История Европы. Том 2. Средневековая Европа

Чубарьян Александр Оганович

Фиксация «старины» в жалованных уставных грамотах литовских князей русским землям оказалась возможной в силу того, что эти уже ранее более развитые земли оказались в составе государства, где процесс феодализации лишь завершался. Немаловажным оказалось и принятие в Литовском княжестве русской письменности, что содействовало проникновению сюда русских традиций оформления феодального права. После Куликовской битвы, высоко поднявшей престиж великого князя московского Дмитрия (см. ниже), делались и попытки введения православия в Литовском княжестве. Однако этого не случилось. Брак литовского князя Ягайлы с польской королевной Ядвигой в 1385 г. сопровождался заключением личной унии в Кревском замке между Литовским княжеством и Короной Польской, сохранявшейся вплоть до 1392

г., а затем и на протяжении большей части XV в.

Вслед за Кревской унией в 1387 г. началась и христианизация Литовского княжества по католическому обряду. Здесь, как и в других восточноевропейских государствах, христианство насаждалось сверху, его распространение ограничивалось первоначально исключительно правящим сословием, в то время как трудовое население Литвы, особенно в Жемайтии, на протяжении всего XV в. сохраняло верность религии предков — язычеству, бережно хранило традиции народной культуры.

Распространение католицизма в Литовском княжестве сопровождалось проникновением латыни и латинской письменности, памятников польского права. В великокняжеском делопроизводстве утвердилось двуязычие, создававшее большие трудности для основного — как русского, оставшегося православным, так и литовского населения. Однако принятие католичества, покончив с полуторавековым существованием языческого государства, нанесло удар идеологическому обоснованию завоевательных планов Тевтонского ордена. Агрессию же его на восток приостановило сражение при Грюнвальде 15 июля 1410 г., где решающую роль сыграли смоленские полки, занимавшие центральное место между польскими и литовскими на флангах.

Христианизация Великого княжества Литовского имела и глубокие социально-экономические последствия. Еще в 1387 г. привилеем Ягайлы владения католической церкви и ее подданные были освобождены от исполнения всех повинностей и уплаты различных даней и податей в пользу великого князя. Католическая церковь расширяла свои владения и на территории этнической Литвы, и в пределах всего княжества. В бывших землях Киевской Руси был пресечен дальнейший рост землевладения православной церкви. Литовские князья-католики не предоставляли ее учреждениям ни податных привилегий, ни земель. Собственность православных церковных феодалов увеличивалась исключительно за счет мелких и немногочисленных вкладов частных владельцев. Монастыри остались на стадии ктиторских частновладельческих, почти не имевших собственных земель.

В XV в. в Великом княжестве Литовском быстро шла консолидация господствующего класса. В 1413 г. согласно Городельскому привилею права польской шляхты получили феодалы-католики. Православные же добились этого спустя 20 лет в ходе феодальной войны 1432—1447 гг., когда православные русские земли выступали против различных претендентов на великокняжеский трон; в частности, города (Полоцк, Витебск, Смоленск) требовали сохранения «старины», городского самоуправления. Наиболее сильное выступление горожан состоялось в Смоленске в 1440 г. Приглашенный боярами князь Юрий Лингвеньевич не был принят рядовой массой горожан. «Черные люди», ремесленники разных профессий по звону вечевого колокола изгнали воеводу и бояр и посадили нового князя Андрея Дмитриевича Дорогобужского. В конце концов восстание было подавлено, и новому великому князю литовскому Казимиру (1440—1492) удалось направить в Смоленск своего воеводу, правда, подтвердив одновременно старые права и вольности города.

В ходе войны в 1434 г. были расширены права православных феодалов, которые, однако, не получили доступа в Раду панов. Все сословие феодалов добилось отказа великого князя от «дякла» (дани), которое отныне должно было поступать в их пользу. В 1447 г. были подтверждены привилеи отдельным землям.

Патрициат крупнейших русских городов Короны Польской (Львова, Каменца Подольского) в XIV в., а патрициат литовских и русских городов Великого княжества Литовского (Вильнюса, Бреста, Гродно, Киева, Владимира Волынского, Полоцка и др.) в конце XIV—XV в. добились самоуправления по так называемому магдебургскому праву, получив освобождение от власти воевод и державцев. Городом

управляла рада во главе с войтом и бурмистром, которые избирались из числа богатейших горожан, чаще католиков.

На протяжении XV в. окончательно конституировалась Рада панов. Входившие в нее канцлер, подскарбий — казначеи (земский, т.е. общегосударственный и дворный, т.е. великокняжеский), виленский католический епископ с 1492 г. получили право решать вместе с князем внешнеполитические и финансовые вопросы. Последние приобрели жизненную важность для княжества. Расхищение земельного фонда великими князьями на протяжении XV в. поставило финансы в правление князя Александра (1492—1506) на грань катастрофы. Многочисленные налоговые льготы, предоставленные магнатам, католическому духовенству и отдельным городам, опустошили казну.

Ослабление власти великого князя-«господара» и рост политического влияния магнатов и шляхты было естественным следствием постепенного складывания феодальных отношений. В течение XV столетия натуральный оброк традиционно господствовал в некоторых районах княжества — Киевской земле, Поднепровских областях (на Верхнем Днепре, Соже, Березине, Сейме), принадлежавших великому князю. Даже в наиболее развитых районах княжества наряду с «грошовой» (денежной) данью взималась медовая, бобровая, куничная. На северо-западе же княжества в связи с развитием фольварков, ориентированных на сбыт сельскохозяйственной продукции, в первую очередь зерна, на внешние рынки, быстро увеличивалась барщина, достигавшая одного-двух дней в неделю и больше.

Социальное развитие этих областей Великого княжества Литовского имело сходные черты с развитием Прибалтики, где к XV в. сложилось мызное хозяйство немецких феодалов — вассалов Ливонского ордена, а крестьяне должны были исполнять барщину от одного до нескольких дней в неделю. Уже с начала XV в. началось прикрепление крестьян к земле, а в конце столетия были достигнуты соглашения крупнейших феодалов, как, например, рижского архиепископа и его вассалов, об обоюдном возвращении беглых крестьян.

Несколько ранее — в 1435 г. — ограничение права перехода крестьян одним сроком в году (на рождество) и при условии уплаты выкупа произошло в Галиции. В 1447 г. великий князь литовский и король польский Казимир Ягеллон запретили частным владельцам принимать к себе беглых господарских крестьян. Тем самым крестьянство лишалось права свободного перехода. В ответ на это в 1418 г. в Жемайтии «против благородных бояр и добрых людей» выступили крестьяне нескольких волостей. В 1431—1438 гг. вспыхнуло восстание в Подолье, в 1436—1437 гг. — в Закарпатье. Особенно массовым было движение под предводительством Мухи в Галиции — на Покутье и в Буковине в 1490—1492 гг. Таким образом, крайний запад и юго-запад Руси, районы рано сформировавшихся феодальных отношений, оказались очагами наиболее сильных крестьянских движений. В то же время стала складываться новая прослойка — казачество в юго-восточных пограничных с Крымским ханством степях, куда одновременно начались массовые отходы населения из русских земель Великого княжества Литовского. Здесь закладывалась база будущего оплота украинского народа в борьбе против феодально-крепостнического и национального гнета и против иноземной агрессии.

К концу XV в. Великое княжество Литовское являло собою некоторый анахронизм, подобный, пожалуй, Священной Римской империи германской нации. В эпоху, когда в остальных странах Европы формировались национальные централизованные государства, Литовское княжество, как и Германская империя, оставалось нецентрализованным полиэтничным образованием. Традиционное сохранение «старины» создавало базу для обособленности земель, а магдебургское право — для обособленности городов. Широкие полномочия феодалов сужали сферу деятельности господаря. Его политика была направлена лишь на сохранение в пределах княжества «русских» земель. Ради этого великокняжеская власть предавала интересы собственного народа (Клайпедский край и Занеманье по-прежнему оставались в руках Ливонского ордена) и шла на союз с враждебными и ей, и широким массам населения Литвы Орденским государством и Крымским ханством.