История толкования Ветхого Завета

Митрополит Амфилохий

В этот период следует особенно отметить прп. Максима Исповедника († 662/3) [115] , который с полным правом называется отцом византийского богословия. Все его мировоззрение христологически обосновано. По учению св. Максима, движение или действие являются основными свойствами любой природы. Каждое существо имеет свой смысл и план (цель), свой логос, т. е. логосно по своей природе. Этот логос тварных существ является по сути иконой, образом вечного Логоса Божиего, через Которого «все начало быть» [Ин. 1, 3]. Логос твари (????? ??? ?????), ее логосность не что–то статичное, данное раз и навсегда, он — вечная цель и задание, которое необходимо осуществить. Отсюда для Максима Исповедника все существа — это некие таинственные откровения и «воплощения» Бога Логоса, Который еще очевиднее открывается через слово (= логос), символы, события, боговдохновенных личностей, ангелов ветхозаветного Богоявления и Откровения. Он Тот, Кто через ангела открылся Моисею и другим пророкам; «задняя» (?? ???????) [116] Бога, увиденные Моисеем на Синае, — по сути, будущее Тело (????) воплощенного Логоса. Все толкование св. Максима остается в этих рамках и имеет типологическо–символический характер. Он не писал обширных толкований, только самые краткие замечания и комментарии на отдельные тексты Ветхого Завета. Это, прежде всего, глубокие размышления над самыми трудными местами текстов («апориями»), а не толкования в обычном смысле слова. Сюда относятся: Вопросоответы Фалассию; вопросы и ответы, адресованные Феопневсту Схоластику [117] ; толкование 59–го псалма. Аллегорический и анагогический метод, которыми охотно пользовался Максим Исповедник, не очень нравился св. Фотию, который по своему характеру был менее умозрительным. Св. Фотий так высказался по поводу толкований Максима Исповедника: «Решения вопросов он придумывает далекие

от прямого смысла и известной истории, и даже от самих вопросов» [118] .

115

ИАБ IV, 1533–1721; CPG IIIа. Р. 40–44; Handbook of Patristic Exegesis II, 942–971. — Ред.

116

Точнее, ?? ????? (Исх. 33, 23). — Ред.

117

Очевидная ошибка или описка, надо: Феопемпту Схоластику (ИАБ IV, 1589). — Ред.

118

Флоровский. Византийские отцы V–VIII веков. [Гл. VII, 1, 5.] С. 198. [Ср. «Библиотека», кодекс 192, с. 156 b–157 a Bekker]

Этот мистическо–аллегорический и анагогический (анагогический = через один образ, реальность, искать тайну другой, высшей реальности и «превозносить» ее, т. е. одна реальность возводит к другой и «образует» ее тайну) метод св. Максим широко использует и при толковании Святых Таин и вообще священнодействий, следуя в этом Ареопагитским книгам (которые и истолковывает [119] ). Итак, тот же метод символического тайнозрения, которым Максим пользуется при толковании Священного Писания, он применяет и здесь при изложении своего учения о Церкви, человеке, космосе и его отношению к Богу и т. д. Он написал и сочинение под названием Мистагогия (??????????), т. е. тайноводство, посвящение и введение в тайну путем этого символического тайновидения.

119

Подавляющее количество схолий к «Ареопагитскому корпусу» принадлежит Иоанну Скифопольскому, Максиму же Исповеднику — вопреки распространенному мнению — весьма незначительная часть. Сводная таблица по авторству схолий: Rorem, Lamoreaux. John of Scythopolis. P. 264–277 (пометка syr. означает наличие схолии в сирийском переводе Фоки бар Сергия, что, в свою очередь, указывает на авторство Иоанна Скифопольского). — Ред.

В это время появляются экзегетические сборники [120] . Такие сборники возникли параллельно с работой по толкованию Священного Писания, и чаще всего из примечаний к библейскому тексту (такие замечания и комментарии обычно называют схолиями). Для этих сборников, которые именуют также катенами [121] , характерна беспристрастность, в них сохранились очень древние толкования, которые иначе были бы утеряны (отрывки из толкований Оригена, Дидима Слепца, Диодора Тарсийского, Ипполита Римского, Папия Иерапольского). Составлением экзегетического сборника впервые, насколько нам известно, занялся Прокопий из Газы (ок. 465–528) [122] , от которого сохранилось и толкование Восьмикнижия. Он истолковывал и Книги пророка Исаии, сохранились его схолии на Книги Царств и Паралипоменон [123] , ему приписывается и экзегеза Песни Песней и Притчей Соломоновых. После него были и другие авторы, которые писали катены (схолии), как, например, александрийский диакон Олимпиодор [124] , св. Григорий Агригентский [125] , Анастасий Никейский (VII в.) [126] . Все эти сборники все еще недостаточно хорошо изучены [127] .

