Истребители танков
Шрифт:
К своим вышли в Новом Осколе. Пока были свежи воспоминания, Иванов написал о бое 13 марта в «Комсомольскую правду». Тепло ответил ему Юрий Жуков, заведовавший тогда военным отделом.
За одного битого… (Вспоминает Фазлутдинов)
В последнем бою мы расстреляли последние снаряды. И с горючим — не лучше. Передвигаемся, переливая остатки бензина из машины в машину.
Помню, вечером в одной деревушке собрались в хате, чтобы решить: как быть дальше? Надо избавляться от бесполезной техники, но никто из командиров не решается отдать приказ. И лишь когда на окраине
Сколько раз наши пушечки выручали нас! Сколько сил противника уничтожили мы, благодаря орудиям, с которыми сроднились! И вот сейчас их нужно погубить собственными руками… Но иначе нельзя: пушки достанутся врагу и будут стрелять по нашим ребятам. Скрепя сердце привели суровый приговор над орудиями в исполнение и, захватив как можно больше патронов да гранат, тронулись в путь.
В эту ночь наша группа, атакованная с нескольких сторон, распалась. Потеряв командиров, мы вышли на рассвете к бойцам разбитой третьей танковой армии. Попали в распоряжение старшины. Пробыли в его подчинении недолго. Вместе с остатками части, теснимые врагом, отступили и укрылись в большом лесу. Здесь находились бойцы других частей. Среди них — майоры, полковники, но все чужие. Как ни искали мы своих — не нашли.
Командиры решили пока закрепиться в этом лесном массиве и готовить прорыв. Начали формировать команды, учитывать оружие. Набралось немало: минометы, пулеметы, автоматы, ружья, гранаты — воевать есть чем.
И вот двинулись в сторону немцев. Наступлением это не назовешь: узкой полосой бежит группа людей, затем другая. Однако враги отступают. Они, видимо, не успели оборудовать позиции да и танков у них тут нет. Долго ли будем передвигаться вот так, без особых помех?
Оказалось, что недолго. Через пяток километров на пути показался населенный пункт. Он встретил нас сильным огнем из автоматов и пулеметов. И чем ближе, тем больше свинца в воздухе. А вскоре начали рваться мины.
Отступили. Часть бойцов ушла вправо, а мы, истребители танков, сговорившись держаться вместе, двинули влево. К вечеру оказались в молодом сосняке. Тут отдохнули до полуночи и снова — в путь.
Кругом — тишина. Только снег под ногами хрустит. Местность пошла на спуск — к пойме реки. За ней — высокий берег и лес.
Впереди, слева от нас, в воздух взлетают немецкие ракеты. Прощупывают. Стрельбы нет, но нервы напряжены. Каждую минуту ждешь: вот сейчас полоснут и, может быть, уже не придется подняться. А может, проскочим незаметно?
Тихонько перешли замерзшую речку. Когда передние бойцы почти добрались до высокого берега, кругом стало светло от ракет. Берег ожил, метнув в нас мины. Застрочили автоматы, пулеметы.
Натолкнувшись на стену огня, красноармейцы бросились назад. Слабый весенний лед, местами взорванный, не выдержал. И вот часть бойцов барахтается в ледяной воде. Кое-кто там остался навсегда. Но большинство выбралось, так как стрельба прекратилась.
Мы пересекли лес в обратном направлении и оказались в небольшой деревушке, не занятой немцами. Мигом расставили дозорных и начали по очереди сушиться, сознавая, что долго здесь оставаться нельзя: враг видел, в какую сторону мы отступили и, конечно же, не оставит нас без внимания. Нужно искать проход!
Решили попытаться войти в лес слева: оттуда ракеты не взлетали. Отряд разделили на две части: меньшим числом легче остаться незамеченными. Я со своими
Сидим, прислушиваемся к каждому шороху. Полчаса прошло — стрельбы не слышно! Пора! До речки добрались благополучно. Вот и лед позади. Осталось преодолеть подъем на берег, а там — спасительный лес. Он подступает к самому берегу, и дорог нет поблизости. Может, потому немцы и не успели протянуть сюда свою «клешню»?
Когда последний боец взбирался на высокий берег, начался минометный обстрел. Мины взрывались поодаль от нас. Видно, немцы били наугад. И мы, на этот раз без потерь, скрылись в лесу. Снег в нем оказался глубоким. Брели, проваливаясь по пояс. К тому же многие не успели просушиться после ночного купания. Но настроение бодрое: прорвались! Неизвестно, сколько нам еще шагать, да и вообще — выйдем ли к своим? Однако опасность отступила, напряжение спало, и проснулся зверский голод. А утолить его нечем. Когда расставались с машинами, больше нагружались патронами да гранатами, поэтому продукты кончились быстро. Где взять еду? Кругом лес и снег. Никаких признаков жизни. Надо бы хоть отдохнуть, развести костры, обсушиться. Только вот дым виден далеко. Еще приведет врага, от которого с таким трудом оторвались. Придется согреваться в движении.
Лес, к нашему счастью, оказался большим. К утру подошли к маленькому заброшенному хутору. В сарае ребята нашли жмых, твердый и круглый — как точило. Этот остаточный продукт переработки подсолнечника, которым кормили свиней, спас нас от голодной смерти. Мы отламывали кусочки жмыха зубами и долго жевали пополам со снегом. Насытиться им было трудно. Но голод обманули. И снова — в путь.
В лесу тихо. Никаких признаков войны. Снежный покров нигде не тронут ногой человека. После свиста пуль, взрывов ощущение такое, будто попали на другую планету. И вдруг вышли на костры. Вокруг каждого — четыре-пять красноармейцев. Как увидели мы своих, завопили хором: ура! Бойцы у костров смотрят на нас удивленно. А мы орем, как сумасшедшие, прыгаем от радости. Один из бойцов у костра крутнул пальцем возле виска:
— Чему радуетесь?
— Как не радоваться! — отвечаем. — Вышли из окружения.
— Лихо! Мы в окружении, — а вы, значит, вышли?! Тут мы сразу, как говорится, спустились с неба на землю, причем занятую врагом.
Начались расспросы. Оказывается, они тоже передвигаются только ночью. Днем отсиживаются в оврагах, стогах. За врагом следят. Оружия у них не густо: карабины, винтовки и несколько гранат, которые берегут, как зеницу ока. Зато с продуктами — получше. Довольно бедная еда, которую они предложили, показалась после жмыха чуть ли не деликатесом.
Повезло нам еще и в том смысле, что группа, на которую вышли, передвигалась не вслепую. Среди них был человек, хорошо знающий эту местность. Он сказал, что сейчас мы находимся неподалеку от города Чугуева, который стоит на большой реке — Северский Донец. Надо думать, там и закрепились наши войска, держа оборону. А лес этот тянется до самой реки.
В составе группы, которая знает, куда идет, передвигаться было веселее. Пробыли мы в пути несколько часов и услышали справа шум моторов: где-то неподалеку шли машины, танки. Зимний лес просматривается далеко. Учитывая это, взяли левее. Идем, напряженно слушая. Похоже, что приближаемся к фронту: стали слышны отдаленные выстрелы.