История Казахской ССР. С древнейших времен до наших дней. Том I. Первобытно-общинный строй. Племенные союзы и раннефеодальные государства на территории Казахстана
Шрифт:
Группа жилых и хозяйственных сооружений (от 10 и более, а иногда до 80, Бугулы I) строилась по кругу с таким расчетом, чтобы в центре имелась открытая внутренняя площадка, предназначенная для размещения скота. Более поздние сооружения возводились за чертой центральной группы построек, обрамлявших внутреннюю площадь.
Основанием строения обычно служил котлован. Его стены закреплялись горизонтальной кладкой или облицовывались каменными плитами, поставленными на ребро.
О планировке поселений и интерьере жилищ можно судить по раскопкам поселения в долине горной речки Мынбасай, впадающей в Атасу. Атасуское поселение находилось на возвышенной площадке и представляло собой серию неглубоких западин, по краям которых выступали каменные плиты. Его площадь
На поселении раскопаны одно жилище, мастерская по выплавке медной руды и два зольника. Жилая полуземлянка имела подпрямоугольную форму размером 13X12 м. В ней сохранились два культурных слоя, между ними — прослойка со следами пожарища. К северному углу жилища примыкали три небольшие землянки, соединенные коридором. В качестве опоры для перекрытия использовались деревянные столбы, они же служили перегородкой, разделяющей дом на две половины: в одной жили люди, в другой содержался скот. Пол жилой части земляной, ровный, утрамбован глинисто-песчаной смесью и сверху обмазан слоем глины. В хозяйственной половине пол значительно ниже, он земляной, на нем наслоения перегнивших органических остатков.
В северо-восточном углу жилища обнаружен очаг, сложенный из гранитных плит длиной 4 и шириной до 1 м, состоящий из трех специализированных секций. Одна, самая большая, ячейка очага обогревала помещение, другая служила для приготовления пищи, третья выполняла роль плавильной печи.
У очага лежали слитки меди весом до 5 кг, медный шлак, обломки каменных и глиняных льячек и тиглей, литейная форма. Здесь находились каменные рудодробильные орудия, молотки, песты, колотушки, терочники, лощила для полировки керамических изделий, каменные мотыги.
Жители атасуского поселения знали разные типы посуды: грубую кухонную керамику без орнамента и столовые сосуды, украшенные геометрическими узорами. В орнаменте преобладал гладкий штамп, но немало оттисков гребенчатого штампа.
В хозяйстве и быту употреблялись наряду с бронзовыми и костяные орудия: проколки, шилья, тупик из челюсти лошади для обработки кожи. Об умении обрабатывать шерсть и выделывать грубую ткань говорит находка пряслица из трубчатой кости крупного животного. Роговые псалии от узды свидетельствуют об использовании коня как средства передвижения.
Мастерская по выплавке руды представляла собой каркасное сооружение, углубленное в грунт, с крышей, по-видимому, конической формы, в центре помещения — горн. Мощный слой остатков топлива, шлака, кусочков окисленной руды, имеющийся в помещении и вокруг него, говорит о том, что мастерская функционировала продолжительное время.
К позднему периоду атасуского этапа андроновской культуры относятся поселения Жамбай-Карасу, Бугулы I, II и другие.
Планировка и строительные приемы бугулннских (долина р. Шопы) жилых и хозяйственных сооружений так же, как и весь облик материальной культуры, близки атасуским. Жилища имели прямоугольную форму, но в отличие от атасуских гораздо меньших размеров. Жилища наземные, со стенками из плашмя положенных каменных блоков, которые с внешней и внутренней сторон облицовывались вертикально поставленными каменными плитами. С внутренней стороны кладки сооружалась деревянная рама, на которую опиралась шалашеобразная крыша из бревен. Высокая часть крыши подпиралась рядом вертикально вкопанных столбов. Все сооружение покрывалось сверху камышовыми, кустарниковыми матами. Невысокие стенки из каменных блоков в таком доме служили защитой от сильного ветра, дождя и снега37. Внешний вид жилищ во многом сходен с утепленными юртами кочевых скотоводов.
