История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III
Шрифт:
концом чистоты его до сих пор безграничной духовной власти.
«Эпоха собственно епископская, пастырская — самая прекрасная
и наиболее достойная эпоха Римской церкви — была окончена.
Церковь стала светским институтом; сочетав пастырство с коро-
левской властью в противность евангельским основам и учению
Христа, папы уже не могли блюсти чистоту апостольского сана.
Заключавшая в себе самой противоречие, их двойственная при-
рода увлекала их все больше и больше в честолюбивую
по необходимости должны были вмешиваться в деморализующие
распри, в междоусобные войны с городом Римом и бесконечную
борьбу с той или другой политической властью. Возникновение
одного церковного государства не замедлило пробудить алчность
всех других церквей, и с течением времени каждое аббатство и
1 Робертсон Дж. С. История христианской Церкви от апостольского века до
наших дней. Т. 1. С. 643.
75
И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В
каждое епископство было охвачено желанием стать независимым
священническим государством»1.
С полным правом считая себя отныне правителем бывших им-
ператорских владений, Стефан II не учел, что город Рим лишь с
большими оговорками признает понтифика своим главой. Веч-
ный город — не то место, где легко забывали о правах и свободах, поэтому в Риме сохранился и сенат, и народное собрание. И вскоре
преемники Стефана II убедились, что открыли «ящик Пандоры»: в течение многих столетий три начала будут кроваво состязаться
друг с другом, нанося одну рану западному христианству за другой —
муниципальное право римского народа, монархическое начало и
право апостолика на Рим. «Священное» право папы оказалось ли-
шенным всяких оснований, вследствие чего уже в ближайшие годы
Римский епископ неизменно встречался с сопротивлением различ-
ных городских партий и был вынужден искать защиты у Франкского
короля, чтобы отстоять свои прерогативы или просто подтвердить
законность собственного избрания.
После смерти 24 апреля 757 г. папы Стефана II разыгрались
первые баталии, когда одновременно возникли две кандидатуры
на вдовствующую Римскую кафедру. В конце концов, был избран
брат покойного понтифика Павел I (757—767), встретивший резкий
протест со стороны римлян, которые, отнюдь, не были готовыми
увидеть вместо привычного духовного отца светского государя в
рясе. Павлу ничего не оставалось делать, как обратиться к Пипи-
ну с просьбой, дабы
унизительных выражениях приводил все новые и новые доводы, иллюстрирующие законность его избрания, и Пипин отправил рим-
скому народу письмо, в котором просил сохранять верность своему
господину, то есть папе. Из этого следовал малоутешительный для
Римского епископа вывод: чтобы римляне признали папу своим го-
сподином, ему самому следует признать Франкского короля своим
сюзереном2.
Внешние события не позволяли рассчитывать на то, что этот
неприятный для Рима протекторат когда-нибудь исчезнет: пре-
зрев прежние обещания Айстульфа, новый король лангобардов
Дезидерий (756—774) вновь попытался расширить свои владения
1 Грегоровиус Фердинанд. История города Рима в Средние века (от V до
XVI столетия). С. 278—280.
2 Там же. С. 282, 283.
76
И С А В Р И Й С К А Я Д И Н А С Т И Я
за счет Папского государства, и Павел опять просил помощи у Пи-
пина. Поскольку Дезидерий смог занять свободный трон только
«по рекомендации» осторожного Пипина, предпочитавшего иметь
лангобардов под рукой в качестве управляемых союзников, дело
удалось уладить1. Через посредничество послов Пипина в 760 г. был
заключен мирный договор между Римским епископом и Лангобард-
ским королем, державшийся исключительно на страхе Дезидерия
перед могущественными франками. Болонья, Феррара, Имола, Фаэнца, Анкона оказались в руках папы; как сказано в документе,
«возвращены» ему.
И тогда папа вновь начал тонкую игру, попытавшись искать
помощи у Римского императора. Воспользовавшись тем, что на
Востоке иконоборчество приняло тяжелые формы, он направил
письмо Константину V, в котором предлагал царю отказаться от
преследования иконопочитателей и привел свое мнение о причинах
возникшего отторжения Константинополя от Рима. «Греки, — пи-
сал он, преследуют нас только потому, что мы остаемся верными
ортодоксальной вере и держимся благочестивых преданий отцов; греки же горят желанием уничтожить и то, и другое».
В письме ни словом не упоминается история с Равеннским эк-
зархатом, будто ее не было вовсе, и власть Римского императора над
Италией никем не оспаривается. Но когда вдруг выяснилось, что
взбешенный поведением Римских епископов император Констан-
тин V отдал поручение готовить поход на Италию, папа немедленно