Итоги № 39 (2013)
Шрифт:
— Как вам работалось с Федором Бондарчуком?
— Все началось с того, что 15 февраля 2010 года мне позвонили из Москвы и сказали, что Федор Бондарчук восхищен моими работами в кино и очень бы хотел, чтобы я написал музыку к его новому проекту. Я прочитал сценарий «Сталинграда». Он меня поразил. Фильм о страшной битве, унесшей огромное число безвинных жертв. Но не только. Он и о людях, которые не хотели воевать и искали любви и уюта там, где их так трудно найти — в окопах, в руинах дома. Федор — удивительный человек, невероятно эмоциональный и восторженный. Понимает музыку, схватывает ее сразу же, после нескольких секунд. По ходу съемок он просил меня писать музыку для отдельных эпизодов. Это для меня крайне необычно. Причем темы самые разные по настроению и ритму. Отдельная тема для переправы через Волгу. Отдельная тема для немецкой танковой атаки. Отдельная
— Говорят, что композиторы получают самые большие гонорары в Голливуде в сравнении с представителями других кинопрофессий. Это так?
— Все зависит от типа фильма. Одно дело — мейнстрим, крупнобюджетное кино, студии-мейджоры. Другое — независимые фильмы со скромным бюджетом. Гонорар композитора зависит и от его статуса, установленного им тарифа. Если входишь в топ-20, топ-30 ведущих композиторов кино, твоя ставка выше, чем у остальных. Бывают нюансы. Ты можешь согласиться на снижение гонорара в обмен на фиксированный процент прибыли от будущего проката, как это часто делают актеры-звезды. Но тут ты рискуешь: если фильм провалится в прокате, не получишь ни шиша. Но если успех — выиграешь от такой сделки по полной. Скажем, каждые дополнительные 20 миллионов долларов бокс-офиса дают тебе дополнительно порядка 50 тысяч долларов. Что еще важно: мне удалось выбить для себя финансовый контроль за всеми публикациями и коммерческим использованием сочиненной мною музыки. Обычно такие права имеет студия, снявшая фильм. Но мой случай — особый. Фирма, ведущая мой каталог, контролирует по меньшей мере 50 процентов публикаций моей музыки. Даже титан голливудского композиторского цеха Джон Уильямс не имеет такой роскоши.
— А в случае со «Сталинградом»?
— Мои адвокаты изучили предложенные финансовые условия и сказали да. Ничего экстраординарного, но меня вполне устраивает. Понимаете, я нахожусь на таком этапе карьеры, когда могу выбирать те проекты, которые мне интересны чисто творчески. Слава богу, я уже не завишу от материального фактора. Мне предложили не летать в Москву на запись музыки, а участвовать в ней по скайпу. Нет, сказал я, обязательно прилечу сам. Этот проект мне очень дорог, и я хочу участвовать в нем до последней ноты… Мой агент возмущается, что я заворачиваю пять из шести предлагаемых мне проектов, даже если они платят хорошие деньги. Его позиция понятна: он получает 10 процентов с каждого моего контракта. Но я счастлив, что могу себе позволить отказываться.
— Что делаете в свободное время?
— Играю в гольф. Ужасно плохо играю. Но получаю удовольствие. И вы знаете, когда я на поле для гольфа, мне в голову приходят самые красивые мелодии. Я долго не мог придумать тему для «Пляжа» с Ди Каприо. Поехал играть, сел в кар, проехал немного, и к седьмой лунке вдруг в голове возникла мелодия.
— Удается проводить время в семейном кругу?
— Грустно говорить об этом, мой сын умер полтора года назад. Моя невестка с двумя внуками, трех и пяти лет, живет на моей же улице. А дочь с мужем тоже близко, в полумиле от меня, у них двое мальчиков, 14 и 16 лет. Удивляетесь, что так все близко живут? Секрет прост. Когда мои сын и дочь вступали в брак, я им обещал, что куплю жилье в подарок на свадьбу. Но я специально не упоминал, где будет это жилье. Они присматривали себе дома даже в других штатах. Но я им сказал: место определяю я, и только я. Так что теперь мы соседи, и это замечательно.
