, занимавшими высокое место в рабской иерархии.
Архитектура достигла больших успехов. Благодаря усовершенствованию сооружения стен из бетона стены становились несущей конструкцией для кровель; применявшиеся с этой целью греками архитрав, фриз и карниз, составлявшие в совокупности антаблемент, превратились в элемент декора, так же как и в ряде случаев колонны. В многоэтажных зданиях к стене нижнего этажа пристраивались более тяжелые колонны дорического и тосканского ордера, к стенам верхних этажей более легкие, коринфского и ионического ордера, что создавало впечатление облегченности сооружения. Так как стены представляли теперь собой большую ровную поверхность, появилась возможность украшать их фресками. Такие стенные росписи известны из домов в Помпеях. Центральное место занимали картины на мифологические, культовые, бытовые сюжеты, любовные сцены, пейзажи — виды садов, сельских вилл и т.п. Иногда пейзажи рисовались так, что создавалась иллюзия ландшафта, продолжающего комнату на открытом воздухе. В других случаях фигуры помещались на черном или красном фоне. Краски преобладали зеленовато-голубые и фиолетовые. Помимо центральной картины, на стенах изображались колонны, перистили, цветочные гирлянды, маски, вазы, оружие; стены отделывались под алебастр, порфир.
Освоив конструкцию арок, сводов, куполов, римляне могли строить большие общественные сооружения, значительно превосходившие греческие. Из ранних сооружений особенно знаменит купол Пантеона (правда, Пантеон был перестроен при Адриане), почти не выдающийся снаружи, но внутри производящий большое впечатление своей высотой и размером.
Строились также многочисленные дороги, соединявшие разные части империи, мосты, акведуки, и не только в Италии, но и в провинциях. Так, в Немаусе (совр. Ним) до сих пор сохранился акведук Агриппы. Во время Августа были сооружены форумы и театры в Арелате (совр. Арль), Араузионе (совр. Оранж), Вьенне. В планировке городов, улиц, конструкции мостов сказывалось римское влияние, в прикладном искусстве — эллинистическое.