История пишется победителями
Шрифт:
— С первыми у нас просто поступили, как ты с Вилли — мы их просто отодвинули подальше, а начнут дергаться, то будут помирать в одночасье, всяких болезней ведь масса. Но, по крайней мере, бомбами перестали баловаться вот уже как три года — уроки Петра Аркадьевича на них оказали незабываемое впечатление, перестали нашу ладью раскачивать. А вот с теми, кто притаились, прямо беда — в Английский клуб не ходят, за Париж уже не просят, и тем паче не требуют — в клубок свернулись, гадюки.
Великий князь хотел выругаться, но сдержался, а принц Генрих понятливо кивнул головой. Это в рейхе было просто, страна ведет войну, а потому любой, кто станет высказывать сомнения, или
Особенно показательны тут цены — немцы строили для русских в Риге новые эсминцы по цене миллион двести тысяч за штуку, причем качественно, а русские дельцы немедленно взвинтили цены до двух миллионов, совершенно необоснованно. После проведения расследования, стало ясно, что основная прибыль должна была уйти в Париж и Лондон. С новыми линкорами поначалу картина оказалось ужасной — Сандро, когда впервые познакомился с историей их строительства, пришел в ужас. Корабли с двенадцатидюймовой артиллерией, с самой слабейшей броней среди «коллег», и при посредственной скорости хода, обошлись казне в тридцать миллионов — дороже, чем «Куин Элизабет» или «Байерн» с пятнадцати дюймовой артиллерией, и куда лучше бронированные. Вместо девяти дюймов по ватерлинии, и восьми дюймов у башен (пробиваемые на всех дистанциях) плиты в тринадцать или четырнадцать дюймов, разница более чем существенная. То есть русские получили корабли по баснословным ценам, многократно завышенным, и совершенно слабых в бою против современных им британских «орионов», имеющих 343 мм пушки, со снарядом на треть тяжелее, чем русские 305 мм, и куда более разрушительных. Проект экстренно переработали по типу черноморских «императриц», купили германские 305 мм орудия, и при куда лучших характеристиках (броня пояса была доведена до двенадцати дюймов, а ставших меньше размерами башен до одиннадцатидюймовых плит), линкоры выйдут на четверть дешевле — вполне пристойная цена.
Правда, в строй все шесть кораблей войдут в следующем году, но уже первые два ближе к лету, когда лед в Финском заливе растает. А достройка легких крейсеров идет более успешно — их заложили пораньше на «сэкономленные суммы», да и будут они быстрее и сильнее британских, несмотря на то, что поставят новые орудия меньшего калибра — в 130 мм, но зато в четырех башнях по носу и корме, как строят на германских верфях. Про эскадренные миноносцы типа «новик» и говорить не приходится — их заложили несколько десятков, и в строю уже несколько этих быстроходных кораблей…
— Генрих, дела пошли крайне серьезные, сейчас тебе расскажу. Англичане давить на нас начали, пока потихоньку, аккуратно, но надавливать, прах подери. Ники крайне обеспокоен — ему угрожают войной, и знаешь от кого, возможно, будет брошена России перчатка?!
Эти линкоры не оправдали возложенных на них надежд — оказались самыми дорогостоящими в мире. по похожему проекту в мире построили только один корабль, названный в честь поэта. Пророчество его оправдалось, ведь известно, куда ведет дорога, вымощенная «благими намерениями»…
— Скорее всего, речь идет о Японии, Сандро — никакой другой противник для России опасности не представляет.
Принц Генрих внимательно посмотрел на усмехнувшегося Александра Михайловича, и понял, что не ошибся.
— Ты прав, именно так дело и обстоит, не ошибся. Японцы связаны союзным соглашением с Британией, и для нашего Дальнего Востока представляют нешуточную угрозу. Флота у нас там нет…
В голосе великого князя послышалась нешуточная боль, было видно, что поражение в войне с японцами нанесло по самолюбию удар страшной силы — лицо прямо-таки потемнело. Но чуть отпив из бокала рома, и закурив очередную папиросу, Александр Михайлович продолжил говорить дальше, и со странными нотками, заставившими Генриха насторожиться:
— Я говорил с генералами, они считают, что объявленная в Японии частичная мобилизация, якобы для пополнения дивизий экспедиционного корпуса, предназначенного для осады вашего Циндао, на самом деле обращена исключительно против России, если мы не откажемся от союза с Германией, о котором им хорошо известно.
— Кто бы сомневался, — пробормотал принц, и тоже закурил. — Все они прекрасно знают и понимают, у Лондона везде есть «свои люди», которые вынюхивают и лезут во все щели, суют свой нос куда надо и не надо. Очень страшный противник, веками оттачивающий свое «тайное» оружие. Даже мой любимый писатель Даниель Дефо тоже «трудился» на этом поприще, что тут сказать. И похоже не на пустую угрозу — ведь так?!
— Совершенно верно — к середине сентября начнется, если наши генералы не ошибаются. У нас только два старых крейсера, «Аскольд» и «Жемчуг», новые еще строим. Да еще десяток дряхлых дестройеров, полдюжины подводных лодок, без всякой боевой ценности, из числа тех, что еще прошлый раз перевезли по железной дороге. И это все — противопоставить нечего. Так что все наше Приморье окажется под угрозой высадки десанта, с первых недель мы потеряем Сахалин и Камчатку, а с ними и побережье Охотского моря. А дальше японцы начнут наступление с южной части Маньчжурии на Харбин, перережут КВЖД — но это не смертельно, амурская ветка достроена. Война начнется в самой Маньчжурии…
— Я говорил с Мольтке по данному варианту, Сандро, и он меня успокоил. Наращивание японских войск будет идти медленно, первоначально будет брошено до четырех дивизий, потом еще шесть. Лишь через месяц после начала войны их число возрастет до пятнадцати, через три месяца удвоится — и эти тридцать дивизий все, что есть у Японии. У вас три бригады на КВЖД, и пять сибирских дивизий в Приморье, две в Забайкалье, и еще четыре по Сибири гарнизонами. Плюс три стрелковые дивизии будут развернуты по мобилизации, и возможно, переброшены на фронт две Туркестанские бригады, развернутые в дивизии. В итоге девятнадцать дивизий превосходной пехоты, половина которых задействуется сразу же. Так что силы сопоставимые с японской армией, при подавляющем превосходстве в кавалерии за счет, если не ошибаюсь шести казачьих войск, которые выставят около тридцати полков. И еще столько добавят оренбургские и уральские казаки — в совокупности до десяти казачьих дивизий, не считая войсковой конницы, весьма многочисленной. Регулярной кавалерии что-то около четырех бригад.
— Ты хорошо проинформирован для моряка, Генрих, и я даже не удивлен. И знаешь почему — до последнего времени я сам точно не знал, сколько у нас в Сибири войск.
— Я тоже, но мне все подробно рассказали наши генералы, Сандро. А через два месяца для японцев настанут серьезные проблемы — у вас двух колейная железная дорога, по Байкалу построены туннели. Население Сибири возросло за счет переселенцев на четыре миллиона, и они будут отмобилизованы и переброшены на фронт в первые два месяца, а там начнут прибывать войска — переброска армейского корпуса займет две недели. Всего полгода и у вас будет огромная армия из пятнадцати-двадцати корпусов — раздавите врага, не заметив толком. Если потребуется, то можете не объявлять мобилизации по стране — наличных войск вполне достаточно.