История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III

Величко Алексей Михайлович

сомнений отправил в Ахен свое посольство во главе с митрополитом

Михаилом и протоспафариями Феогностом и Арсафием с богаты-

ми подарками для Карла. В 812 г. мирный договор был, наконец, подписан. Согласно его условиям, Византия получала обратно

власть над Венецией, Истрией и Далмацией, что обеспечивало ее

могущество на море и торговые интересы. Взамен Карла признали

императором Западной империи. Особые права были оговорены

в договоре для самой Венеции. После этого дукса Обелерия аре-

стовали

и препроводили в Константинополь, а на его место на-

значили византийского ставленника Агнелла3. На обратном пути

византийские послы заехали в Рим, где были пышно приняты папой

Львом III. Понтифик передал Константинопольскому патриарху

1 Феофан Византиец. Летопись от Диоклетиана до царей Михаила и сына

его Феофилакта. С. 424.

2 Там же. С. 425.

3 Успенский Ф.И. История Византийской империи. Т. 2. С. 472, 473.

210

Д И Н А С Т И Я Н И К И Ф О Р А Г Е Н И К А

послание, в котором полностью признавал православие столичного

архиерея и предлагал забыть о недоразумениях по поводу Седьмо-

го Вселенского Собора. Мир был восстановлен в Церкви и между

двумя державами.

Но если отношения с Западом счастливо разрешились — по

крайне мере на данное время, то внутри Византии возник новый

кризис, рожденный, как не странно, благочестием царя и его же-

ланием поскорее преодолеть церковный раскол, все еще сохраняв-

шийся по поводу вопроса о почитании святых икон. Почти сразу

после прихода к власти император приказал освободить из-под

стражи Студитов, а затем по его приказу Константинопольский

патриарх св. Никифор вновь наложил запрет на игумена Иосифа.

Студиты помирились с Церковью и вновь вступили в общение с

патриархом1. Более того, св. Феодор и патриарх св. Никифор стали

первыми советниками императора в вопросах внутренней полити-

ки, что ввергло страну во многие беды.

В первую очередь, патриарх и преподобный внушили царю Ми-

хаилу I мысль об организации гонений против еретиков — пав-

ликиан, манихеев и афинган, вплоть до применения к ним, как

государственным преступникам, смертной казни. Хотя многие са-

новники отговаривали царя от столь жесткого решения, но, как

писал летописец, «благочестивый царь многих из них предал мечу».

В принципе, этот способ обеспечения единоверия в государстве не

был необычным для Римской империи времен христианских царей, хотя в действительности

использовался редко и, тем более не так

широко. Обычно суровость писаной буквы закона всегда смягча-

лась несравнимо более мягкой правоприменительной практикой; но только не в этот раз. Трудно сказать, насколько был необходим

столь резкий поворот в религиозной политике — иными словами, такова ли была угроза от павликиан и манихеев, чтобы столь же-

стоко карать их. Но явно, Римское государство немного выиграло

от этого, поскольку павликиане соседствовали с болгарами и со-

ставляли реальную силу, на которую могло опереться византийское

правительство в борьбе с варварами. В свою очередь, у афинган кон-

фисковали имущество в пользу казны, а самих сослали в Анатолику.

Там начальствовал стратиг Лев — храбрый и умелый военачальник, но едва ли афингане, обиженные царем, могли оказать ему помощь

в борьбе с арабами.

1 Феофан Византиец. Летопись от Диоклетиана до царей Михаила и сына

его Феофилакта. С. 425.

211

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

Однако несравнимо больший эффект и последствия имело на-

рушение Михаилом Рангаве того негласного status quo, который

сложился в годы царствования императора Никифора I Геника

между иконоборцами и почитателями святых икон. Под влияни-

ем св. Феодора Студита, ставшего играть первую роль в царском

дворце, император публично отверг иконоборчество и потребовал

повсеместно в принудительном порядке ввести иконопочитание.

На совете с начальниками войск в Мангаре он объявил всем о пра-

вилах благочестия, немыслимых, по его справедливому мнению, без почитания икон, что откликнулось первым ропотом.

Возможно, благочестивый и благородный жест царя не вызвал

бы негативной реакции, хотя в Римском государстве иконоборцы

занимали все еще твердые позиции в армии и в аристократии —

в конце концов, император для византийцев всегда был крайним

судьей догматов в Церкви. Но под влиянием ригористов добрый

сердцем Михаил I допустил применение жестоких наказаний для

иконоборцев. Один из них, некто Николай Екзакионит, монах (!) и пустынник, поносивший икону Пресвятой Богородицы, был ли-

шен языка и скончался после пытки. Другого иконоборца, также