История пишется победителями

Романов Герман Иванович

— Дайте радиограмму на «Вирибус Унитис», и еще поднимите флажный сигнал адмиралу Гаусу… Не, не нужно, старик все понимает прекрасно — они идут к нам на помощь, с «Вольтером» покончено.

Действительно, французский броненосец тонул, флага на нем не было — или сбили, либо сами спустили. Команда прыгала за борт, к тонущему кораблю подходили германские миноносцы, по ним не стреляли. Видимо, «галлы» понесли такие жуткие потери в людях, что вся их пылкость напрочь пропала, будто ледяным душем ее смыло.

— Экселенц, «Дредноут» отвернул, за ним следуют другие! Да и все британские броненосцы с крейсерами выходят из боя!

Сушон впервые почувствовал, что значит вздохнуть полной грудью — он понял, что так, чисто по-английски, Ройял Нэви признал свое поражение, и не стал продолжать сражение. И оно понятно, три линкора с бортовым залпом в дюжину 305

мм орудий слишком серьезный «аргумент» чтобы к нему не «прислушаться». И понять британцев можно — у них всего четыре дредноута против семи вражеских, причем только на трех австрийских линкорах пушек главного калибра столько же, как на их четырех кораблях. А ведь есть четверка «нассау» — продолжение боя чревато катастрофой.

— Господа, поздравляю вас с победой, хотя мы потеряли больше вымпелов в сражении. Но это действительно славная виктория, значение которой сейчас трудно оценить. Скажу одно — теперь половина Средиземного моря за нами, а весь британский корпус неизбежно попадет в плен…

Германские линейные крейсера типа «Дерфлингер» недаром считались вместе с линкорами типа «Куин Элизабет» представителями нового класса быстроходных линкоров, что появится уже ко 2-й мировой войне…

Глава 61

— Этикрейсера можно именовать «большими», но никак не линейными — броня их тонкая, и собственный снаряд не выдержит. Впору именовать «инвинсиблов» только «картонными крейсерами» — для боя в линии они совершенно непригодны. Скажу так, господа, я сильно удивлен — зачем строить такие корабли, что рассыпаются от нескольких попаданий?!

Хиппер был искренне удивлен, как и многие немцы — они ожидали яростного боя, но англичане удирали самым постыдным образом, ошеломленные столь обескураживающим началом боя, в котором они потеряли половину своих знаменитых «кошек». Еще бы, столь быстрое потопление «Лайона» и «Куин Мери» любого из адмиралов Королевского Флота могло в ступор ввести. Но все же принявший командование младший флагман сообразил, к чему может привести сражение в равных силах, и быстро повернул на север — британцы, к огорчению Хиппера не полезли в подготовленную ловушку, а бросились наутек, ведь на помощь им шел находящийся в семидесяти милях Гранд Флит. О присутствии последнего, немцы, благодаря неустанно ведущейся воздушной разведки, прекрасно знали — одно плохо, погода начинала портиться, и на Эскадру Линейных Крейсеров радировали, что возможно полеты прекратятся, хотя авиаторы готовы рисковать собственными жизнями ради победы кайзерлихмарине.

Но что толку от их отчаянного героизма, если сверху из-за низкой облачности ничего нельзя будет разглядеть?!

Да есть риск через час нарваться на главные силы Гранд Флита, уже все тщательно подсчитанные — одиннадцать вымпелов с 343 мм орудиями, и четыре дредноута с 305 мм артиллерий. Но это не так страшно — пять узлов превосходства в скорости дают неоспоримую возможность быстро разорвать дистанцию и уйти в туман. Получить необходимую паузу для отдыха и навести на врага линкоры Хохзеефлотте, а их двенадцать — восемь с 305 мм орудиями, и четыре «бранденбурга» с убийственными 380 мм стволами. Причем в самом прямом смысле — противостоять попаданиям тяжелых 750 кг снарядов даже двенадцатидюймовая броня не сможет. Даже германские плиты в 350 мм не устоят под ударом, а на больших дистанциях такие «чемоданы» будут проламывать тонкие броневые палубы. Правда, немцы этот результат заранее предвидели, а потому по настоянию кайзера и его брата гросс-адмирала, на «бранденбургах» уже изначально отказались от «размазывания» брони по всей проекции борта, переработав проект, и уделив все внимание толщине главного пояса, также нарастив до пяти дюймов палубные плиты. Так что эти линкоры практически неуязвимы для британских 343 мм орудий, и могут выдержать обстрел даже из 381 мм стволов, правда «умеренный», и при небольшом числе попаданий. Иначе придется строить линкор не в тридцать тысяч тонн водоизмещения, а как минимум на четверть больше, ведь настоятельно следует увеличить скорость хотя бы до 24–25 узлов.

