История московского Чингисхана. Цена успеха в деньгах, любви и одиночестве
Шрифт:
Батыр блистал красноречием, долго и цветисто излагая все то, что пришло ему в голову в связи с нашим отсутствием. Наконец, он подытожил:
– Завтра же на курсы вождения! И пока права не получите, чтобы я вас около машины больше не видел!
Признаться, мы и сами, натерпевшись страху, поняли, что промахнулись, без подготовки усевшись за руль.
Эта смешная Багина «копейка», к которой мы все испытывали уже почти нежные чувства, еще долго доставляла нам массу забавных впечатлений.
Сашу Буратаеву везде узнавали…
– Эй, дамочка! Не могла получше такси найти?!
Саша хохотала в ответ, мы тоже шутили на эту тему, довольные произведенным эффектом, и спокойно ехали дальше.
С автомобилями у Баглана вообще была связана масса забавных историй.
Когда легендарная «копейка» была продана, Бага купил более модную машину – японскую, праворульную, полуспортивного типа. В устройстве автомобилей Баглан ничего не понимал, точно так же, как и я, но ездить очень любил.
И вот однажды ночью едем мы с ним по городу, и вдруг машина заглохла. Стала – и все. Мы ее заводили и так, и эдак, и толкали – не помогает. Наконец Бага вышел из машины, достал гаечный ключ, открыл капот и начал что-то там чинить. Точнее, я думал, что он чинит, поскольку слышал отчетливый стук ключа и терпеливо ждал, когда же Бага закончит свои манипуляции.
Минут через десять я вышел из машины и увидел, что Баглан стоит с открытым капотом и мерно постукивает гаечным ключом по двигателю – то там, то здесь.
– Что ты такое делаешь? – изумился я.
– Я думаю, может, где что засорилось, – с умным видом ответил мне Бага и продолжал постукивать. – Я слышал, что так нужно делать.
– Давай помогу, – предложил я.
Таким образом, мы проверили все – уровень масла, заряд аккумулятора, свечи. Возились мы с ним полчаса. Все вроде бы в порядке, но машина не заводилась – и все тут.
– Может, таксиста остановим, попросим помочь? – предложил я. – Иначе всю ночь тут простоим.
– Давай попробуем, – согласился Баглан.
Минут через пять рядом с нами остановился автомобиль, водитель которого сразу же полез проверять панель приборов. Едва он сел за руль, как мы услышали из салона оглушительный хохот:
– Ну, вы даете, ребята, такое в первый раз вижу, – покатывался он со смеху. – Вы хоть знаете, что у вас бензин закончился?
– Нет, – растерялся Бага. – А как это узнать?
– Да вот же значок, – указал таксист и назидательно сообщил: – Надо же сначала с машиной ознакомиться, прежде чем за руль садиться. Вы хоть правила-то учили?
– Учили, учили, – буркнул сконфуженный Баглан. – Еще как учили…
К счастью, до ближайшей заправки было метров пятьсот. Вынув из багажника металлическую канистру, я рванул на
– А что мне, на себе машину толкать? – убеждал их я. – Мы тут стоим недалеко, войдите в положение…
– Не положено, – был ответ.
Наконец после нудных переговоров и объяснений мне налили в канистру три литра бензина, и я торжественно вручил ее Баге, осторожно спросив:
– Надеюсь, как заправляться-то, помнишь?
– Помню, – буркнул Бага. – Хватит ерничать!
И работать, и отдыхать мы ездили вместе всей компанией.
Однажды «А-Студио» выступали с концертами в Дубае. Бага, надо сказать, был страстным поклонником ледовых видов спорта – обожал кататься на коньках, и как раз был очень счастлив, что нашел в Дубае крытый каток, где смог в свободное время беспрепятственно рассекать лед. Но к концу гастролей с ним случилась неприятность, он упал и повредил правую руку.
Поначалу рука не сильно болела, но по приезде в Москву боль оказалась уже нестерпимой. Бага позвонил мне и попросил, чтобы я приехал.
Признаться, я сначала подумал, что ничего серьезного не произошло. Человек вроде ни на что не сетовал, не стонал, и вдруг… Когда я тронул его за плечо, Баглан взвыл от боли и закричал:
– Ой! Зачем ты давишь, мне же больно!
В больнице, куда мы приехали, выяснилось, что у Баги перелом руки. А он, если помните, гитарист. Когда ему наложили гипс, оказалось, что и ухаживать Бага сам за собой не в состоянии – если левой рукой еще кое-как можно поесть, то застегнуть пуговицу или еду приготовить, например, нереально.
И вот начались Багины мытарства. Я у него спрашиваю:
– Слушай, а у тебя подруга есть? Может, приедет, поухаживает за тобой?
– Да какая подруга, о чем ты, – захныкал Бага. – Я ей звоню, а она мне знаешь что отвечает?
– Что?
– Говорит, ну раз у тебя рука сломана, может быть, все остальное как раз в порядке?
– А ты? – интересуюсь.
– А я ей говорю – мол, не понимаешь, что ли, мне сейчас не до этого? У меня все болит! А она трубку – бац!
– Ясно все с тобой, – говорю. – Ну, переселяйся тогда ко мне, что поделаешь.
И зажили мы с ним вместе в моей квартире. Поскольку Бага был временно нетрудоспособен, а я целыми днями занят, поэтому от скуки бедняга не знал, куда себя девать. Когда я вечером приезжал домой, порядком уставший и измотанный, Бага встречал меня с кислым лицом и умолял поговорить с ним о чем-нибудь…
Спал он на стареньком диванчике, другого у меня попросту не было, я в то время не шиковал. У дивана была отломана ножка, поэтому для устойчивости мы подсунули туда стопку книг. Однажды ночью я проснулся оттого, что услышал глухой стук о пол и жалобный Багин крик: