История российского сыска

Кошель Пётр Агеевич

Все члены «группы» подверглись уголовному и партийному наказанию. При этом в качестве одного из важнейших звучало об­винение в приверженности членов группы к идеологии платфор­мы «рабочей оппозиции», сформировавшейся в начале 20-х годов и подвергнутой критике на X съезде РКП (б) в 1921 году.

И по всему существу этого дела и даже по официальной фор­муле обвинительного заключения, подготовленного в 1935 году НКВД, эта группа не имела ничего общего с «рабочей оппозици­ей», кроме того что некоторые из ее участников в свое время дей­ствительно поддерживали известную группе платформу «рабочей оппозиции», прекратившей

существование еще в 1922 году.

В полностью фальсифицированных обвинениях в 1935 и 1937 го­дах была сделана попытка искусственно увязать участников так на­зываемой «московской контрреволюционной организации» — груп­пы «рабочей оппозиции» с якобы продолжавшейся и в 30-е годы деятельностью былой оппозиционной группы внутри РКП(б).

История «рабочей оппозиции», название которой было ис­пользовано весной 1935 года при возникновении и расследовании настоящего дела, уходит своими корнями к тому переломному этапу, когда страна осуществляла переход от Гражданской войны к мирному строительству.

«Рабочая оппозиция», лидерами которой стали Шляпников, Коллонтай, Медведев и другие, сформировалась в ходе внутри­партийной дискуссии о «верхах» и «низах», заметной исходной вехой в которой стала Всероссийская конференция РКП (б) (сен­тябрь 1920 г.).

К концу года разгорелась дискуссия о сущности и роли проф­союзов. Дискуссия проходила на фоне резкого обострения ситуа­ции в стране — политического и экономического кризиса начала 1921 года. Установки «рабочей оппозиции» излагались в ее тезисах X съезду РКП(б) под названием «Задачи профессиональных союзов (к X съезду партии)» и в брошюре Коллонтай «Рабочая оппозиция».

Основная идея установок состояла в немедленной и полной передаче управления народным хозяйством в руки профсоюзов, как это в перспективе намечалось и Программой РКП(б), приня­той в марте 1919 года.

Верховное хозяйственное управление предлагалось закрепить за Всероссийским съездом производителей. В политической об­ласти предполагалось осуществить меры по освобождению пар­тийных органов от функций непосредственного хозяйственного управления. Одновременно ими вносился ряд предложений, на­правленных против бюрократизации партийного и государствен­ного управления.

«Рабочая оппозиция» выступала также за ослабление матери­альных тягот рабочего класса.

Защищая на X съезде партии тезисы «рабочей оппозиции», Шляпников говорил: «У нас нет расхождений в основных вопро­сах нашей внутренней и международной политики. Эту сторону доклада, товарищ Ленин, мы принимаем. Но у нас много расхож­дений в тактических вопросах, в способах осуществления нашей общеполитической линии».

Делегаты X съезда партии внимательно рассмотрели платфор­му «рабочей оппозиции».

В документах съезда, в выступлениях Ленина отмечено, что в платформе «рабочей оппозиции» наметился явный уклон в сторону синдикализма и анархизма, выразившийся в стремле­нии передать массе беспартийных рабочих, разбросанных по отдельным производственным ячейкам, управление как отдель­ными производствами, так и всем народнохозяйственным ком­плексом в целом. В условиях переходного периода это вело к иг­норированию роли партии в руководстве строительством ново­го общества.

«Вместо продолжения и исправления начатой уже Советской властью практической работы строительства новых форм

хозяй­ства получается мелкобуржуазно-анархистское разрушение этой работы, способное повести лишь к торжеству буржуазной контр­революции», — говорил Ленин. Именно в этом видел он полити­ческую опасность выступления «рабочей оппозиции».

«Рабочая оппозиция» выдвигала ряд требований и в области изменения внутрипартийных отношений, совершенствования партийного строительства, развития рабочей демократии. И эти ее положения были поддержаны Лениным.

X съезд РКП(б) принял специальное решение «О членах распу­щенной группы «рабочей оппозиции», в котором говорилось: «Съезд призывает всех членов распущенной группы «рабочей оп­позиции» подчиниться партийной дисциплине, обязывает их оста­ваться на порученных им местах, не принимая никаких отставок».

Шляпников возглавил комиссию ЦК по улучшению быта рабочих, работал в составе Центральной комиссии по чистке партии.

После X съезда РКП (б) «рабочая оппозиция» некоторое вре­мя продолжала в организованной форме отстаивать свои пози­ции. В феврале 1922 года в Исполком Коминтерна поступило заявление, подписанное 22 участниками бывшей «рабочей оп­позиции», среди которых были Шляпников, Медведев, Бруно и другие. К ним присоединились также Коллонтай и Шадурская.

В этом документе, написанном в связи с обсуждением в ИККИ вопроса о едином рабочем фронте, утверждалось, что в Советской стране с этим вопросом дело «обстоит неблагополучно»: в партию проникает буржуазная стихия, руководящие центры зажимают ра­бочую демократию, ведут непримиримую, разлагающую борьбу против всех, особенно пролетариев, позволяющих себе иметь свое суждение, и за высказывание его в партийной среде применяют всяческие репрессивные меры; в профсоюзах та же картина подав­ления рабочей самостоятельности, инициативы, борьба с инако­мыслием, навязываются руководители. В заявлении содержалась просьба вмешаться и предотвратить раскол партии, покончить со всеми ненормальностями, стоящими на пути единства рабочего фронта. «Заявление 22-х», переданное в ИККИ Коллонтай, 26 фе­враля 1922 года было рассмотрено расширенным пленумом Ис­полкома Коминтерна, который, однако, не согласился с оценками его авторов состояния дел в РКП(б).

При этом резолюция ИККИ и опубликованный протокол за­седания комиссии Коминтерна носили по своему содержанию самый общий характер, хотя известно, что по всем пунктам «За­явления 22-х» в специально созданной комиссии Коминтерна давали объяснения от РКП(б) Троцкий, Зиновьев и Рудзутак.

Вопрос о группе «рабочей оппозиции» поднимался на XI съезде РКП(б), который констатировал, что ее бывшие члены, вопреки решению X съезда партии, на практике не отошли от методов фракционной борьбы и нередко допускали антипартий­ные действия.

Отмечалось, в частности, что своими поступками Шляпников вынудил ЦК поставить 9 августа 1921 года вопрос о его исключе­нии из партии за нарушение им партдисциплины, и применение этой крайней меры не состоялось только потому, что при голосо­вании не хватило одного голоса. Что касается обращения 22-х в ИККИ, то съезд, не осуждая этот факт сам по себе, признал не­допустимым сообщение Коминтерну сведений, извращающих действительную картину взаимоотношений между Российской Коммунистической партией и рабочим классом страны.