Дандыбай-бегазинская культура. В Дандыбай-бегазинское время (X—VIII вв. до н. э.) в культуре племен выделяются три последовательных этапа развития:
37 Маргулан А. X., Акишев К- А., Оразбаев А. М. Памятники эпохи бронзы.— В кн.: Древняя культура Центрального Казахстана, с 288, рис. 113.
Переходный от атасуского к дандыбай-бегазинскому представлен серией памятников, распространенных на степном пространстве от р. Атасу до Иртыша. К их числу относятся комплексы Аксу-Аюлы II, Ортау II, Байбала II, Бесоба, Бугулы III.
Для этих памятников характерно, с одной стороны, сохранение андроновских традиций, с другой — появление новых элементов культуры: особого типа надгробных сооружений, сосудов приземистой, шаровидной формы. Нетипичен для андроновской культуры и погребальный обряд. Наряду с обычными, скорченными, встречаются вытянутые трупоположения на спине. Такой обряд захоронений широко распространен у скотоводческих племен, живших на территории Казахстана позднее, в эпоху раннего железа.
Переходный, или раннебегазинский, этап эпохи поздней бронзы полнее всего характеризует погребальный комплекс Аксу-Аюлы II (южнее г. Караганды). Он состоит из однотипных земляных курганов, обрамленных по основанию кольцевыми оградами из крупных гранитных плит, врытых на ребро. Это не родовые погребения патриархально-семейных общин, а гробницы наиболее видных членов патриархально-родового общества. Появление подобного типа захоронений с обширными внутренними сооружениями свидетельствует об изменениях, наметившихся у племен Центрального Казахстана в результате возникновения имущественного неравенства в период позднего андрона (XIII—XI вв. до н. э.).
Самый большой курган в комплексе Аксу-Аюлы II высотой 2 и диаметром 30 м. Под насыпью находились четыре вписанных друг в друга каменных сооружения: три ограды и массивный каменный ящик из четырех больших плит. Первая, наружная, ограда состояла из крупных плит гранита, врытых на ребро. Вторая сложена техникой горизонтальной кладки из специально подобранных прямоугольных плит. Кладка начиналась от дневной поверхности того времени. Внизу стены строго вертикальны, выше они возводились с некоторым наклоном внутрь. Это характерный прием строительной техники эпохи поздней бронзы, в котором уже видны зачатки решения ложного свода посредством кладки с напуском. Третья, малая, ограда вписана во вторую. В плане она имеет подпрямоугольную форму и закруглена на углах. Как и вторая ограда, она эллипсоидной формы. В ней у западной и восточной стен дополнительно поставлено на торец по одной огромной плите. На эти плиты приходилась основная нагрузка от перекрытия сооружения.
Таким образом, внутренняя ограда представляла собой как бы помещение, окруженное двойными стенами и обходной галереей. В центральной части погребального сооружения, в грунтовой яме площадью около 4 кв. м и глубиной свыше 1,5 м, находился массивный каменный ящик, сверху закрытый двумя большими плитами. Такие же крупные плиты, некогда стоявшие вертикально и служившие центральной опорой крыши здания, лежали вокруг ящика.
Вся площадка постройки утрамбована и покрыта полуметровым слоем из смеси глины, гравия, песка и щебня. Эта забутовка упиралась прямо в стенные опоры, что закрепляло основание всего сооружения, обеспечивая устойчивость стен и других опор. Вымосткой из гравия, щебня и глины был залит и пол погребальной камеры. Такую же или близкую конструкцию имеет и ряд других погребальных сооружений переходного этапа.
Внутренние ограды большинства сооружений переходного и развитого этапов дандыбай-бегазинской культуры сохранили остатки деревянного перекрытия, выполненного в виде пирамидально-ступенчатой рамы из бревен. Слой древесного угля и золы от бревен, иной раз достигающий толщины 30 см, указывает на ритуал предания огню деревянных конструкций перекрытия. Такой поминальный культ сожжения деревянных построек широко распространен среди племен эпохи поздней бронзы на территории Казахстана. Подобный или близкий ритуал существовал, например, у племен, оставивших мавзолей Тагискена в Южном Казахстане.