История Греции
Шрифт:
Ужасная судьба Милета, жители которого были связаны с афинянами тесными личными и торговыми сношениями, не могла не вызвать скорби и ужаса в Афинах. Здесь к этому времени образовалась радикальная демократическая группа, возглавляемая Фемистоклом.
Будучи хорегом в 494 г., [170] он поставил трагедию Фриниха «Взятие Милета», первую греческую трагедию, посвященную событиям текущего момента. Вся публика рыдала, как один человек, видя на сцене судьбу милетян. Это было демонстрацией против господствующей персофильской партии и выпадом против Персии; поэтому на Фриниха был наложен штраф в 1000 драхм. Этим, однако, господствующая партия не могла спасти своего положения.
170
Хорегами назывались богатые граждане, которые обязаны были в виде
На следующий, 493 год персофильские группы лишились власти: архонтом был избран Фемистокл.
На Самосе группа, возглавляемая племянником Поликрата, Тираном Эаком, и большинством военачальников, стояла за подчинение персам: наоборот, как сообщает Геродот, «богатые самосцы сильно не одобряли образа действий своих военачальников относительно персов»: они сели на корабли и уплыли в Сицилию. В этом случае беднота, несомненно, стояла за подчинение Персии. Конечно, было бы нелепо видеть в персах защитников бедноты: они готовы были поддержать любую партию, которая ориентировалась на них и обращалась к ним за помощью (так, на Наксосе они пытались поддержать богатых). Но мы видели, что закрытие проливов больнее ударило торговые круги, чем бедноту: поэтому не удивительно, что в ряде мест именно торговые круги были руководителями восстания.
Персы довершают покорение Ионии. Один за другим подчиняются ионийские города. Об этом покорении впоследствии ходили легендарные рассказы, сохраненные нам Геродотом: рассказывали, что персы становились поперек каждого острова от моря до моря, держа в руках огромный невод; затем с этим неводом они двигались вдоль острова, так что ни один человек не мог от них убежать.
Византий, который попытался стать независимым и взыскивать пошлину с проходящих кораблей в свою пользу, был окончательно покорен персами, а значительная часть его населения покинула город и переселилась в Месембрию на Черном море. Персы, таким образом, принимают серьезные меры к прочному овладению Геллеспонтом как ключом к хлебу; афинянин Мильтиад, бывший Тираном на Херсонесе, принужден был бежать в Афины. Здесь Алкмеониды возбудили против него процесс за то, что он на Херсонесе властвовал как Тиран над афинскими гражданами (после изгнания Писистратидов в Афинах был принят общий закон об изгнании Тиранов), но Мильтиаду удалось оправдаться.
Отношение различных общественных групп материковой Греции к персам мало чем отличалось от отношения к персам соответствующих общественных групп в малоазиатских греческих городах. Земледельческие по преимуществу общины — Фессалия, Беотия, Локрида, Аргос и другие, возглавляемые землевладельческой аристократией, стояли за подчинение персам. Другие государства стояли за борьбу с персами, но и здесь, как сообщает Геродот, «широкие массы населения не желали вести войну и сильно сочувствовали персам».
Иная группировка сил была, однако, в Афинах, в Спарте и в тяготевших к Спарте государствах Пелопоннесского союза. Почему широкие демократические массы афинских торговцев и ремесленников, руководимые Фемистоклом, стояли за борьбу с Персией вплоть до овладения проливами, мы говорили уже выше. Не нуждается в особом объяснении и то обстоятельство, что на Персию ориентировались, подобно другим Тиранам, Писистратиды, а также Алкмеониды, торговые связи которых вели через малоазиатские города в Персию и вообще в Переднюю Азию, а никак не в Понт, открытый для афинской торговли Писистратом. Труднее понять поведение патриотической группы афинских аристократов-землевладельцев и зажиточных крестьян, руководимых Мильтиадом: в то время как крупные землевладельцы в перечисленных выше государствах материка (и, несомненно, в Малой Азии) стояли за подчинение персам, они вместе с спартиатами стояли за борьбу с Персией. Эта позиция землевладельцев никак не может объясняться тем, что они были заинтересованы в новых рынках или проливах: эти группы были только за сухопутную, следовательно оборонительную, войну и противодействовали ведению войны на море, которая одна только могла вести к овладению проливами. Однако нет ничего ошибочнее, чем сводить всякое общественное движение непосредственно к экономике. В Афинах ждали нашествия персидских полчищ, чуждых афинянам по языку и культуре; от них ожидали всяких ужасов. Война ощущалась афинянами как справедливая война — не удивительно, что группа, бывшая в это время носительницей афинской культуры, возглавила патриотический подъем, объединивший представителей всех групп. Кроме того, можно указать еще на следующее:
1. Спартанцы не могли допустить появления в Пелопоннесе внешней силы, тем более если она была дружественной с заклятым врагом Спарты Аргосом. Появление в Пелопоннесе сильной иностранной армии (как показали позднейшие события) вызвало бы попытку сближения с ней со стороны периэков
2. Агентами персов в Афинах были заклятые враги всех этих аристократов — Писистратиды и Алкмеониды. Если бы Афины подпали под власть персов, то персы, как свидетельствует Геродот, передали бы власть этим группам, а аристократы, руководимые Мильтиадом, лишились бы всякого влияния. Наоборот, возглавив антиперсидское движение, они приобретали руководящую роль и, с другой стороны, могли успешнее противодействовать попыткам усиления флота, означавшим также и усиление демократии.
