Истребители. Трилогия

Поселягин Владимир Геннадьевич

– Дождемся, пока не утонет, потом на базу, переодеваемся и в деревню, мама наверняка там, – сказал я подъевшим следом парням.

– Хорошо, – кивнул Стёпка, Толик только пожал плечами.

Облокотившись о разогретый металл капота Толиного «уазика» мы наблюдали как, пуская пузыри, медленно машина уходит под воду.

– А говорил глубокое, – кивнул на полузатопленную машину, пробормотал Степка.

– Воды тут метр всего, дальше ил и торф. Сейчас она продавит слой ила и уйдет на глубину. Тут метров восемнадцать, не достанешь. Подождем, пусть тонет. Надо убедиться, что не осталось следов.

– Ясно… Кстати, что там натрещал этот подстреленный? – встрепенулся Степка.

– А-а-а, довольно интересные новости

мы узнали, – хмыкнул я, и лениво почесал за ухом.

– Вычислили нас?

– Хрена там. Ничего они не знают, свидетелей нет. Девок тех не нашли, да и сомневаюсь я, что они вообще про них знают. Ну, в общем, кроме того, что из парка вышли двое, то есть вроде как мы с тобой и уехали на «бехе», это видела продавщица мороженного, никаких зацепок у них нет. Номеров они не знали, пока опера из убойного не нашли камеры наружного наблюдения, на магазине, где перекресток. Там номер и высветился. «Беха» наглухо тонирована, кто сидел неизвестно. Номера пробили и дали в розыск, отец только успел отъехать как его палочкой и остановили. Классно сработали. Четыре часа всего прошло, а уже первого арестовали. Но у них улик не было, у бати железное алиби, он встречался в ресторане с двумя знакомыми, так что предъявить ему было нечего. Адвокат быстро добился освобождения. Кстати, Степ, твою «беху» во двор Главка загнали, теперь оттуда ее может забрать только владелец, ну или родственники.

– Целее будет, – нетерпеливо отмахнулся он, – что там дальше было?

– Да ничего. Говорю же свидетелей нет. Единственная зацепка это твоя «беха», вот «черные» как и менты за нее и уцепились, раскручивая эту версию. Про меня вообще никому не известно, я продолжаю числится без вести пропавшим. Отца они плотно пасли, это мурло сказало, что они направленным микрофоном слышали один из наших разговоров по мобиле. Тогда, помнишь, когда я с отцом разговаривал? – с намеком спросил я.

Бросив на Толика быстрый взгляд, Степка кивнул. Через три дня после того как мы прибыли на место я сбегал на место «трагедии», немного поудивлявшись произошедшим вокруг изменениям. Раньше не было понтонов и аккуратно сделанных мостков. Быстро определившись, где я упал, со зрительной памятью у меня было все нормально, стал кидать в болото стальной тросик с грузом на конце. На шестом броске, вытягивая, почувствовал, как тросик стал легким. Вытащил, а грузила нет, у тросика срез как будто лазером. Последующие попытки были такими же. За два часа я примерно определил размер и глубину «окна», о чем и сообщил отцу. Если до этого у них и были сомнения на этот счет, да что там говорить дядя Жора отпустил с нами Степку только из-за одной полной уверенности что у нас ничего не получиться… Как он взвыл, когда выяснилось что портал работает. Когда они приезжали, я с дядей Олегом водил их, и они проверили работоспособность «окна». Так вот, о своей первой проверке я иносказательно доложил отцу, мельком спросив, как идет следствие. Если о первом «черные» ничего не поняли, то когда отец кратко рассказывал мне о следствии, уцепились как клещами. Несколько дней они разрабатывали операцию. Как они вышли на мать и передали ей сообщение о том, что я попал в беду, хачик не знал, но шаг был беспроигрышный, и он сработал. Наспех собранная боевая группа отправилась следом за живцом, надеясь на успех. Им нужно было хоть как-то отчитаться перед многочисленными семействами родни как со стороны жениха, так и невесты. К отцу они пытались сунуться, но крепко получили по рогам. Батя стоял выше чем местечковый олигарх, отец невесты. С ним очень серьезно побеседовали, вроде внял.

– Понятно, на шару поехали и получили приз. Нас, – задумчиво протянул Степка.