120

CPG IV (также CPGS), катены на Ветхий Завет см. под номерами С 1–105 (Р. 185–228). — Ред.

121

Т. е., в переводе с латинского, «цепи», «цепочки» (толкований). Перечень дошедших катен и их изданий см. в CPG IV. О них: Handbook of Patristic Exegesis II, 978–987. — Ред.

122

Обе даты жизни — приблизительные. CPGS 7430–7434 (катены). — Изд.

123

Точнее, сохранились все катены Прокопия на Восьмикнижие, за исключением Руфи. Автором не упомянуты изданные в 1978 г. фрагменты катен на Екклезиаста. — Ред.

124

CPGS 7453–7464. — Ред.

125

ПЭ XII, 474–478; Handbook of Patristic Exegesis II, 1369. — Ред.

126

Как видно из книги Г. Флоровского, речь идет о комментариях на псалмы, дошедших под именем Анастасия Никейского. Подлинный их автор — Диодор Тарсийский (CPGS 3818), хотя М. Жюжи приписывал толкование Анастасию I (Beck. Kirche und theologische Literatim S. 381, Anm. 1). — Ред.

127

Флоровский. Византийские отцы V–VIII веков. [Гл. V, 3, 2.] С. 133[—134]. См. также: Крумбахер. История Византийской литературы (греческий перевод). [??????????. ???????. Т. 1.] С. 143 и далее [§ 46].

Огромное значение в развитии экзегезы Ветхого Завета имеют также творения св. Иоанна Дамаскина (VIII в.) [128] . У него нет отдельных экзегетических сочинений, хотя все его богословие — это, в сущности, и есть экзегеза. В своих трудах он, так сказать, сжимает, дает в сжатой форме самые лучшие богословские предания и достижения прошлых веков, а иногда и развивает их. Это имеет особенно большое значение в его защите и богословском обосновании иконопочитания. Отстаивая почитание икон, св. Дамаскин дает толкования ветхозаветных «образов», зримых прообразов и «икон», через которые можно созерцать невидимые сущности. Таким «образом», картиной, являлась ветхозаветная скиния («изображение всего творения»), так же как и бывшие в ней ковчег завета и херувимы. И вообще, Бог, по толкованию св. Иоанна, является в Ветхом Завете в «образах». Авраам, Моисей, Исаия и все пророки удостаивались видения «образов» Божиих, а не самой сущности и существа Божиего. Неопалимая Купина, которую Моисей видел на Синае, была «образом», прообразом Богоматери. Этот и такой тип образа символичен. И в самом творении, природе, существует некий таинственный природный образ, указывающий нам на Божественное Откровение (например, троичный характер некоторых природных явлений или существ, указывающих на Святую Троицу). Возможность слова о Боге, т. е. возможность богословия и созерцания неизъяснимых тайн Божиих, основывается именно на том свойстве видимых знаков, прообразов и изображений, что они собой изображают то, что невидимо, хотя само изображение навсегда остается недостаточным и ограниченным.

128

CPGS 8040–8127; Handbook of Patristic Exegesis II, 974–977. — Ред.

Очевидно, что мысль св. Дамаскина в целом «образна», иконоподобна (как и мысль св. Максима Исповедника, который предшествовал ему и во многом на него повлиял). Она основывается на истине, что Бог сначала родил Свой «живой и природный Образ, Икону Своей вечности, единосущного и единородного Сына Своего и вечного Логоса» [129] , Слово, а потом сотворил человека «по образу» Своему, т. е. именно «по образу» того Логоса, через Которого и Которым все сотворено. Бог и в Ветхом Завете явлен как человек, особенно вспоминаются видения пророка Даниила, но это еще не было воплощением Самого Бога, только изображения и прообразы Того, Кто должен явить Себя, когда наступит «полнота времени» [Гал. 4, 4]. Таким образом, это были типосы, образы, и иконы Христа. Наряду с этим видом образа существует и еще один вид — это предвечный Совет Божий (? ?????????? ????? ??? ????) о мире, т. е. все «образы» и образцы, примеры (????????????) того, что создано и что будет создано, которые предвечно существуют у Бога (об этом говорит и апостол Павел в своих Посланиях, особенно в Послании к Евреям). Человек же — третий вид «образа», «по подражанию».

