История города Рима в Средние века
Шрифт:
Состояние Рима в первые годы понтификата Иоанна XII известно нам лишь в неясных чертах. Неразумный юноша не следовал осторожной политике своего отца и, будучи государем и вместе папой, решил пуститься в большие затеи и распространить свою власть далеко на юг. Собрав под своим знаменем римлян, тосканцев и сполетинцев, Иоанн двинулся походом против Пандульфа Беневентского и Ландульфа II Капуанского, но, напуганный движением на помощь им Гизульфа Салернского, принужден был вернуться обратно и заключил с последним мир в Террачине. Папское величие дразнило воображение Иоанна; но, унаследовав от своего отца некоторую смелость, он не имел его мудрости. Ему хотелось и как папе казалось должным приложить старания к тому, чтобы восстановить церковное государство во всем его объеме. Ради возвращения экзархата Иоанн неосторожно выступил во главе германской партии против Беренгара; между тем его собственной власти в Риме грозила опасность, так как римляне уже не чувствовали над собой сильной руки Альберика. Политику отца, в которой прочность власти достигалась ограничением ее известными пределами, Иоанн как папа продолжать не мог; таким образом строй, созданный Альбериком, рушился, и Иоанн XII увидел себя наконец вынужденным ради сохранения своих светских владений призвать короля Оттона. Как Октавиан, сын Альберика, еще мог бы быть силен в Риме, но как Иоанн XII он внушал к себе ненависть и был слаб. Мы видим
В это время Беренгар и Адальберт, воспользовавшись тем, что король Оттон был занят в далекой Германии борьбой со своими восставшими детьми и с венграми, решили подчинить своей власти непокорных графов и епископов Ломбардии. Враги этих государей, принадлежавшие к германской партии, и в особенности злостный Лиутпранд, которому Беренгар нанес какое-то оскорбление, изображают их в сам ых мрачных красках. Жену Беренгара Виллу ненавидели за ее корыстность; однако все, что делали оба короля с целью упрочить свою власть, ничем не отличалось от того, что позволяли себе делать их предшественники и позднее сами немецкие короли. После внезапной смерти Лиудольфа, которого его отец Оттон отправил в Италию, чтобы обуздать Беренгара, последнему, казалось, уже нечего было опасаться, и он стал угрожать Эмилии и Романьи. Чтобы защищать эти патримонии, Иоанн XII был слишком слаб. И вот сын того самого Альберика, который некогда отказал Оттону в доступе в Рим, в 960 г. призвал германского короля в Рим. К послам Иоанна присоединились послы многих графов и епископов Италии; в их числе был Вальберт, архиепископ Милана, отправившийся лично к Оттону. То же самое сделал Отберт, родоначальник фамилии Эсте.
Германский король последовал приглашению Италии, сулившей ему желанную императорскую корону, и повторил подвиг, совершенный раньше смелым Арнульфом. Обеспечив сначала в Вормсе своему юному сыну как наследнику германский престол, Оттон с огромным войском спустился с Альп через Триент, отпраздновав в Павии Рождество 961 г., предоставив пока итальянским королям, покинутым ломбардцами, сидеть в своих замках, и затем, выслав вперед Гаттона Фульдского, направился к Вечному городу. 31 января 962 г. король дошел до Рима и расположился лагерем на Нероновом поле. Появление Оттона было обусловлено договором с папой: король принимал на себя обязательство охранять церковь и восстановить ее, сам же приобретал с некоторым ограничением права имперской власти Каролингов. «Если Богу будет угодно, чтоб я пришел в Рим (так гласила клятва Оттона), я по мере моих сил буду содействовать возвышению церкви и твоему, ее верхновный глава; моего согласия и ведома тебе не будет наносим ни в чем ущерб, ни тебе самому, ни твоему сану; в Риме, во всем, что касается тебя или римлян, я не буду творить суд и принимать какое-либо решение без твоего согласия. Все то, что принадлежит св. Петру и окажется в моей власти, я возвращу тебе. И тот, кому придется мне передать королевство Италии, должен принести клятву, что он по мере своих сил будет тебе помощником в защите церковного государства».
Таким образом Оттон действовал с крайней осмотрительностью; не следует забывать, что он имел дело с римлянами, которые за время Альберика свыклись с национальным управлением, вышеприведенная клятва, в которой Оттон как император отказывался от неограниченного права судебной инициативы, была выражением договора, не имевшего значения имперской конституции, которую еще надлежало установить.