Линкольн-Парк, штат Нью-Джерси
Земля в иллюминаторе / Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
Земля в иллюминаторе
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
В прокате «Гравитация» Альфонсо Куарона
«Гравитация» Альфонсо Куарона — это одновременно и очарование, и разочарование. На этого
Концепция хотя и очевидная, но весьма смелая. Уж сколько снято фильмов про события, происходящие в космосе, не счесть. Но все они — от «Соляриса» Тарковского до «Соляриса» Содерберга — предпочитали пугать, смешить или философствовать на человеческом уровне, сводя все к покорению Вселенной, опасным приключениям, к тому, как человек видит и обживает космическое пространство. А то, как космос глядит на человека, попытался представить только Кубрик в «Космической одиссее». После того как под вальс «На прекрасном голубом Дунае» кружились планеты и космические станции, в бездну пылинкой улетал человек, бессильный перед искусственным разумом, а высший разум давал человечеству новый шанс, прошло 45 лет. Орбита Земли превратилась в свалку, полеты к МКС стали рутиной, а космический телескоп «Хаббл» нащелкал нам кучу роскошных обоев для рабочего стола. И Куарон снял фильм про то, что в космосе нет ничего захватывающего. Земля во сто раз интереснее и красивее, потому что на ней можно жить.
Героев фильма полтора — ни одну из ролей нельзя назвать полноценной, потому что большая часть фильма снималась как анимация в студии спецэффектов, а один персонаж довольно скоро покидает этот бренный мир. Однако поиск исполнителей занял долгое время. Дримкаст для Куарона состоял из Анджелины Джоли, расхитительницы гробниц, и Роберта Дауни-младшего, Железного человека. А пришлось ограничиться мисс Конгениальность Сандрой Буллок и любителем кофе-ристретто Джорджем Клуни. Честно говоря, этот расклад мне кажется более убедительным, потому что у пары Джоли — Дауни совсем уж не было бы ничего человеческого, такой звездной силы у них имиджи. А Клуни играет, как везде, самого себя, седеющего обаяшку с защитной иронией во взгляде. Его ветеран космических полетов завершает карьеру перед пенсией. Героиня Буллок, наоборот, впервые в космосе. В открывающей фильм эффектной сцене, снятой одним кадром, они четверть часа сами любуются и нам дают повосторгаться тем, как хороша Земля из космоса. Но дальше начинается фильм-катастрофа со знакомыми тревожными переговорами: «Хьюстон, у нас проблема». Проблема — русский спутник-утиль, чьи обломки полетели не туда. И вот уже в американской станции дырка, а герои в одной связке летят в открытый космос, хотя глупость этого выражения явлена зримо — закрытого космоса явно нет. Скоро женщина остается одна, несмотря на панический страх и нехватку кислорода, проявляя животную живучесть. Она побывает на заброшенных орбитальных станциях производства России и КНР, повеселит публику чтением инструкций по употреблению их пультов управлений, выполнит свою миссию лягушки, сбивающей лапками масло, и спасется.
Все это снято в павильоне, но очень похоже на правду. 3D усиливает реальность происходящего. Но самое сильное впечатление возникает от того, что 80 миллионов долларов бюджета потрачено на воссоздание безвоздушной пустоты.
Игра в индейцев / Искусство и культура / Художественный дневник / Опера
Игра в индейцев
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Опера
В Пермском театре оперы и балета впервые в России сыграли «Королеву индейцев»
Дирижер и худрук Пермской оперы Теодор Курентзис, прославившийся умением оживлять старинную музыку, снова заставил меломанов всего мира приехать на Урал: здесь поставили чрезвычайно редко исполняемую семи-оперу Генри Перселла. Интерес к этому раритету дополнился привлекательностью команды исполнителей хай-класса, собранных худруком. Все они — иноземные оперные звезды, оркестр и хор, знаменитый режиссер Питер Селларс — сработали так, что можно не сомневаться: главная оперная премьера страны в этом сезоне состоялась. Третий фактор — репутация Курентзиса как создателя оперных сенсаций, следующая за ним из Питера в Москву, потом в Новосибирск и далее везде, по всему миру. Ему верят, как фокуснику. И свою репутацию он в очередной раз подтвердил.