История Сарры, жены Авраама

Хальтер Марек

Добравшись наверх, она с изумлением увидела, как с юга и с востока в колонну Аврама вливались другие колонны. Они шли отовсюду. Из долин, с гор, из деревень, расположенных среди горных пастбищ, с берегов Соленого моря! Словно ручейки вливались в реку, которая становилась все шире и шире, направляясь на север.

К ней подбежала запыхавшаяся Агарь. Сара, смеясь от облегчения, указала ей на пыль, облаком стоявшую над армией Аврама:

— Смотри! Может быть, они плохо вооружены, но их много. Их тысячи!

Вечером Сара велела снять шатер, покинула холм, на котором она так долго оставалась в одиночестве, и спустилась

в долину.

Там она узнала, что с первого дня их прихода в Хеврон Аврам никому не разрешал ставить шатры рядом со своим шатром. Сара без колебаний заняла оставленное место и впервые за долгое время сняла свое красное покрывало.

Время по-прежнему не оставляло следов ни на теле, ни на лице Сары, и все вели себя так, словно это чудо было совершенное естественным.

Удивился только Элиезер из Дамаска. Он не привык к лицу Сары, он почти никогда не видел ее без покрывала и не устоял перед любопытством. Оказавшись перед ней, он был так взволнован красотой своей мачехи, что проявил гостеприимство и сказал тоном обольстителя:

— Ты еще прекраснее, чем в моих детских воспоминаниях… Аврам часто говорил мне о твоей красоте. Я не знал, как он был прав. Я рад видеть тебя среди нас. Я уверен, что мой отец будет без ума от счастья. Что бы тебе ни понадобилось, ты можешь обращаться ко мне. Располагай мной как любящим сыном. Для меня это будем самым большим счастьем.

Сара, не отвечая, в упор смотрела на него. Элиезер ничуть не смутился или не показал смущения.

— Я хотел пойти на войну вместе с моим отцом Аврамом, — сказал он с расстроенным видом. — Мое место рядом с ним, и не проходит дня, чтобы я не сожалел об этом.

— Что же тогда ты делаешь здесь? — спросила Сара, приподняв одну бровь.

— Мой отец Аврам велел мне остаться! — воскликнул Элиезер со всей искренностью, на какую только был способен. — Он хотел, чтобы я остался здесь и заменил его при необходимости.

— Заменил его?

— Он научил меня всему, что мне нужно знать.

Смех Сары поколебал самоуверенность Элиезера.

— Чему бы Аврам ни научил тебя, мальчик, я сомневаюсь в том, что ты сможешь заменить его. Не мечтай! Делай, как я, послушно жди возвращения моего мужа.

* * *

Прошло лето. У них не было никаких новостей, кроме того, что армия Аврама заняла Содом. Но Лота там не было, как не было ни их имущества, ни его жителей. Аврам продолжил погоню дальше к северу, может быть, он был уже за Дамаском.

Больше они ничего не знали. Время тянулось медленно, и постепенно росла неуверенность. Осенью прошел слух, что Аврам был побежден. Может быть, даже убит. Эти новости ей приносила Агарь, но Сара велела ей не слушать подобный вздор:

— Я не верю ни одному слову!

— Так говорят люди, — извинилась Агарь.

— Какие люди?

Агарь отвернулась.

— Элиезер. И другие.

Сару окатила волна гнева.

— Откуда эти новости? Кто видел гонца? Я никого не видела.

— Это говорят в Салеме. И в других местах.

— Глупости! Глупости и злоба! Я знаю, что Аврам жив! Я это чувствую!

Сара не сказала, что он снился ей каждую ночь. Ее Аврам, ее любовь, ее муж. Молодой Аврам из города Ура, такой, каким он был в Харране. Аврам, который принес ей покрывало в холодную ночь на берегу Евфрата, тот, который нашел Ханаан одной лишь силой

наития, поверив в своего бога. Тот, который стонал от наслаждения в ее объятиях и говорил, что он не хочет другой жены, кроме Сары. Тот, который смеялся над ее сухим чревом, покрывал ее поцелуями, тот, который так услаждал ее своими руками и своим членом. Каждую ночь она просыпалась в страхе, зная отныне, что она так же любит Аврама, как в первый день их встречи. Что ее любовь никогда не угасала. Она была полна всепрощением и любовью к Авраму. Она всегда будет женой Аврама, несмотря на свое пустое чрево, несмотря на Фараона и даже несмотря на его Всевышнего Бога, который так далеко уводил от нее дух и сердце Аврама. Каждое утро она вставала на рассвете с мокрым от слез лицом, в надежде сегодня же увидеть его, замирая от страха, что больше никогда не сможет коснуться губами его рук.

Агарь в замешательстве подошла к Саре. Та взяла ее за подбородок, подняла ее лицо и сказала:

— Я знаю, откуда идут эти слухи. Но Элиезер принимает свои желания за действительность. Он должен привыкнуть к мысли, что он — ничто. Для того чтобы он стал сыном и наследником Аврама, надо принести и положить передо мной тело Аврама, а это будет еще не скоро. Ты можешь передать ему мои слова, если хочешь.

* * *

Гонец появился, когда холмы вокруг Хеврона замерзли и покрылись снегом. Аврам был жив и возвращался победителем.

— Он препроводил в Содом семью Лота и всех женщин, которых похитили цари Шинера, Эллазара, Элама и Гоима. Все говорят, что невидимый бог Аврама поддержал его, как никакой другой бог. Он везет из Дамаска еду и золото. Его, прославляют по всему пути. Из-за этого он и задерживается, но он будет здесь меньше, чем через одну луну.

Когда танцы и костры развеяли ночной холод, когда радость и ликование опьянили жен, дочерей и сестер, Сара заметила, с каким удрученным лицом Элиезер продолжал допрашивать гонца, требовать доказательств, как сомневался в точности принесенных новостей. И как, когда у него больше не осталось сомнений, его лицо исказилось, и в нем читалась скорее ярость, чем ожидаемое облегчение.

Агарь была потрясена этим не меньше всех остальных.

— Ты не ошиблась в Элиезере. Прости меня за то, что я сомневалась в верности твоего суждения. Я думаю, что так бывает с женщинами, которые долго остаются без мужчины. Мы обманываемся даже простой улыбкой.

Она грустно засмеялась, потерянная и разочарованная, и, уткнувшись лицом в шею Сары, прошептала:

— Как я завидую тебе, потому что у тебя такой муж, как Аврам, победитель, который уже скоро окажется в твоих объятиях! Через несколько ночей все шатры Хеврона будут дрожать от наслаждения. Бедная я! Мне останется лишь заткнуть уши и выпить настой шалфея!

Сара ответила на ее ласку, отстранила ее, глядя на нее с неожиданной, почти испуганной нежностью.

— Что? — удивилась Агарь, рассмеявшись.

— Ничего, — ответила Сара.

* * *

Сара не пошла встречать Аврама при входе в лагерь, как остальные женщины. Она осталась в шатре. Когда он откинул занавес и увидел ее без покрывала, обнаженную, он затрепетал и, как в молодости, бросился к ней, застенчивый, восторженный, задыхающийся. Он упал перед ней на колени, осторожно обнял и прижался лицом к ее животу.