– Комбинацию они разыграли красивую, только исполнение подвело.

– Вряд ли сами. Наняли кого-нибудь, – не согласился Степка. Он был невысоко мнения об умственных способностях спустившихся с год абреков.

– Ну

не скажи, и среди них встречаются люди, кто дружит с головой. Но тут ты я думаю прав, пришлый спец поработал.

– А этот что сказал?

– Да не знает он. Три дня как с гор спустился. Кстати в Дагестане безобразничал, он в федеральном розыске.

– А-а-а, понятно… Кстати, про мою «беретту» спросил? – Степка как присвоил себе мой трофей, так с той минуты с ним не расставался.

– Да, спросил. Я же у главаря его взял, он оказался старшим братом жениха, этот тот, что в белом костюме был.

– Да помню, это тот, что в кусты бежал.

– Он самый. Так вот, пистолет был подарен главой Талибов. Он в Афгане в уничтожении патруля амеров отличился. Где-то года два назад. Среди своих довольно известен.

– Понятно. Что думаешь, следует их ждать?

– Уверен. Они же несколько версий разрабатывали, а тут столько народу пропало. След.

– Причем яркий, – согласно кивнул Степка. Толик больше молчал, но с интересом слушал. Он же первым подал голос, как только крыша «уазика» скрылась под водой.

– Можно ехать.

– Ага, едем. Думаю через неделю, пока определяться можно будет ждать «черных» в гости. И не только их, след яркий, сюда и федералы с ментами нагрянуть могут. Сто процентов они отслеживали телодвижения «черных». Из-за этих правозащитников поднявших столько шуму, дело резонансным получилось. Вон в Америке чуть ли не каждую неделю в школу врывается убивец и начинает палить в детей. Так через пару дней все стихает, а тут уже вторую неделю смакуют подробности. Вон невесту уже в мать-героиню превратили. А похоронная процессия какая? По радио говорили, что у первого президента меньше по длине была.

– Да эти правозащитники только за деньги вой поднимают. Думаешь, им интересны эти «черные»? Проплатил кто-то того и лижут, и всего делов, – Степка с удобством устроившись на заднем селенье «уазика», и покачиваясь в такт движению машины, продолжил говорить: – Отец как-то провентилировал этот вопрос, хотел пиар-акцию заказать, они это отлично умеют, но больно денег много запросили. Говорю же, не пернут пока им не заплатят.

– Не любишь ты их, – хмыкнул я, солидарно кивнув словам Степки.

– А кто их любит?! – удивился он.

– Ну… э-э-э… – задумался я.

– «Ну» и «Э» не считаются, – насмешливо хохотнул Степка: – Как я уже говорил они чуждый для нас элемент насаждаемый западом. Больно уж власти им много дали.

– Да плюнь на них, собака лает ветер сносит, – отмахнулся я, продолжив: – Возвращаемся в лагерь, переодеваемся в цивильное и в деревню, надо мамой встретиться. Успокоить.

– Больно уж она рванула к нам быстро. Батя твой не успел остановить.

– Да он ее хотел во Францию отправить, не поехала, а тут как назло его в городе не было. Мама у меня умная сразу догадалась, где мы можем быть.

– Или сперва всех родственников обзвонила.

– Ты чего, забыл? Обо мало кто знает.

Доехали мы без проблем, пока парни разгружали машину я сбегал на «холм-связи» и отзвонился отцу.

– Привет. Все нормально гостей встретили, подарков привезли кучу, очень рады. Сейчас к маме.

– Молодцы. Ждите нас. Будем через два дня, потом идем «гулять». Понял?

– Конечно, ждем, – обрадовался я. Честно говоря, ждать уже надоело. Домой хочу, к жене, к сыну. Да и друзей там немало осталось.

– Отбой.

– Пока.

Вернувшись в лагерь, и оставив на охране Толика, мы побежали к деревушке. За последние недели эти пробежки немного подтянули Степку и он втянулся в режим постоянных тренировок. Нет, он все еще задыхался при долгом беге и быстро уставал, но уже не хныкал и не жаловался на усталость. Прогресс.

К опушке мы подобрались осторожно, даже сейчас я продолжал обучение как-будто мы на вражеской земле.

– Оружие оставим или с собой возьмем? – выравнивая дыхание, спросил Степка.