История одной истерии
Шрифт:
– И что?
– Да ничего. Сидит. О грехах своих содеянных рассуждает. Пока вины не признает. Считает, мол, он никого в ловушку попадать не вынуждал. Мол, все это было обычной шуткой. Мол, кто ж виноват, что пленницы такие тупые попались и не сразу о выходе прочитали.
– Откуда такая осведомленность о его мыслях? – кажется, Георгий заразился от меня манерой все немного преувеличивать и додумывать за окружающих их мотивы.
– Из первых рук. Хочешь понаблюдать? Ну, поехали.
По дороге я выяснила, что переговоры с пленником ведутся в письменном виде. Официальные послания обеих сторон передавались через
Конечно, обнаружив, что дверь заперта, Кирилл тут же кинулся к окошку. То не открывалось. В ответ на едва слышные из подвала ругательства, уже перебравшиеся к этому окошку «мстители» передали свою первую записку. Кириллу, который теперь предъявил достаточно доказательств собственной виновности, предлагалось сделать выбор. «Какую тюрьму выберете?» – вежливо интересовались довольные своей удачей «мстители». Кириллу предлагалось или отсидеть в подвале положенные полторы недели, или быть немедленно переданным в руки правоохранительных органов. «Конечно, твои родители постараются откупиться. Но, если не выйдет? Кто может предсказать решение судей? Какой срок и в какой компании вам придется отбывать?»
Одной рукой придерживаясь за стену, одинокая Ксения стояла возле известного подвального окна и тщательно изучала очередную записку. Кусая губы, она, судя по всему, еще и еще раз пробегалась глазами по строчкам. Щеки Ксюши едва заметно поблескивали от слез. Остальные «мстители» толпились на той стороне дороги и старательно желали вид, что не смотрят в сторону Ксюши.
Мы с Георгием припарковали Форд и вышли из машины.
– Катюша!!! – обнаружив, что я, наконец, готова к выслушиванию повестей о её подвигах, Настасья обрадовалась неимоверно, – У нас получилось! Я такое придумала… Совсем смешное… А оно возьми, да получись. Вот здорово!
– Что там? – я кивнула на Ксению.
– У них интим. Просили дать возможность пообщаться наедине, – пояснила Лариса, – Мы получили с него письменное согласие просидеть в этом подвале десять дней и отстали. Все-таки он действовал в состоянии аффекта. Обида затмила ему мир… Отдать его в руки милиции было бы слишком сурово.
– Он переживает? Стыдится?
– Только собственной глупости. Того, что попался. Пытается сейчас убедить Ксению, мол не мог предположить, что мы так долго будем искать выход… Просит у неё прощения… Она клянется, что будет каждый день приходить сюда к нему на переговоры. Странная штука, любовь…
– Ага, – заворчала Алла, – А нам, так права на переписку с близкими не давали… Ну да ладно, не будем столь строги.
– Главное, чтоб она его не выпустила, – скептически глядя на уже пишущую Киру ответ Ксению, проговорил Георгий.
– Не выпустит. Она пообещала, – уверено сказала Лариса.
– Я, все же, на всякий случай, замок на засов повесила. Если что – ключи у меня, – добавила Алла.
Еще несколько минут мы потоптались возле злополучного окошка. Потом решили, что ждать Ксению бесполезно, и распрощались. На душе было гадко. Живой человек маялся сейчас в одиночном тюремном заключении. Я знала об этом, но должна была забыть. Сделать вид, что ничего не происходит. Это трудно, почти невозможно, но необходимо. Такова
– Стойте!!! – заплаканная Ксения бросилась наперерез Форду. Отчего-то она улыбалась, – Он смешной… Просит о снисхождении. И я для него прошу.
– Мы не можем, Ксюш. Все вместе ж решали засадить на десять дней…
– Да не про то я! – отмахнулась Ксения, даже обидевшись, – Кир до такой просьбы в жизни не унизился бы. Как вы могли подумать?! Он просит передать ему бумагу и печатную машинку. У него есть идея. А теперь вот и время тоже есть. За что спасибо нам огромное… Во ненормальный, да?
Неприкрытый восторг в последних словах Ксюши отчего-то ужасно развеселил нас.
– А кто здесь нормальный?
Машинку было решено выдать. Тюремное заключение таким образом из мучительного превращалось в исправительно-трудовое. Сей факт кардинально изменил всеобщее настроение.
– Послушайте, – робко начал Тигра, – А ведь это – всё. Конец истории. Мы справились. Причем без потерь.
– У-р-р-а!!! – неожиданно для самой себя вдруг закричала я. Причем не на связках, а животом, как положено. Дурной пример заражал эту компанию еще до собственного рождения, – По-о-бе-е-да! – подхватили мои пассажиры.
Голосящий Форд пулей промчался по центральной улице Города.
Эпилог.
Спустя два месяца после описанных событий должна была состояться премьера спектакля «Рассказы для животных».
Зал аплодировал стоя. Героя и Героиню – Кира и Ларису – забросали цветами. Зинаиду Максимовну – благодарностями и поздравлениями. Хомутов, как автор исходного материала, дал развеселое интервью одной из самых приятных газет нашего города.
После спектакля все мы отправились в «Бульк» отмечать премьеру. Я поздравляла, вглядывалась в ставшие уже родными лица, ловила обрывки разговоров и никак не могла избавиться от глупого, но приятного ощущения непреодолимой радости.
– Не поверишь, после тех десяти дней он стал совершенно другим человеком, – я прислушалась, это Ксения горячо доказывала что-то Алле, пользуясь тем, что Кир отплыл к барной стойке за заказом, – Агрессия ушла. У него теперь есть Вещь. Настоящая, хорошо написанная… Даже Зинаида похвалила. Это сказка о гордыне, которая съела всех друзей и умирает с голоду в одиночестве. Он ведь уже на третий день признался, что ему и в голову не приходило, как сложно на самом деле все время находиться под землей… Да, а собственно, к чему я это все? А, вот. Мы собираемся пожениться. Представляешь? Ты не поверишь, но мне кажется, что я буду счастлива.
– Не поверю, – твердо говорила Алла, улыбаясь, – Но поздравляю.
В этот момент к их столику вернулся Кирилл с шумной компанией очередных празднующих премьеру зрителей. И Аллочка вдруг моментально похорошела. И заулыбалась, демонстрируя уютные ямочки на щеках, и зарделась румянцем. И включила за широко раскрытыми глазами свои сияющие лампочки. И смотрела ими тожественно и ласково. А тот, на кого смотрела, так же смотрел в ответ, не замечая ни людей вокруг, ни Кира, ни Ксении.
– Как хорошо, что я тебя тут застал. Знаешь, я даже от работы сегодня отказался, чтобы с тобой встретиться. Соскучился уже, – дрожащим от волнения голосом говорил нашей Алле влюбленный ДиДжей Киллер.