История философии
Шрифт:
Этот достаточно безобидный пример иллюстрирует, как формирование идентичности может внести решающий вклад в определение границ нашего восприятия свободы и принуждения; в то, как мы понимаем себя и других — кто мы и кто они; в то, к чему мы стремимся и к чему испытываем отвращение. Подобные факторы в значительной степени определяются сложным взаимодействием экономических отношений, традиций и преднамеренных влияний. Такие «определения правил игры» часто могут быть найдены там, где речь идет об определении места полов, о расовых предрассудках, о литературно правильном и неправильном языке. Их политическая значимость достаточно очевидна: правила игры служат для поддержания определенных структур в обществе (например, различных
Все это, конечно, вольная интерпретация некоторых аспектов философии Спинозы. Он не занимался политическими спорами вокруг формирования нашей идентичности — в его время еще не были развиты социология и другие общественные науки. Однако спинозовское учение о человеке и субстанции, о различных возможных расширениях нашей идентичности и о том, как соответственно этим расширениям изменяются свобода и принуждение, может быть интересным образом истолковано в качестве политического учения о взаимосвязи индивида и общества. Причем проблема власти и проблема свободы могут анализироваться в свете того, как определяется наша идентичность, нами сами или другими, рационально или нет.
Можно сказать, что, согласно Спинозе, мы не в состоянии понять ничего, даже самих себя, если мы не рассматриваем все в контексте всеобщей взаимосвязи и с правильной точки зрения. Понимание того, что означает быть человеком, есть понимание того, как человек встроен в природу. Понять самого себя — это всегда больше, чем понять только себя. Мы должны при этом правильно понимать ситуацию, в которой мы живем. Этика вместе с освобождающим самопониманием, которое очерчивает нашу идентичность, указывает путь к пониманию тотальности, или, как говорит Спиноза, субстанции. Этика, следовательно, необходимо является метафизикой.
Глава 12.
Локк — просвещение и равенство
Жизнь. Джон Локк (John Locke, 1632–1704) родился в пуританской семье юриста, сторонника парламента. У него рано обнаружилось критическое отношение к схоластической философии и одновременно выявился интерес к естественным наукам, особенно к медицине и химии. Своей целью Локк поставил проведение интеллектуальной «чистки», то есть критической проверки познания. Он признавался, что именно бесконечные споры по моральным и религиозным проблемам заставили его спросить, не являются ли многие из используемых понятий безнадежно неясными и неадекватными. Локк считал, что философы, как и естествоиспытатели, должны продвигаться вперед шаг за шагом с помощью опыта. Прежде чем переходить к рассмотрению «великих» проблем, необходимо изучить наши средства, то есть наши понятия. Поэтому Локк начинает с критики познания и анализа языка. Однако интерес к «средствам» не мешает ему заниматься и конкретными проблемами. Локк является одним из классиков педагогики и политической теории.
Труды. Работу Два трактата о правлении (Two Treatises of Civil Goverment, 1690) называют библией либерализма. Первая ее часть посвящена критике идеолога абсолютизма сэра Роберта Филмера (Sir Robert Filmer, 1588–1653). Во второй части рассматриваются собственные идеи Локка о государстве и естественном праве. Эту работу оценивали как обоснование конституционной монархии Вильгельма Оранского (William of Orange, 1650–1702), но ее идеи сыграли революционную роль и во Франции, и в Америке. Локк также написал Опыт о веротерпимости, Мысли о воспитании, Разумность христианства и эпистемологическое сочинение Опыто человеческом разумении (1689) (An Essay Concerning Toleration, Some Thoughts Concerning Education, The Reasonableness of Christianity, An Essay Concerning Human Understanding).
Эпистемология и критика познания
Во многих отношениях учение Локка находится на пересечении разных идейных направлений. Корни его философии восходят к сторонникам концепции естественного права,
Рационалисты полагали, что ясные понятия дают нам познание реальности. Если мы имеем ясное понятие, то мы обладаем надежным познанием. Они очень доверяли нашей способности получать достоверное знание, при условии правильного использования нами разума [см. Рассуждение о методе Декарта]. Верно, что рационалист Декарт апеллировал к сомнению, но только как к средству обращения познания на правильный путь.
Однако рационалисты спорили по поводу того, что является ясным и отчетливым, то есть, так сказать, истинным. Эти споры, в свою очередь, представляли собой благодатную почву для выдвижения аргументов против рационализма. Одним из таких стандартных аргументов, от Локка до Канта, было то, что постижение понятий не влечет необходимо постижения чего-либо реального. Наше ясное понятие о совершенном коте, который умеет читать и писать, еще не означает, что такой кот существует! Точно так же из ясного понятия о Совершенном Существе, о Боге, не следует, что Он существует. Мы не можем заключать от понятия к существованию.
Локк использует сомнение в качестве не только одноразовой акции, которая может привести к получению безошибочного знания, но и установки на постоянную проверку. Ведь процесс познания дает не окончательный, а некоторый промежуточный результат. Поэтому наша задача заключается в постоянном и критическом совершенствовании имеющегося знания, как это и происходит в естественных науках.
Под влиянием пробуждающихся естественных наук Локк в отличие от рационалистов Декарта, Спинозы и Лейбница приходит к иным установкам и познавательным идеалам. Напомним читателю, что Локк особенно интересовался медициной, эмпирической наукой, в которой ключевую роль играют наблюдение и классификация. Уже в Античности существовала связь между медицинской наукой и философией, ориентированной на опыт и скептически относящейся к теории (Гиппократ).
Подобно большинству философов XVII–XVIII вв., как рационалистов, так и эмпирицистов, Локк много занимался эпистемологией. Как и они, он пытался выяснить, чего может достичь человеческое познание. Где находятся его границы? Это очень важный вопрос. Ведь открыв эти границы, мы можем надеяться освободить себя от веры в истинность того, что истинным не является. Для рационалистов с их критикой познания эпистемология является плацдармом для создания философских систем. Для Локка и других эмпирицистов, напротив, терапевтическая и способствующая развитию науки критика знания является самостоятельной целью. Это связано с тем, что эмпирицистский анализ познания ведет к более осмотрительной точке зрения на наши познавательные способности. Понимание, достигаемое посредством одних понятий, является скудным и проблематичным. Подлинное приобретение знания происходит в эмпирических науках, в которых ученые продвигают познание вперед посредством проверок и постепенных улучшений.
Эпистемологическая «очистительная» работа Локка направлена не на одно лишь философское познание. Он не только пытается выяснить, чем является познание, но и стремится обеспечить прирост знания, проложить дорогу для прогресса познания в естествознании [Ср. с позицией Поппера, который также подчеркивает необходимость прояснения понятий и проверки на общезначимость и видит цель эпистемологии в обеспечении прогресса познания (growth of knowledge). См. Гл. 29.]. Философия не является царицей наук, но она может послужить естествознанию — например, проясняя его понятия и разоблачая псевдознание.