ИВ. Тетралогия
Шрифт:
Согласно указаниям, полученным от месье Маршанда, кем бы он ни был, я должна обойти трехэтажное здание, сияющее нарядным фасадом, как и большинство домов на этой улице, с заднего входа подняться по отдельной кованой лестнице на третий этаж, чтобы попасть прямиком в контору, где он меня встретит. Выполнив все указания, я вошла в небольшое помещение вроде кабинета, и предстала перед очень симпатичным моложавым господином средних лет, приятно улыбающимся. Если это близкий друг брата, странно, что мы раньше не встречались. Он очень напоминал самого Джори, элегантно одетый, аккуратно
С порога он поцеловал мне руку, предложил присаживаться в мягкое кресло и подал бокал шампанского. При этом он все время внимательно рассматривал меня, казалось, со всех сторон и как-то одобрительно кивал, будто на рынке товар выбирал. Начиная чувствовать себя неуютно под этим взглядом, я поспешила перейти к делу, покончить с ним и вернуться домой, поэтому отказавшись от шампанского, обратилась к хозяину:
— Месье, как я уже сказала ранее, меня к вам направил Джори. Он уверял, что вы в состоянии помочь.
Не прекращая улыбаться, месье Маршанд присел напротив. Неяркий мягкий свет выгодно оттенял его красивое лицо с правильными чертами.
— О, разумеется, мадемуазель, не сомневайтесь! Если сам господин Ансело рекомендовал вас, я ни на секунду не усомнюсь в его совете. Кто лучше него разбирается в данной сфере?
Мне показалось, что вопрос риторический, да и смысла его я не поняла, поэтому ограничилась кивком. Наверное, мой визави лучше знает, о чем говорит, главное, что не отказал. А он тем временем продолжал:
— Видно вам несказанно повезло свести знакомство с моим добрым другом, и других рекомендаций не требуется. К тому же, я тоже мужчина, и глаза у меня на месте. Все совершенно очевидно и в доказательствах не нуждается. Но, все же, хотелось бы получше познакомиться для начала. Как вас зовут?
Я опомнилась, что забыла представиться и, поражаясь своей невоспитанности, назвалась.
— Энджэль, — довольным голосом посмаковал месье. — Прекрасно, даже менять не придется. Звучит очень красиво, похоже на хрупкую изысканную снежинку, кружащуюся в воздухе. Бесподобно вам подходит. Вы искали работу где-нибудь еще?
Сбитая с толку, я начинала подозревать, что мы говорим на разные темы, но обрывать невежливо. К тому же, кстати, вспомнились финансовые трудности и желание найти подработку, а вдруг заодно и с этим повезет? Поэтому хоть и нерешительно, но я честно ответила «нет» и пояснила, что пока только занимаюсь с преподавателем. Озадаченно приподняв бровь, мужчина переспросил:
— Учитесь, мадемуазель? То есть, у вас есть личный наставник? Серьезный подход. Как необычно.
— Конечно, у меня есть ментор, — заверила я, все больше удивляясь, ведь моя проблема так и оставалась нерешенной, а время шло. — Он превосходно владеет языком и учит тому же меня. Это важно?
Маршанд просиял, радуясь чему-то, понятному лишь ему.
— Разумеется, крошка моя, это очень важно! Работа языком — едва ли не самое сложное в вашем деле. Далеко не все могут похвастаться выдающимся мастерством. Ясно, почему Джори отправил вас ко мне, — он встал, едва не потирая руки от удовольствия. — Не желаете осмотреться? Это заведение — одно из лучших
Я усиленно соображала, опасаясь попасть впросак и опозорить Джори. О чем он толкует? Как понимать эти разговоры? Зачем мне тут оставаться? Как прекратить поток слов, смысл которых для меня загадка, и перейти к беспокоящему вопросу? А мужчина уже вежливо, но твердо увлек меня к двери, противоположной той, в которую я вошла.
Положившись на судьбу, я не сопротивлялась, пока он вел меня на второй этаж. Мы оказались в коридоре, устланном пушистым бордовым ковром, где на стенах висели картины, слегка подсвеченные, абсолютно недвусмысленного содержания. Чувствуя, что краснею, я уставилась на скульптуры в альковах такого же направления. Из-за закрытых дверей с медными массивными ручками доносились подозрительные стоны и вскрики, и до меня наконец дошло, что я очутилась не там, где следовало.
— Что это за место? — резко остановившись, задала я вопрос, который мне, идиотке, нужно было озвучить с самого начала.
— Элитный бордель, конечно, — ответил немного удивленный Маршанд. — А что это может быть, по-вашему? Разве не здесь вы желаете работать?
Понимая, что выгляжу наиглупейшим образом, ощущая себя еще грязнее, чем, когда вылетела из подвала с мертвецами, я решительно развернулась и понеслась обратно в кабинет тем же путем, которым пришла. Тяжело дыша не от бега, а от возмущения, с горящими щеками и растрепавшимися волосами, я повернулась к подоспевшему хозяину:
— Вы что, за блудницу меня приняли? — едва не взвизгнула я.
Мужчина, смущенно кашлянув в кулак, неловко переминался с ноги на ногу.
— Прошу вас, мадемуазель, примите искренние извинения. Совершенно очевидно, что произошла ошибка, — пошел он на попятную.
Все еще дрожа от гнева, я схватила ранее предложенный бокал с шампанским и залпом выпила в надежде справиться с обуревавшими эмоциями, не переставая при этом метать молнии.
— Вы сбили меня с толку сообщением, что пришли от месье Ансело. Но позвольте заверить, что абсолютно точно, никоим образом вы не похожи на девушку легкого поведения, — продолжал заверять Адама.
— Я его сестра! — поставила я жирную точку, но не могла не спросить: — И что, Джори часто вот так присылает вам женщин?
Это ужасно, даже подумать страшно, что приходится испытывать бедняжкам, продающим за деньги тела любому желающему. И то, что к этому причастен дорогой мне человек, втройне неприятно.
— Очень редко, — поторопился с ответом месье, из чего следовал вывод, что он врет. — Еще раз прошу прощения и очень сожалею, что нас не представили раньше.
Ну да ладно, я тут не за этим. Их мужские заботы меня не касаются. Вряд ли я могу что-то изменить. И хотя это крайне отвратительно и гадко, но, если вспомнить разговор с падшей уличной труженицей, она нисколько не тяготилась своим положением. Женщины разные бывают, я давно в этом убедилась. Вряд ли их здесь принуждают. Вон, этот Маршанд поначалу вообще считал, что осчастливливает меня.