ИВ. Тетралогия
Шрифт:
К счастью, Клодетт, новая подруга, ждала в клубе, как и договаривались. Не помню, успел ли я поздороваться с ней, прежде чем увлек ошарашенную любовницу на третий этаж в первую попавшуюся свободную комнату. Вероятно, глупышка приняла мою горячность на свой счет, чем была немало польщена, потому что отдавалась пылко и страстно. Наверняка ее крики слышны были сквозь громкую музыку в зале.
Главное, мой внутренний пожар на время потушить удалось, остальное неважно. Личный список ситуаций «повышенной опасности» я пополнил еще одним важным пунктом. Удивительно, насколько безмятежно я жил, пока не обзавелся «сестренкой»!
Глава 04
Не
Чувствовала я себя очень неудобно, навязчиво и глупо, хотя и провела отличный вечер в их компании, ведь отпускать меня они наотрез отказались. Больше я не рисковала, до пятничного вечера просиживала дома. Вот тогда-то и осознала, как сильно мне не хватает подруги. Джори, конечно, заменяет весь мир. Но, как выяснилось по происшествию с блудницей, я не обо всем могу поговорить с мужчиной.
Еще сильнее беспокоило отсутствие заработка. Пока я бессовестным образом использовала чековую книжку Мэри, тщательно складывая квитанции и чеки в твердом намерении все вернуть подруге. Но бесконечно так продолжаться не должно. Заговорить об этом с Джори я побаивалась. Достаточно изучив его характер, я понимала, что он наверняка воспримет мое желание в штыки и вновь заведет неприятный разговор о моем полном содержании Гаэтаном на правах опекуна.
Допустить подобное никак нельзя, ведь я и так обязана Ансело слишком многим. Обдумав все как следует, решила самостоятельно подыскивать работу, которую смогла бы совмещать с занятиями и ночной жизнью. К сожалению, без образования вариантов было немного.
Джори отсутствовал уже несколько дней и даже не сообщил точно, когда вернется. Я воспользовалась свободой и отправилась на разведку в одну из контор по трудоустройству, адрес которой нашла в газете. Согласно объявлению, они предлагали заработок для мигрантов и разнорабочих.
Выйдя на трамвайной остановке, я еще издали увидела длинную очередь, выстроившуюся к двери искомого здания. Подойдя ближе, осознала бесплодность задуманного. Судя по усталому, изможденному виду мужчин и женщин в веренице желающих найти работу, им это было гораздо необходимей, чем мне, да и получалось, похоже, не у каждого.
Грустно постояв на противоположной стороне улицы, я развернулась было, чтобы уйти, и столкнулась с девушкой, намеревающейся перейти дорогу.
— Поняла, что делать тут нечего? — незнакомка бесцеремонно ухмыльнулась. Она говорила с сильным акцентом, значит, тоже приезжая. — Вот и я думаю, а не плюнуть ли на все? Простоять неделю в надежде выпросить кусок, за который распоследний клошар не берется? Они же нас за людей не считают. А уйду сейчас, только лечь и помереть останется, уже двое суток не ела. Рухну здесь, никто и не заметит.
Я распахнула глаза, с состраданием и неподдельным изумлением глядя на девушку. Стало очень неуютно и стыдно. Как я додумалась прийти сюда, полагая, что мне чего-то не хватает? Надо же быть такой эгоисткой!
— Неужели не у кого попросить помощи? — смущенно спросила
— Да все вокруг такие же, — грубовато ответила она, оглядев меня. — Тебе-то, видно, невдомек. Я приехала во Францию с хозяевами, служила горничной в барской семье. Бежали они из России, штат с собой привезли. Ну, думала, вот она — лучшая жизнь! И что? Случилась тут с госпожой горячка, да так не вовремя, что хуже не придумаешь. Требовалось ухаживать за ней всю ночь, а мне никак нельзя… В общем, должна я была уйти в тот момент. А наутро меня выставили без паспорта и выходного пособия. Подалась к сородичам в трущобы, приютили, но жить на что-то нужно. Вот и топчусь. А без документов дело пропащее, разве что на панель идти.
Меня передернуло, воспоминания окатили ледяной волной омерзения. Схватив девушку за руку, я с горячностью заговорила:
— Это из-за полнолуния ты не смогла работать, да? Не пугайся, я поняла, кто ты.
Собеседница отшатнулась, настороженно вскинувшись, подозрительно впившись злым взглядом.
— Ты из наших? Как узнала?
— Нет, я другая, но никому не скажу, не бойся, — заверила я как можно убедительнее.
— Ведьма, что ли? — бедняжка немного расслабилась, но бдительность не теряла.
Не имея возможности открыться, не совершив очередной ошибки, я кивнула.
— Могу помочь, — я миролюбиво улыбнулась. — Мой брат делает документы для приезжих. Я не знаю, сколько это стоит, но, возможно, если попрошу, он не откажет.
В глазах новой знакомой вспыхнула искра надежды, и мне почему-то стало приятно и посветлело на душе. Вскоре мы сидели в небольшом кафе. Я с сочувствием глядела, как Маргарита, так представилась русская, жадно глотает бефстроганов с гарниром. Она была высокой и угловатой, с резким голосом и натруженными ладонями, но сразу расположили ее прямота и честность. Очень хотелось протянуть руку, так же, как мне помогла Мэри. Когда-то и я была такой растерянной, не представляя, куда идти и как жить дальше. И вот я здесь. А вдруг и я в силах изменить к лучшему чью-то судьбу?
Я пригласила Марго к себе, и мы проговорили полночи. Она рассказывала о России и поделилась, что начала обращаться в полную луну, еще находясь в сиротском приюте.
— Была в моей группе одна тощая, ненавидели друг друга люто. Однажды застукала, как она втихаря режет мою сорочку, да так толкнула, что дура грохнулась головой о железную кровать. Никто не видел меня, поэтому виновную не нашли, хотя наверняка подозревали. Но меня кровь наказала сильнее во сто крат. Оказалось, я из волчьего рода. Как я приспосабливалась первое время — отдельная история, не люблю ее вспоминать. Только вот не знаю, возможно ли привыкнуть. Столько лет прошло, а меня до сих пор перед полнолунием трясти начинает, слишком уж это мучительно.
Я преисполнялась все большим сочувствием к бедняжке, на чью долю выпало столько испытаний. Вспомнилась семья оборотней из Теннеси, Саммерфилд-младший и ночь в закрытой карете. Тогда я и узнала, что, кроме охоты, у женщин-эльфиек и другое предназначение. Ведь в тот раз, пусть и насильно, но мне удалось утихомирить зверя. И Бенедикт почти не мучился. Далось это нелегко, но если все дело в тренировке? Я ведь ни разу с тех пор не пробовала, а могла бы! Разве плохо оказать помощь милой девушке? К тому же, я чувствовала, что мы можем подружиться. Это было бы замечательно!