История варварских государств
Шрифт:
Захват Карфагена, являвшегося также одним из важнейших портов Западного Средиземноморья, дал вандалам возможность стать значительной силой не только на суше, но и на море. В карфагенской гавани были захвачены многочисленные торговые корабли, которые, будучи переоборудованы, стали ядром вандальского военного флота. В очень короткое время этот флот стал мощной силой, вполне сравнимой с флотом не только Западной, но и Восточной империи. Уже в 440 г. вандалы переправились на Сицилию и осадили Панорм. Положение стало весьма тревожным. Вандальские пираты бесчинствовали почти во всем Средиземноморье. Уже и сам Рим, а также Неаполь и некоторые другие прибрежные города Италии готовились к обороне. Во главе армии, которая должна была в случае вандальского нападения оборонять Италию, был поставлен Сигисвульт, который ранее успешно воевал в Африке. По приказу Валентиниана даже римские горожане были вооружены. Одновременно и восточное правительство направило флот для борьбы с вандалами, тем более что вандальское пиратство угрожало и Востоку. Правда, особенно активных действий против вандалов восточный флот не предпринял, поскольку самой Восточной империи в это время угрожали гунны, но угроза объединения сил обеих Империй казалась вандальскому королю весьма реальной. К тому же и действия на сицилийской земле оказались не такими удачными, как рассчитывал король: так, упорное сопротивление оказал Панорм. В этих условиях Гейзерих не решился на дальнейшую эскалацию военных действий. Он очистил Сицилию и предпочел пойти на переговоры. Но эти переговоры он вел с позиции силы, ибо в Африке римляне было полностью разгромлены, и это очень ограничивало маневры Аэция. Африка являлась главной житницей Западной империи, и ее захват вандалами ставил Италию
В результате переговоров в 442 г. был заключен новый мирный договор между Империей и вандальским королем, предусматривавший новый раздел Африки. Теперь под власть вандалов перешли Проконсульская Африка (Зевгитана), Бизацена, Гетулия и часть Нумидии. В силу этого договора римские владения были разрезаны вандальскими. Валентиниан признал за Гейзерихом статус «союзника и друга», и это обеспечило вандальскому королю относительно спокойное господство над римским населением своего королевства. С римской точки зрения договор, согласно которому вандальский король признавался «другом и союзником римского народа», означал превращение Вандальского королевства в клиентское государство. как это было когда-то с различными другими государствами, формально сохранявшими свои правящие династии, но полностью контролируемые Римом, и защищавшими их от нападений других варваров. Вандалы по-прежнему считались федератами Империи, вероятнее всего, они обязались по-прежнему поставлять африканские продукты (особенно зерно и масло) в качестве анноны, и Валентиниан рассматривал себя законным правителем всех африканских провинций, включая и те, которые были переданы Гейзериху, в том числе самого Карфагена [251] . Более того, уступка этих провинций вообще считалась временной. Оказывая помощь римским беглецам из Африки, император заявлял, что эти меры будет осуществляться вплоть до возвращения изгнанников в Африку. Но на деле, конечно, ни о какой власти императора над отданными вандалам провинциями не было. С другой стороны, этот договор стал новым шагом в юридическом закреплении власти вандальского короля над значительной частью африканских территорий. Если по договору 435 г. часть Африки передавалась воинам Гейзериха только для поселения (ad habitandum). то теперь африканские территории переходили под власть короля. Это был совершенно новый шаг в договорном оформлении отношений между императором и варварским королем. Император мог считать нового «союзника и друга» своим клиентом, но для самого Гейзериха важен был сам факт признания. Он уже давно был королем вандалов и аланов, а теперь он стал королем и для афро-римлян. И для афро-римлян, и для вандалов и аланов исходный пунктом и важнейшей причиной такого признания справедливо являлся захват Карфагена. Поэтому Виктор Витенский и считает это событие началом правления Гейзериха [252] .
251
Поэтому Валентиниан и Аэций вполне могли считать заключение этого договора римской победой.