129

Очевидно, комбинация цитат из разных творений прп. Иоанна Дамаскина. — Ред.

Св. Дамаскин также говорит о пророческих образах, прообразах и изображениях того, что произойдет в будущем; он говорит и о тварных аналогиях (на основе тварной и зримой реальности воспринимается незримое), о знаках памяти и образах воспоминаний (праздник Пасхи как воспоминание о чудесном спасении еврейского народа от египетского рабства). «И Закон, и все, сообразное с Законом, — говорит святитель, — было некоторым оттенением будущего образа (иконы. — А. Р.), т. е. имеющего у нас место служения (= новозаветного образа жизни. — A. Р.), а имеющее у нас место служение — образ (икона. — А. Р.) будущих благ» [130] . Так св. Дамаскин вопрос иконопочитания органически связывает с тайной явления Божиего и Откровения: Бог через «образ», икону, открывает Свой вечный и сокровенный Образ. В Ветхом Завете эти образы

имеют символический характер, а воплощением Логоса Божиего в Новом Завете символы и прообразы заменяет реальность Божиего присутствия. На этом Божием воплощении и основывается возможность иконописи (??????????) [131] , т. е. изображения Богочеловека и Его святителей. «Я созерцаю образ Божий, — говорит Дамаскин, — как увидел Иаков, хотя и иным образом. Ибо тот <невещественными> глазами <ума> видел невещественный (прообраз. — А. Р), < предоткрывающий > будуще<е>, я же (смотрю и созерцаю. — А. Р.) то, что <воспламеняет> воспоминание о Явившемся во плоти» [132] .

130

Слово II, 23 против порицающих святые иконы. Цит. рус. пер. (с комментариями митр. Амфилохия Радовича, отмеченными его инициалами): Иоанн Дамаскин. Три слова. С. 61. — Ред.

131

Греческое слово образовано автором, в святоотеческих творениях оно не встречается, а похожее существительное ?????????? применяется только к Ветхому Завету. — Ред.

132

Слово I, 22 против порицающих святые иконы. Цит. рус. пер. (с одним изме­нением согласно более точному переводу Радовича и с восстановлением лакун сербского перевода в угловых скобках; комментарии митр. Амфилохия Радовича отмечены его инициалами): Иоанн Дамаскин. Три слова. С. 19 (сверка с оригина­лом произведена по изданию Б. Коттера, с. 111, строки 5–9). — Ред.

Говоря вкратце, для св. Дамаскина ветхозаветные Богоявления, изображения, события были тенью и подготовкой к явлению и откровению Бога во плоти (????), т. е. воплощения Бога Логоса. Как таковой, Ветхий Завет был воспитателем. Теперь воспитание закончилось и наступило, через Христа и во Христе, царство благодати, в котором ветхозаветный Закон теряет свою прежнюю силу, хотя это не означает, что от него можно отказаться [133] .

133

См.: Флоровский. Византийские отцы V–VIII веков. [Гл. VIII, 3, 2.] С. 250–252.

Очевидно, что это толкование св. Дамаскина находится в рамках идей предыдущих великих отцов Церкви. То, что действительно для него, действительно и для других экзегетов его времени и позже, до конца византийского периода. Сохранению верности древним святым отцам во многом способствовал и 19–й канон Шестого Вселенского Собора, где сказано: «Предстоятели церквей должны по вся дни, наипаче же во дни воскресные, поучати весь клир и народ словесам благочестия, избирая из Божественного Писания разумения и рассуждения истины и не преступая положенных уже пределов и предания богоносных отец: и аще будет исследуемо слово Писания, то не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях, и сими более да удовлетворяются, нежели составлением собственных слов, дабы, при недостатке умения в сем, не уклонитися от подобающего» [134] . Этот канон остается и до нашего времени золотой оправой православного отношения к Ветхому и Новому Завету.

134

Цит. рус. пер.: Никодим. Правила Православной Церкви. Т. 1. С. 490. — Ред.

Из этого периода хочется упомянуть еще и св. Фотия, патриарха Константинопольского († 896) [135] , который был одним из выдающихся эрудитов и христианских мыслителей первого тысячелетия истории Церкви. Св. Фотий занимался толкованием в обширном богословском труде, названном Амфилохии [136] . Этот труд широко использовали и более поздние византийские экзегеты: Икумений [137] , [Евфимий] Зигабен [138] , [свт. Григорий] Палама [139] , Никита Серский [140] , Михаил Глика [141] и др. Наряду с обработкой догматических, философских и филологических вопросов автор объясняет и трудные для понимания места Священного Писания, используя при этом литературный (буквально–исторический) и типологический методы. При этом он широко пользуется более ранними толкованиями и демонстрирует исключительную образованность [142] .