2 февраля Оттон, встреченный с императорскими почестями, торжественно вступил в Леонину. Только знать, еще помнившая Альберика, смотрела мрачно и сохраняла гробовое молчание. На лицах этих римлян, терявших теперь свою свободу и свою власть, Оттон мог видеть и гнев, и смертельную угрозу, и потому, прежде чем приступить к обряду коронования, он обратился с такими словами к своему оруженосцу Ансфриду фон Левену: «Когда я преклоню сегодня колена у гроба апостола, охраняй меня мечом; я хорошо помню, как часто мои предки были жертвой вероломства римлян. Мудрый предупреждает беду осмотрительностью; помолиться же ты можешь, сколько хочешь, тогда, когда мы вернемся к Mons Gaugii». Оттон и Адельгейда были коронованы у Св. Петра с торжеством, никогда еще не виданным. Так императорская власть была восстановлена через 37 лет, отнята у итальянского народа и передана чужеземному роду саксонских королей. Один из величайших преемников Карла был коронован римлянином, который по странной случайности носил имя Октавиана; но этот акт, серьезный по своим последствиям, лишен был значения истинно достойного и священного акта. Карл Великий получил корону империи из рук почтенного старца, а над Оттоном Великим помазание совершил разнузданный юноша. Как бы то ни было, этим коронованием история Геробмена мании и Италии была направлена по новым путям.
Создание империи Карла находило свое высокое оправдание у людей; великая Франкская монархия, в которой национальности были еще слабо обособлены друг от друга, понималась как новая христианская республика. Желание освободить Рим Из-под власти византийцев, необходимость противопоставить наводившему ужас исламу сильную христианскую власть и затем интересы папства – все это послужило основами императорской власти Каролингов. Но эта теократическая империя Распалась под натиском своего внутреннего роста. Брожение, совершавшееся в обществе, в котором были перемешаны древние и новые, римские и германские начала, привело к падению вторую империю; ленная система создала из должностных лиц местных наследственных государей; светская власть была совмещена с духовной; в организме монархии совершалась непрерывная борьба обладания и права; последовавший распад империи был еще ускорен наследственными дележами. Одновременно стали сильно обособляться национальности; в Средней Европе обозначились две враждующие между собой группы, и империя, просуществовав 150 лет, распалась; затем наступило время, напоминавшее условия, существовавшие до возникновения империи: нашествие новых варваров, норманнов, венгров, славян и сарацин; разорение провинций; гибель наук и искусств; варварские нравы; возвращение церкви к тому более низкому положению, которое она занимала до Карла; упадок авторитета пап, утративших и свою духовную власть, и созданное Пипином и Карлом церковное государство; а в Риме – дикая борьба партий среди знати, еще более опасная, чем при Льве III. Правда, итальянцы пытались сделать Римскую империю национальной; но эта попытка окончилась неудачей, и само папство стало искать своего спасения в императорской власти, восстановленной чужеземным королевским домом, далеким и Италии, и Риму.
В этот раз Римская империя была восстановлена немецким народом; но людям уже невозможно было вернуться в круг идей времени Карла. Традиция империи была еще сильна, в Германии слышались голоса, сокрушавшиеся о падении империи и горячо желавшие восстановления ее как великого благодеяния для мира; тем не менее благоговение людей к этому институту было поколеблено злополучным ходом исторических событий за полтора века. Связующего единства монархии Карла уже не существовало больше; Франция, Германия и
2. Грамота Оттона. – Иоанн и римляне присягают ему. – Иоанн устраивает заговор против императора и призывает в Рим Адальберта. – Оттон снова вступает в Рим, и папа бежит из города. – Император лишает римлян права свободного избрания папы. – Ноябрьский собор. – Низложение Иоанна Х II. – Лев VIII. – Неудачное восстание римлян. – Оттон покидает Рим
13 февраля император Оттон даровал папе хартию, которой за ним и его преемниками утверждались все права и владения, предоставленные святому престолу прежними договорами с Каролингами. Восстановление империи, переход императорской власти к саксонскому королевскому дому и, наконец, те запутанные отношения, в которых находились Италия и церковное государство, – все это делало необходимым дарование такой хартии. Оригинала этой грамоты не существует, но в ватиканском архиве сохраняется ее копия, подлинность которой признается новейшими исследованиями. Некоторые сомнения в подлинности хартии остаются все-таки неустраненными, так как и форма, и содержание ее отчасти возбуждают сомнение, но не подлежит спору то, что Оттон вновь утвердил церковное государство во всем объеме, какой оно имело при Каролингах, и вместе с тем сохранил за собою императорские права, поскольку они были определены именно конституцией Лотаря: право утверждения выборов папы и отправление правосудия в Риме через императорских послов.
Сам папа принес присягу в верности императору, обещая никогда не изменять ему и не переходить на сторону Беренгара; принесли присягу в повиновении Оттону также и римляне, и, таким образом, между королем, папой и городом были восстановлены отношения, существовавшие при Каролингах. Положение Иоанна было, однако по-прежнему полно противоречий. От своего отца он наследовал в Риме власть государя, которую затем соединил с папской властью. За революцией последовала, таким образом, реставрация, в свою очередь завершившаяся установлением императорской власти. Римская аристократия оказывалась теперь возвращенной под власть императора и папы. Та самостоятельность, которой знать так долго пользовалась при Альберике, уже не существовала, и прежняя рознь между папой и римлянами должна была обнаружиться еще с большей силой.
Со стороны казалось, что с восстановлением империи Оттон даровал Риму свободу, вернув церкви все ее права и избавив город от тирании распутных женщин и надменной знати. Но новый император не мог не чувствовать стыда при виде папы, которым был отдавшийся разврату юноша, и должен был предвидеть, чего следует ему ожидать от сына Альберика. 14 февраля 962 г. Оттон покинул Рим и направился в Верхнюю Италию, где оставался Беренгар, укрепившийся в замке S.-Leone при Monte Feltro. Этот последний представитель итальянской национальности должен был быть свергнут, чтобы Оттон мог вполне чувствовать себя императором.
Но едва Оттон покинул Рим, как Иоанн XII уже почувствовал тяжкое иго императорской власти. Последствия похода Оттона в Рим превзошли расчеты Иоанна; освободитель церковного государства оказался повелителем папы, решившим быть действительным императором. Такой монарх, как Оттон, не мог, конечно, Удовольствоваться смиренным положением Карла Лысого. И вот Иоанн нашел, что лучше считать все происшедшее несбывшимся и, подстрекаемый знатью, вступил в переговоры с Беренгаром и Адальбертом. Императорская партия в Риме следила, однако, за каждым шагом Иоанна и дала знать о его измене Оттону, когда он весной 963 г. был в Павии. Посланные этой партии рассказали Оттону, какую развратную жизнь ведет Иоанн, говорили, что он обратил Латеран в дом терпимости и расточает достояние церкви, раздавая города и имения своим наложницам; что ни одна порядочная женщина уже не решается отправиться в Рим на богомолье, опасаясь стать жертвой развратного папы; что город разорен, церкви разрушены и через их развалившиеся крыши на алтари льет дождь. Ответ, которым Оттон извинил поведение Иоанна, является убийственной характеристикой положения папства того времени. «Папа, – сказал Оттон, – еще мальчик, и примеры достойных людей его исправят». Чтоб удостовериться в положении дел в Риме, Оттон отправил туда своих послов, а сам направился осаждать замок S.-Leone, где находились Беренгар и Вилла. Летом 963 г., во время нахождения здесь Оттона, к нему явились папские нунции, Димитрий, сын Мелиоза, и протоскриниарий Лев; они должны были выразить неудовольствие, что Оттон завладел церковными имениями и намерен присвоить себе также замок S.-Leone, собственность Св. Петра. Оттон, действительно не спешивший с возвращением некоторых патримониев, ответил, что он передаст имения церкви только тогда, когда они окончательно будут отняты у узурпаторов. Имея в своих руках доказательства вероломства Иоанна, Оттон, кроме того, мог показать нунциям перехваченные письма Иоанна к греческому императору и к венграм, которых папа в этих письмах призывал напасть на Германию. Отправленные затем в Рим императорские послы объявили папе, что их государь готов и присягой, и Божьим судом на поединке очистить себя от подозрения в нарушении данной им раньше клятвы. Но послы эти не нашли благосклонного приема едва только они удалились в сопровождении папских нунциев, как в Риме появился Адальберт. Этот юный претендент играл по отношению к Оттону ту же печальную роль, на которую некогда был обречен судьбою Адельхис. В то время как отец Адальберта защищал замок S.-Leone, он сам неутомимо носился всюду, разыскивая союзников. Он призывал на помощь византийцев, устремился в Фраксинету к сарацинам, затем, как некогда Секст Помией, направился на Корсику и отсюда вел переговоры с папой; наконец он высадился в Чивита-Веккии, и ворота Рима дружественно раскрылись перед ним.