252
Такая точка зрения, уже высказанная в науке, представляется более верной, чем мысль, что только после захвата Гейзерихом Карфагена он провозгласил себя королем, а до того был только герцогом.
Правда, Виктор Витенский, говоря о высадке вандалов в Африке, действительно, называет Гейзериха не rex, a dux, но это явно отражает не положение Гейзериха в варварской среде, а точку зрения его африканских подданных. По-видимому, некоторую аналогию этому можно видеть в признании Теодориха королем со стороны императора Анастасия, хотя остготским королем он был уже давно.
В качестве гарантии мира Гейзерих послал в Равенну заложником Хунериха [253] , которому даже была предложена рука старшей дочери императора Валентиниана III Евдокии. Брак Хунериха с дочерью вестготского короля Теодориха был разорван, несчастная была обвинена в измене, искалечена и отослана с позором к отцу. В Равенне была совершена помолвка Хунериха и Евдокии. Потенциальный брак будущего вандальского короля с дочерью императора казался Гейзериху чрезвычайно привлекательным. Он значительно укреплял престиж самого короля и его семьи в глазах его подданных. Этим браком варварский правитель входил бы в императорскую семью, которая все еще пользовалась высочайшей репутацией, а внук Гейзериха (а, может быть, при определенных обстоятельствах и сын) имел бы довольно высокий шанс занять императорский трон. Все это открывало перед Гейзерихом перспективу самому стать самым могущественным из всех варварских королей того времени.
253
Посылка наследника вандальского трона в качестве заложника в Равенну была еще одним поводом для императора говорить о договоре как о своей победе.
Однако «медовый месяц» в отношениях между Карфагеном и Равенной длился недолго. Император и его жена всячески медлили с заключением брака. Во время помолвки Евдокии было всего пять лет, но даже когда ей исполнилось двенадцать, а это по римским законам давало возможность вступить в брак, Валентиниан и Лициния Евдоксия так и не давали на него согласия. Через какое-то время Гунерих вернулся в Африку, так и не став законным мужем Евдокии. Это вызвало определенное напряжение в отношениях между Вандальским королевством и Империей. Не исключено, что Гейзерих, не теряя окончательно надежду на брак сына с дочерью императора и поэтому сам не выступая открыто против Империи, каким-то образом участвовал в решении Аттилы вторгнуться в Западную империю. Однако если это и так, разгром Аттилы на Каталаунских полях полностью отрезвил его. В сентябре 454 г. был убит Аэций. Валентиниан пытался сохранить сложную систему отношений с варварскими государствами, выстроенную Аэцием. Гейзерих явно пошел на улучшение отношений. Возможно, он полагал, что разрушение планируемого брака его сына с дочерью императора было делом рук Аэция, тем более что позже возник план женить сына Аэция Гауденция на другой дочери Валентиниана [254] . Поэтому Гейзерих вполне мог увидеть в убийстве Аэция возможность реального претворения в жизнь своих планов, связанных с императорской семьей. Уже в октябре он разрешил избрать католического епископа в Карфагене, а затем и в Гадрумете. Это был ясно шаг навстречу императору. Но возникшее хрупкое равновесие было разрушено убийством самого Валентиниана 16 марта 455 г. Императором на следующий день стал Петроний Максим. Гибель Валентиниана явно рассматривалась с германской точки зрения и как ликвидация договора, заключенного с этим императором. Гейзерих использовал политический кризис в Западной империи для укрепления своего положения и расширения своей власти. Именно после убийства Валентиниана он захватил все крупные острова Западного и Центрального Средиземноморья, включая Сицилию и Сардинию. Это привело к фактическому установлению вандальской гегемонии в центре и на западе Средиземного моря. Не только смерть Валентиниана и, следовательно, прекращение, с его точки зрения, действия договора, но и промедление с давно согласованным браком Евдокии и Гунериха, как и месть за убийство несостоявшегося тестя, могли стать прекрасным поводом для вторжения в Италию. Хотя брак и не был заключен, сама помолвка позволяла Гейзериху считать Валентиниана своим родственником, а месть за убийство родственника была необходимым долгом всякого германца. Непризнание Петрония Максима восточным императором Маврикием позволяло
254
Недаром после захвата Рима вандалы, как об этом будет сказано немного позже, увели в плен и Гауденция.
