История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III

Величко Алексей Михайлович

отличался от того, который был собран год назад. Римского епи-

скопа представляли все те же два пресвитера, каких он направлял

на разогнанный Собор 786 г., восточных патриархов, находящихся

под арабами, — синкеллы Иоанн и Фома. Как всегда, римские ле-

гаты занимали первое место в иерархии, на втором располагался

Константинопольский патриарх, а затем уже остальные патриар-

хи. Дабы достойно противостоять «вселенскому» Собору 754 г., патриарх и императрица постарались, чтобы число Отцов

Собора

было не меньшим — задача, до конца не выполненная. И хотя на

некоторых заседаниях количество епископов доходило до 380, но

максимально число подписей не превышало 308.

И ранее Вселенские Соборы не представляли собой закрытый

анклав епископов, но теперь в Никею были целенаправленно во мно-

жестве приглашены монахи — всего на заседаниях присутствовал

131 инок. Более того, им предоставили равное право голоса с при-

сутствующими епископами, причем со ссылкой на канонический

обычай. «Справедливость требует, — сказали Отцы на первом за-

седании, — чтобы и досточтимые иноки подали свой голос». Савва, игумен Студийской обители, сказал: «Если порядок требует, чтобы

и иноки подавали голоса, то пусть будет по вашему приказанию».

И в ответ услышал от св. Тарасия: «Таков порядок, что каждый

1 Асмус Валентин, протоиерей. Седьмой Вселенский Собор 787 г. и власть

императора в Церкви. С. 52.

112

И С А В Р И Й С К А Я Д И Н А С Т И Я

из присутствующих на Соборе голосует свое убеждение»1. Может

быть, несколько преувеличенно опасаясь рецидива иконоборче-

ства, императрица святая Ирина провела тонкое решение, согласно

которому ее представители — государственные сановники также

получили право голоса (!). По одному справедливому замечанию:

«право в Церкви рождается из моральной силы»2.

Первое заседание Собора, имевшего 8 заседаний, состоялось

24 сентября 787 г. в храме Святой Софии в Никее. Хотя, как следо-

вало предположить, Отцы должны были непосредственно начать

с обсуждения спорного вопроса, но вместо этого речь зашла о воз-

можности принятия в общение епископов-иконоборцев. Собствен-

но говоря, тем самым общий настрой Собора и его определения уже

были предрешены: если иконоборцы уже признаны преступниками

против Церкви и Православия, то какое уж тут обсуждение и дис-

куссия? Но в том-то и состояла спасительная для Кафолической

Церкви

сила власти православных императоров, что их царствен-

ная единоличная воля промыслительно предопределяла решение

догматического спора.

Эта стадия Собора не обошлась без некоторого противостоя-

ния — уже между самими иконопочитателями. Константинополь-

ский патриарх и сановники императоров (матери и сына), отдавая

предпочтение принципу «домостроительства», икономии, считали

возможным принять в общение тех епископов-иконоборцев, кото-

рые по заблуждению подчинились решению Собора 754 г. и теперь

раскаивались. Но им противостояло монашество, сделавшее акцент

на чистоту канонов и совершенно игнорировавшее общественно-

политическое значение этого Вселенского Собора. Для них вопрос

о церковном лечении больных членов Церкви вообще не стоял —

считалось, что те, как еретики, уже отвергли себя от Кафолической

Церкви, и нужен только формальный акт, подтверждающий их от-

лучение. В качестве компромисса все иконоборцы были разделе-

ны на три группы — по степени тяжести их преступлений против

Православия.

По приказу императоров обвиняемые явились на Собор, где

предстали перед церковным судом. В первую очередь допросили

митрополита Анкирского Василия, митрополита Мир Ликийских

Феодора и епископа Амморийского Феодосия. Те горячо раская-

лись в своих прежних заблуждениях. Так, Феодор, митрополит Мир

1 «ДВС». Т. 4. С. 395.

2 Карташев А.В. Вселенские Соборы. С. 611.

113

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

Ликийских, раскаялся в своем невежестве, лености и умственном

нерадении, а затем принес анафемы всем иконоборцам. «Противни-

кам христиан, то есть иконоборцам, анафема! Утверждающим, что

христиане прибегают к иконам, как богам, анафема! Называющим

святые иконы идолами — анафема!». После этого св. Тарасий тор-

жественно произнес: «Вот, некоторые бывшие обвинители Право-

славия ныне стали его исповедниками!»1. Монахи согласились, но

потребовали вписать в протоколы заседания, что принимают рас-

каявшихся лиц, как обратившихся из ереси.

В этот же день были приглашены и 7 епископов «второй оче-

реди»: митрополит Никейский Ипатий, митрополит Родосский

Лев, митрополит Писсунитский (Галатия) Григорий, митрополит