135

Beck. Kirche und theologische Literatur. S. 520–528; Moravcsik. Byzantinoturcica. S. 475–477; Бибиков. Byzantinorossica. C. 410–417. Приблизительные даты жизни — 810–898. Новый обзор жизни и сочинений Фотия должен войти в ТВ I. Специаль­но о принципах экзегезы (ветхо- и новозаветной) Фотия см.: ????????????. ??????? ???????? (с предваряющим обзором экзегетических сочинений; библио­графия на с. 459). — Ред.

136

На русский переведены лишь отдельные трактаты: Св. патриарх Фотий. Избран­ные трактаты из «Амфилохий» / Пер., сост., статья: Д. Е. Афиногенов. М., 2002. — Ред.

137

CPGS 7470–7475; Handbook of Patristic Exegesis. Vol. 2. P. 937. Икумений (автор «Комментария на Апокалипсис») жил не в середине X в., как считали ранее (в частности, К. Крумбахер, сопроводивший упоминание об Икумении как после- фотиевом писателе эпитетом «загадочный»; статья в словаре Брокгауза—Ефрона; Ке rn . Les traductions Russes. P. 44), а в VI в., задолго до Фотия. Он впервые составил на греческом языке комментарий на Откровение, но поскольку Икумений был монофизитом, Андрей Кесарийский, обильно цитировавший упомянутое сочинение, не упоминал автора по имени. Переведенные на русский язык «Пастырские послания апостола Павла к Тимофею и Титу» (Киев, 1888) принадлежат Псевдо—Икумению. — Ред.

138

Beck . Kirche und theologische Literatur. S. 614–616. См. также ниже, с. 110, примеч. 3. — Ред.

139

См. ниже, с. 62. — Ред.

140

Beck. Kirche und theologische Literatur. S. 651–653. — Ред.

141

Beck. Kirche und theologische Literatur. S. 654–655; Бибиков. Byzantinorossica. C. 341–343. См. ниже, c. 59. — Ред.

142

См.: Христу П. Церковная ученость. Фессалоники, 1964. С. 377. [???????. ’????????????? ?????????????. ?. 1. ?. 335.]

Вероятно, под влиянием св. Фотия экзегезой занимались и Арефа Кесарийский [143] (истолковывал Откровение Иоанна Богослова, подразумевая под Вавилоном Константинополь), Икумений [144] , Василий Новый Патрский [145] и Лев Патрикий [146] .

Как мы уже сказали, толкователи этого периода и в своем герменевтическом методе, и в своей гносеологии следовали великим отцам IV и V веков. Опираясь на их учение, за исходную точку экзегеты принимали преимущественно их духовный опыт, что значит — духовный опыт святых. Эта верность отеческому преданию в богословии и экзегетической методологии, преданию, вечно переживаемому и живому, развивалась на Востоке и укрепляла отношение к Откровению, отличающееся от того, которое на протяжении веков развивалось на христианском Западе. В Византии понятие богословия было и осталось неотделимым от понятия феории (??????), т. е. духовного видения, созерцания, реального боговидения. Откровение, понимаемое таким образом, не нечто статичное, раз и навсегда данное, давнее взаимодействие между Богом и человеком, зафиксированное словом: это верность и присутствие Божие во всяком времени, которое порождает людей, восприимчивых к этому присутствию и открытых для его раскрытия и дарования. Толкование как объяснение и описание этого присутствия Божия и Откровения не является и не может быть рационалистической дедукцией из явленных «предпосылок», т. е. на основании слов Священного Писания и церковного «учительства», как это понимало позднеримское христианство. Истинное толкование и богословие, т. е. описание пережитого или веры в пережитое, подтверждено и сохранено Священным Писанием и живым Преданием [147] .

143

Moravcsik. Byzantinoturcica. S. 226–227; Бибиков. Byzantinorossica. С. 199–200; ПЭ III, 216–217. См. также ниже, с. 58. — Ред.

144

См. сноску 2. — Ред.

145

ПЭ VII, 64. — Ред.

146

Крумбахер. История византийской литературы (греч. перевод). С. 144. [??????????. ‘???????. ?. 144. О Льве Патрикии (Магистре, Хиросфакте) см.: Beck. Kirche und theologische Literatur. S. 594–595.]

147

См.: Meyendorff. Initiation a la theologie Byzantine. P. 16, 17. [Рус. пер.: Мейендорф. Византийское богословие. С. 18.]