В мае 455 г. флот Гейзериха отплыл из Карфагена, и в конце месяца вандалы высадились в устье Тибра. 31 мая войско Гейзериха расположилось перед Римом. Петроний Максим явно растерялся, не ожидая этого нападения. При известии о высадке вандалов и их приближении к Риму Петроний Максим бежал. Бежали и сенаторы. Это бегство вызвало гнев римлян и воинов. Император был застигнут в городских воротах и забросан камнями, после чего обезглавлен и разрублен на куски, а остатки его тела брошены в Тибр. Через три дня вандалы вошли в Рим. Вечный город снова попал в руки варваров. При вступлении вандалов в Рим папа Лев I встретил Гейзериха и умолял его пощадить беззащитный город. Но вандалы, не вняв просьбам папы, в течение двух недель методически подвергали Рим такому разгрому и грабежу, что слово «вандализм» стало синонимом бессмысленного и жестокого разрушения [255] . Добычей вандалов стали драгоценные металлы и все украшения. Они сняли половину позолоченного декора Капитолийского храма. Со своих постаментов были сняты статуи, разрушены не только дворцы и особняки но и многочисленные дома. Среди трофеев был и бронзовый подсвечник из Иерусалимского храма, в свое время привезенный в Рим Титом. После разгрома Рима вандалы отправились назад в Африку, увозя с собой не только награбленные богатства, но и множество пленных, включая императрицу Лицинию Евдоксию и ее двух дочерей — Евдокию, которая все же стала женой Хунериха. и Плацидию. В вандальский плен был увезен и сын Аэция Гауденций.
255
Само слово «вандализм» — позднего происхождения, оно появилось только в конце XVIII в., очень быстро войдя в различные языки, включая русский. Однако уже позднеантичные и раннесредневековые авторы говорят о крупномасштабном разграблении Рима.
Ни в Италии, ни в самом Риме вандалы не задержались. Целью Гейзериха не был захват Италии. Италия с этого времени являлась лишь ареной грабительских набегов, которые постоянно разоряли италийские берега. В Африке же вандалы захватили те территории, которые еще оставались под властью императора. Римское владычество в этой стране завершилось. Одновременно, как уже упоминалось, вандалы использовали сложившуюся ситуацию, чтобы захватить Сицилию, Сардинию, Корсику и Балеарские острова. Их захват создавал защитную зону вокруг африканских владений вандалов. Захват Сардинии и в еще большей мере Сицилии ставил Италию и Рим в продовольственную зависимость от вандальского короля. В это время вандалы стали самой серьезной силой в западном бассейне Средиземного моря. Пиратские суда вандалов разоряли и восточную часть этого моря. Порой они выходили и в океан, как это было еще в 445 г., когда их пиратские суда неожиданно оказались перед побережьем Галлеции и, высадившись около Турония, захватили пленников. Их активность компенсировала недостаток людского потенциала, находившегося в распоряжении Гейзериха. «Вандальский синдром» стал подлинным кошмаром римлян.
С этого времени борьба с вандалами стала главной задачей западноримского правительства. Не мог остаться полностью в стороне от этого и Константинополь. Положение обострялось тем, что члены императорской семьи оказались пленниками варварского короля. Восточный император Маркиан потребовал от Гейзериха возвращения царственных пленниц, но тот решительно отказался, и император в ответ ничего не смог предпринять. Такое же требование предъявил Гейзериху западный император Авит, но и оно было отвергнуто. В ответ Авит направил против вандалов, бесчинствовавших на Сицилии, армию во главе с Рицимером. Рицимер одержал победу над вандалами у Агригента, а затем разбил их в морском сражении у берегов Корсики. Это были первые победы над вандалами после позорного разгрома Рима, и они были восприняты общественным мнением как месть вандалам. Последующие события показали, что эти победы были далеко не решающими. Вандальский флот остался господствовать в Средиземном море. После убийства Валентиниана и тем более после разгрома Рима вандалы прервали поставки хлеба, масла и вина в Италию, и это вскоре привело к голоду в Риме, что стало одной из причин свержения Авита.