— Смотрите, экселенц — «Индефатигейбл»!

От ликующего вопля Хиппер поморщился — его изрядно оглушило громовым «хох». И было отчего радоваться ликующим

немцам — в огненной вспышке переломился «картонный» крейсер — поставить по бортам разнесенные башни, как на «Фон дер Танне», было не лучшей идей кораблестроителей. Тем более, «защитив» все шестидюймовой броней, которую и защитой назвать трудно — на первом германском действительно линейном крейсере сразу установили плиты солидной в десять дюймов толщины, чтобы выдержали попадания двенадцатидюймовых британских снарядов. На «Мольтке» и «Гебене» толщина увеличилась на полдюйма, а на «дерфлингерах» еще на дюйм, что вполне адекватно соответствовало защите новейших британских линкоров — ведь линейным крейсерам нужно не только нанести ущерб неприятелю, но и самим стойко держаться под его огнем…

— Майн готт…

— Грюн шайзе хунд!

— Ферфлюхте!

Ликующие крики смолки за секунду, только непроизвольная хриплая ругань — теперь зрелищем тонущей британской «гончей» никто не интересовался. Противоборствующие эскадры влетели в дымку, не столь и протяженную, как оказалось, а когда вышли из тумана, то немцы потеряли дар речи от увиденного зрелища — туман разошелся и от края до края белых полос шли полтора десятка линкоров, уже развернувшийся боевой линией. И тут десятки вспышек опоясали весь этот огромный Гранд Флит — с пятидесяти кабельтовых такой мощи залп мог сокрушить даже флот, не то, что пятерку зарвавшихся германских гросс-крейсеров, что увлеклись преследование удирающего неприятеля, понесшего к тому же крайне чувствительные потери. И это сыграло и с Хиппером, и командами гросс-крейсеров прескверную шутку — они увлеклись погоней и допустили ошибку в расчетах. Гранд Флит увеличил ход, и оказался тут раньше, чем надеялись немцы. И вот за эту самонадеянность последовала расплата, хотя в последний момент Франц Хиппер прорычал приказ, наиболее разумный в такой ситуации:

— Разворот от противника «всем вдруг», увеличить ход до максимального. Немедленно радировать на «Байрен» вице-адмиралу Шееру — «вижу перед собой весь Гранд Флит»!

«Зейдлицу» откровенно повезло — британские линкоры первым делом принялись обрабатывать страшными залпами вырвавшиеся вперед «Мольтке» и «Гебен», и уже на развороте в последний прилетело несколько тяжелых 343 мм снарядов. Один из них точно угодил в «ахиллесову пяту» корабля, пробив относительно тонкие, всего в 230 мм плиты барбета кормовой возвышенной 280 мм башни, и там знатно полыхнуло. Огромный огненный столб, выбросив клубы дыма, взметнулся выше верхушек мачт…

Так выглядит картина внутреннего взрыва в одной из кормовых башен линейного крейсера «Зейдлиц» в результате ожесточенного боя при Доггер-банке в январе 1915 года. Пожар перекинулся в соседнюю башню, кто-то спасаясь в панике открыл в нее двери и попытался в ней спастись. Но только погиб сам, и погубил товарищей — в обоих башнях сгорели все заживо…

Глава 62

— Удивительное предвидение у августейшего гросс-адмирала. Но как можно заранее предвидеть такое?!

Хиппер только покачал головой, внимательно наблюдая, как «оседает» огромный огненный столб над «Гебеном». Ведь именно по настоянию принца Генриха были убраны перегрузочные отделения под башнями, а створки погребов автоматически закрывались после подачи снаряда и порохового заряда — последние находились в металлических гильзах, а не в картузах, как было принято повсеместно на всех флотах. И что удивительно — последние могли воспламениться при пожаре, сгореть с адским пламенем, но не взорваться. Так что адмиралу Хипперу стало ясно, что весь расчет из шести десятков офицеров и нижних чинов сгорел в пекле, в которую превратилась возвышенная кормовая башня, но погреб не взорвался только потому, что створки были уже закрыты, и открыты клапаны затопления — полдюжины моряков выбрали смерть ради спасения собственного корабля. И никто даже не попытался отворить двери в соседнюю башню, впрочем, ее бы и не открыли оттуда, несмотря на мольбы — инструкция была категорически строга, а ключи хранились у старшего артиллерийского офицера. Так что подобное возможно только в одном случае, если бы потребовалось перегрузить снаряды и заряды из вышедшей из строя башни, для того чтобы другая башня из своих орудий их могла выпустить по врагу.