История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III
Шрифт:
настаиваем, чтобы никто официально не осмеливался говорить ни
за, ни против икон. Прочь Собор, бывший под председательством
Тарасия! Прочь и прежний Собор, бывший при Константине V, 279
И С Т
и теперь при Льве V! Да царствует глубокое молчание в обществе
относительно икон!»1.
Но так было только вначале царствия: вскоре Михаилу Травлу, как и его предшественникам, пришлось определяться со своими
предпочтениями, и царь, оценив расстановку сил, остановился на
иконоборчестве. Как человек, не склонный к сентиментальностям
и полумерам, Травл решительно пресек попытки воспротивиться
своей воле и обнажил меч на сторонников Седьмого Вселенского
Собора. Вскоре в опалу попал известный своей ученостью монах
св. Мефодий — будущий Константинопольский патриарх, до-
ставивший в 821 г. императору послание от Римского епископа с
просьбой восстановить почитание святых икон. Затем лишился сана
Сардский митрополит Евфимий. Хотя в летописях говорится о том, что многие монахи подверглись наказаниям и были отправлены в
ссылку, но, очевидно, режим гонений при Михаиле II был гораздо
мягче прежних лет.
Того же самого Евфимия по дороге к месту отбытия ссылки
по приказу царя вернули обратно, и он принял участие в пирше-
стве василевса. Когда в 821 г. скончался Константинопольский
патриарх Феодот Каситера, игравший первые роли при императоре
Льве Армянине, Травл назначил столичным архиереем не Иоанна
Грамматика или другого иконоборца, а относительно нейтрального
Антония I Кассимата (821—837). Из древних хроник и «Жития»
святых сохранились примеры жесткого обращения с иконопочита-
телями при императорах-иконоборцах второй волны, но без труда
обнаруживается, что виды наказаний и число потерпевших при
Михаиле Травле не идут ни в какое сравнение с предыдущим и
последующим царствиями2.
Известно также, что император предложил св. Феодору Сту-
диту организовать во дворце диспут с иконоборцами, на что пре-
подобный ответил категоричным отказом, в ответ потребовав от
царя низвергнуть всех священников-иконоборцев из сущего сана.
Разумеется, Михаил Травл не мог удовлетворить подобное требо-
вание: лишение сана большого количества епископов и рядовых
1 Терновский Ф.А., Терновский С.А. Греко-восточная церковь в период Все-
ленских Соборов. Чтения по церковной истории Византии от императора
Константина Великого до императрицы Феодоры (312 — 842). С. 486, 487.
2
280
А М М О Р И Й С К А Я Д И Н А С Т И Я
священников не могло не вызвать бурю в Церкви и новых полити-
ческих волнений.
Получалась «занятная» картина: при соблюдении известных
условий Римский царь был готов пойти на икономию ради преодо-
ления церковного раскола и во имя единства Кафолической Церк-
ви1. А православная оппозиция требовала от иконоборцев только
одного: раскайтесь, признайтесь в своей ереси, и тогда (только
тогда!) будет рассмотрен вопрос о том, насколько с вами возмож-
но общение и восстановление в сущем сане. Не удивительно, что
такие предложения не получили удовлетворения среди их идейных
оппонентов.
Окончательно определив свои симпатии и антипатии, царь издал
указ о запрете писать на любом рисованном образе слово «святой», поскольку, по его мнению, такое слово единственно употребимо
к Богу. Затем вышел в свет закон о запрете поклонения иконам, начинавшийся словами: «Я запретил изображать и рисовать их, дабы не воспылало к ним любовью существо низменное, а пусть
только взирает на истину». Вместо этого по царскому приказу на-
чали рисовать зверей, птиц и цветы2.
Однако вне зависимости от указанных обстоятельств, гегемо-
ния иконоборчества уже заканчивалась, свидетельством чему стало
мощное восстание, прошедшее под эгидой восстановления святых
икон, под руководством Фомы Славянина. Как справедливо отмеча-
ют, апостасию Фомы нельзя рассматривать в ряду других попыток
захвата власти со стороны честолюбивых претендентов. С поли-
тической точки зрения его восстание примечательно тем, что мы
видим настоящий союз Славянина с арабами, представленными в
его войске далеко не отдельными и случайными отрядами. С ре-
лигиозных позиций Фома провозгласил себя защитником святых
икон и сыном (по другим слухам, внуком) императрицы св. Ирины.
Наконец, нельзя забывать, что в то время Малая Азия, где началось
движение Фомы, было сильно заселено славянами, желавшими
поддержать единоплеменника. В общем, в скором времени почти
вся Малая Азия оказалась в руках мятежника3.