На Западе Авита сменил Майориан, а на Востоке Маркиана — Лев I. И оба эти императора продолжали по отношению к вандалам ту же политику. Майориан даже попытался организовать вторжение в Африку, но его флот, находившийся в Испании, был внезапно атакован вандалами и уничтожен [256] , после чего сам Майориан был свергнут и убит Рицимером, который после этого стал фактическим правителем Западной империи. Лев оказался более удачливым. Он сумел добиться освобождения Лицинии Евдоксии и ее младшей дочери Плацидии, которая вышла замуж за своего давнего жениха Олибрия [257] . Что же касается старшей, Евдокии, то она в соответствии с ранее достигнутой договоренностью стала женой Гунериха и, естественно, осталась с мужем в Карфагене. Одновременно Лев договорился с Гейзерихом о прекращении вандальских нападений на берега Восточной империи.
256
Существует предположение, что после гибели своего флота Майориан заключил с Гейзерихом договор, по которому признал все его завоевания в Африке. Однако никаких сведений о заключениитакого договора нет, и в условиях распространившегося в римском обществе «вандальского синдрома» он едва ли был возможен.
257
Возможно, что Олибрий женился на Плацидии еще до вандальского разгрома Рима.
Правивший же фактически Западом Рицимер договориться с Гейзерихом не смог. Более того, Гейзерих от имени своей невестки потребовал возвращения ей (а фактически, естественно, ему самому) всех частных владений ее отца в качестве приданого. Кроме того, основываясь на нахождении в Карфагене сына Аэция Гауденция, он предъявил претензии и на имущество Аэция. Едва ли такой практичный и рассудительный правитель, как Гейзерих, всерьез рассчитывал получить все находившееся в Италии имущество бывшего императора и его лучшего полководца, но эти требования являлись превосходным поводом для продолжающихся нападений на оставшиеся еще под контролем западного правительства территории Империи. в том числе на саму Италию. Гейзерих сделал еще один шаг, поставивший под вопрос положение Рицимера. После смерти западного императора Либия Севера он потребовал назначения императором Олибрия. Расчет вандальского короля был верным. Олибрий был мужем, как уже говорилось, Плацидии, и это делало его в случае воцарения легальным императором, с которым был бы вынужден согласиться и восточный август. Кроме того, Олибрий принадлежал к знатной сенаторской фамилии Анициев-Пробов, что обеспечивало бы ему поддержку итало-римской аристократии. Поставив же на трон свою креатуру, Гейзерих вполне мог рассчитывать занять место фактического правителя Западной империи или по крайней мере, второго лица в государстве, оттеснив Рицимера. В ответ Рицимер и западные сенаторы стали просить Льва назначить им императора. Выбор Льва пал на способного полководца Антемия.
Вскоре после утверждения Антемия в Риме Лев направил к Гейзериху посольство с требованием не только оставить в покое Италию, но и самому уйти от власти. Это была явная провокация, и Гейзерих это прекрасно понял. В ответ на это он снова распространил пиратские действия своих кораблей и на побережье Греции, т. е. на территорию Восточной империи. Повелись какие-то переговоры между вандалами, вестготами и свевами. Может быть, речь шла о создании антиримской коалиции, которую можно было противопоставить антивандальскому союзу обеих частей Римской империи [258] . Из этой попытки, однако, ничего не вышло, и вандалам пришлось воевать с римлянами в одиночку. В скором времени на Востоке была подготовлена огромная армия, которая должна была вторгнуться в Африку и покончить с господством там варваров. К ней присоединилось и сравнительно небольшое западное войско. Однако грандиозная экспедиция завершилась полным разгромом. Вандалы вновь доказали, что являются самой значительной силой в Средиземноморье. Недаром один греческий автор назвал Гейзериха «королем суши и моря».
258
По Идацию, инициагорами переговоров были готы, а по Иордану, Гейзерих.