История одного гоблина. Два в одном
Шрифт:
Если захочет, сам расскажет в нужный момент.
***
Во рту у всех моментально пересохло. Складывалось ощущение, что вода в атмосфере вообще отсутствует. Воздух словно высох.
– Так, это уже не смешно! – нервно помотала головой Хиенна. До боли знакомая матовая стена стрелой уходила в бездонную черноту над головой, окрашенную с краю багрянцем. Никто, правда, наверх не карабкался, зато лавы вокруг было хоть отбавляй.
– Поясни, – попросил враз очнувшийся от дурмана, вызванного амброзией, Бурбалка.
Ему
– Или это опять иллюзия, или…
– Мы в Бездне! – закончил за суккубу Каввель.
– Мир демонов? – в ужасе вскричал Антонио.
Парень обхватил голову руками и застонал. Затем вдруг вспомнил о чем-то и начал озираться в поисках опасности.
– Не бойся, сладкий мой! – успокоила его пуута. – Я не дам тебя никому в обиду.
– Сама будешь обижать? – фыркнул минотавр.
Демонесса радостно кивнула, очаровательно обнажив жемчужины зубов.
– И все же, нам надо попасть домой, – напомнил Гарб. – Рахэн-ди нас устраивает немногим более, чем Эльжахим.
Хиенна посмотрела на гоблина и еле заметно вздрогнула от накатившего узнавания. Мелькнувшая по ее лицу тень ужаса, быстро сменилась улыбкой. Она перевела взгляд на Михеля и вздрогнула еще раз. В ее глазах полыхнули одновременно радость, надежда и тревога. Она мгновенно скрыла все чувства, но монах все равно заметил, хотя и не совсем понял причину.
– Да бросьте! – воскликнула суккуба. – Побудьте немного со мной, будет весело! Мой мир не знает никаких ограничений. Тут можно все и всем!
– Вот это меня и пугает, – стуча зубами пробормотал Бурбалка.
– Хм, все и всем, говоришь? – тряхнул головой Каввель. – Напоминает пиратскую вольницу.
– Так и есть! Тут все пираты в своем роде, – согласилась девушка. – Вам понравится!
– Вынуждены отклонить твое приглашение, – для убедительности стукнул посохом Гарб. – Нам еще бороться с хапугами.
Пуута умоляюще посмотрела на него, а затем на Михеля.
– Жаль. Но хоть до дома меня проводите?
– Проводим, конечно! – подтвердили все.
– А в другой мир отсюда попасть сложно? – поинтересовался Антонио.
– Вопрос хороший, – потерла подбородок пальчиками суккуба. – Ограничений у нас никаких нет, хоть я и не слышала, чтобы кто-то свободно ходил по мирам. Мачеха обладает властью, чтобы временно закрыть выход, но долго держать его на замке она не сможет. На это уходит слишком много сил. Выход обычно свободен в соседний слой Рахэн-ди, а из него в смежный с ним, и так далее. Только на границе с Эльжахимом всегда идут бои – это вы, наверное, и сами знаете. Но порталы для плоти в остальные миры невозможны – это все знают.
– Вообще-то, возможны, – важно поклонился Антонио. – Уметь нужно. Вот карта Лю, к примеру, вполне себе работает.
Хиенна нахмурилась, но ничего не сказала.
– Значит, мы можем переместиться в любой момент! – обрадовался Аггрх. – Тогда, проводим нашу очаровательную спутницу и рванем домой.
– Да будет так, –
– А где мое племя? – вдруг заметил отсутствие родственников шаман.
Вопрос ответа не получил.
Часть 2: Наследницы. Глава 10
«Сердечная достаточность – тяжелое заболевание смертных, симптомом которого является полная невозможность их соблазнения суккубами».
– Меридиана, повелительница суккуб
Шли, особо не торопясь. Суккуба плавно покачивала бедрами, а за ней следовали особи мужского пола, как минимум трое из которых, кроме бедер, вокруг ничего не замечали: в родном мире очарование демонессы утроилось, но изменения этим не ограничивались. Перед компаньонами предстала не косящая под дурочку мамзелька, которой она прикидывалась в Эльжахиме, а настоящая демонесса. Сильная, властная и коварная. И все же, это была та самая Хиенна.
В отличие от товарищей Гарб относился к подобным вещам со стойкостью, свойственной только жрецам Бирканитры. Он в принципе не до конца понимал, что происходит с его друзьями, и, не теряя бдительности, обозревал с высоты своего гигантского роста окрестности. Бесконечная каменистая равнина, кое-где прорезанная реками лавы, простиралась во все стороны до самого горизонта. Чахлая бурая растительность не слишком оживляла пейзаж. Ничего похожего на солнце тут не наблюдалось, но небо все больше окрашивалось цветом крови с каждым мгновением. Через несколько часов ходьбы небесные краски отступили, оставив над головами путников только бездонную черноту без всяких звезд.
Михель продолжал пребывать в странной задумчивости и шел, просто механически переставляя ноги. Каввель единственный вел себя так, как будто проблем вообще не осталось никаких. Пират беззаботно насвистывал какую-то морскую песенку и периодически забрасывал Хиенну вопросами, на которые та отвечала с разной степенью готовности.
– Послушай, деваха, а как ты узнала, что твоего брата убил именно Анделефт?
– Под головой на стене было написано, кто «автор» трофея, – ответила демонесса.
Суккуба слегка скривила губы то ли от упоминания жахани, то ли от грубоватого обращения. Каввель никогда не отличался тактичностью, поэтому даже не заметил. Он вообще считал, что ему должны быть благодарны просто потому, что он в принципе снизошел до общения с «убогими расами», к коим он относил всех, кроме минотавров. Часть компаньонов он причислял скорее к неким ущербным сородичам, чем к обычным людям или эльфам.
Единственные, кого тауросу почитал равными себе, были Гарб и Аггрх. Гоблин заслужил такое исключительно потому, что в прошлом совершал ради минотавра геройские поступки и положил начало избавлению бывшего пирата от проклятия. Орку же повезло продемонстрировать при Каввеле воинское мастерство, внушавшее уважение.