Однако за Мильтиадом шли далеко не все аристократы-землевладельцы. Плутарх, описывая персофильский заговор (479 г.), [171] характеризует его участников так: «Люди из знатных домов и имевшие большие средства, но ставшие бедняками вследствие войны и потерявшие вместе с деньгами всякое влияние и популярность в государстве». Эвакуация из Афин во время нашествия персов в Аттику, как мы увидим, была произведена очень удачно, и все афиняне, обладавшие движимым имуществом (в деньгах, драгоценностях и т. д.), имели полную возможность беспрепятственно вывезти его. Бедняками из богачей стали во время нашествия персов только землевладельцы, все имущество которых было в виноградниках, садах и усадьбах. Таким образом, и часть аристократов-землевладельцев в Афинах была настроена против борьбы с персами; как следует из Плутарха, эта группа была сравнительно многочисленной, хотя, вероятно, менее многочисленной, чем группа, руководимая Мильтиадом и ориентировавшаяся на войну с Персией.
171
Во время битвы при Платеях (см. ниже, с. 268).
Итак, и землевладельцы, и крестьяне, руководимые Мильтиадом, и широкие массы торговцев и ремесленников с Фемистоклом во главе объединяются для организации отпора Персии. Для каждого было ясно, что персы пойдут на Афины: в 509 г. Афины признали верховную власть Персии, а затем отпали и приняли участие в восстании.
Персы, действительно, тщательно готовили поход на Афины. Для этого им прежде всего нужно было обеспечить тыл, устранив основные причины недовольства ионян. Одним из величайших бедствий для греков были постоянные войны между греческими государствами, делавшие невозможным правильный торговый обмен. Сатрап Сард Артаферн приглашает к себе представителей всех подвластных персам греческих городов и заставляет их заключить между собой договоры, по которым все конфликты между греческими государствами и их гражданами должны разрешаться третейским судом, и греки обязуются не идти войной друг на друга. Затем Артаферн, точно определив территорию каждого греческого государства, обложил их соответственно податью. Подать эта оказалась настолько справедливой и умеренной, что и впоследствии ее в тех же размерах взимали афиняне, когда образовался Афинский морской союз. Это было осенью 493 г., а весной 492 г. Мардоний лишил власти Тиранов во всех греческих городах и ввел демократическое устройство. Этими мерами персы обеспечили себе расположение влиятельных групп ионян.
Летом 492 г. Мардоний с морским и сухопутным войском перешел через Геллеспонт и двинулся во Фракию. Чтобы напугать греков, он распустил слух, будто идет в Грецию. В действительности, основной целью похода было обеспечить за Персией богатое фракийское побережье и создать себе здесь опорные пункты для будущего похода в Грецию. Персидский флот, дойдя до Афонского мыса на Халкидике, потерпел большой урон от бури, так как берег здесь очень скалистый. В то же время и сухопутная армия понесла некоторые потери при столкновении с фракийским племенем бригов. Однако эти неудачи не были настолько серьезными, чтобы быть причиной возвращения Мардония: как мы видим из Геродота, идти на Грецию он и не собирался; очевидно, достигнув Пангейских серебряных рудников и тех мест, которые снабжали Грецию лесом, и захватив их, он считал свою миссию выполненной.
На захваченном персами фракийском побережье находились золотые прииски, принадлежавшие острову Фасосу. Потеря этих приисков, естественно, вызвала недовольство и брожение на Фасосе. Дарий посылает вестника в Фасос и заставляет фасосцев срыть городские стены и передать весь свой флот Абдерам, главному сопернику Фасоса и верному союзнику персов.
Затем Дарий посылает послов в Грецию с требованием «земли и воды». Целый ряд греческих государств (например, •Фивы, Аргос, Эгина) признали верховное главенство Персии, но в Афинах и Спарте военные настроения были настолько сильны, что персидские послы были брошены в пропасть.