Иван Болотников Кн.1
Шрифт:
Передовая конная рать настигла татарские тумены возле Тулы. Ордынцы были наголову разбиты, несколько знатнейших мурз и более тысячи джигитов были взяты в плен.
В этой схватке был ранен Сафа-Гирей [155] . Однако мурзу спасли верные тургадуры, умчавшись с Сафой в родные степи.
Потеряв за свой поход десятки тысяч воинов, угрюмый крымский повелитель темной ночью на русской крестьянской телеге возвратился в Бахчисарай.
Так бесславно закончился набег кичливого и тщеславного Казы-Гирея.
155
Вернувшись
ЧАСТЬ VII
Горький хлеб
Глава 1
В родные деревеньки
Около недели посошные люди еще жили в княжьей усадьбе. Чтобы мужики без дела не слонялись по двору, Андрей Андреевич заставил их в холопьем подклете мять кожи, чинить хомуты, плести лапти для многочисленной дворни.
Сам князь был добродушен, приветлив, кормил страдников вволю.
— После удачливого похода господин наш всегда таков, — пояснил мужикам Якушка, который ходил с перевязанной щекой, пряча под тряпицей кровоточащий сабельный шрам.
Из сорока ратных мужиков с поля брани вернулись только три десятка.
Павших воинов хоронили с великими почестями в общей братской могиле. На панихиде был сам государь Федор Иванович, святейший патриарх Иов, царев правитель Борис Годунов, князья, бояре, Москва посадская.
Царь плакал, много и усердно молился и оказал большие милости победившему воинству. Пожаловал великий государь ближнему боярину конюшему Борису Годунову шубу со своего плеча, цепь золотую, три города и титул Слуги [156] да золотой сосуд Мамаевский [157] .
156
Титул «Слуги» считался в Московской Руси одним из самых знатнейших, выше боярского.
157
Мамаевский сосуд — захваченный в Мамаевом обозе после Куликовской битвы 1380 года.
Воевода Федор Иванович Мстиславский получил также шубу с царских плеч, кубок с золотою чаркой и пригород Кашин с уездом.
Остальные князья, бояре, дворяне, дети боярские [158] и другие служилые люди были пожалованы государем всея Руси вотчинами, поместьями, деньгами и дорогими подарками.
Всю неделю пировала Москва боярская в государевой Грановитой палате.
Посошные люди князя Телятевского получили за ратную службу от царева имени по два рубля.
158
Дети боярские — мелкие служилые люди, приравнивавшиеся к дворянам.
Мужики всей гурьбой потянулись в кабак на Варварку, до полуночи пили за ратные успехи, поминали павших, опьянев, горланили песни.
Однако
— Середина июля, братцы. Скоро зажинки на нивах зачинать. Басурман побили — пора и по избам вертаться.
Вечером крестьяне повалились спать, а Иванка с Афоней вышли из подклета, опустились на завалинку, заговорили вполголоса.
— В село тебе нельзя возвращаться Афоня. Заподозрил тебя приказчик. Видно, Авдотья рассказала Калистрату, как ты к ней в избу наведался.
— Сам о том все дни думаю, парень. Одначе не впервой мне в такие передряги попадать. Выкручусь.
— Калистрат — мужик дотошный. Может пытку учинить. Выдюжишь ли?
— Выдюжу, Иванка. Хоть помирать придется, но и словом не обмолвлюсь. Я мужик терпкий. А может, еще и обойдется.
— Добро бы так, Афоня.
— Сам-то как на село пойдешь? Тебя, вон, князь в свою оружную челядь приписал. Стремянным при себе определил.
— Сбегу из усадьбы, друже. Моё дело землю пахать. Пускай князя другие холопы оберегают.
Через три дня государь всея Руси Федор Иванович повелел рать распускать.
Князь Телятевский собрал мужиков на дворе и произнес:
— Святой Руси вы отменно послужили. Теперь ступайте в вотчину хлеба убирать. После Ильина дня приступайте к жатве на моей ниве. Управитесь к бабьему лету — доброго вина поставлю да на зиму лес разрешу валить. Езжайте с богом.
Иванка прощался с Афоней за тыном.
— Передай отцу, что скоро в селе буду. О Гнедке пусть не горюет.
— Жаль мне тебя, Иванка. Поедем в село с нами.
— Нельзя, Афоня. Князь и слушать не хочет. Ежели сейчас поеду — вернет и на цепь посадит. Попытаюсь добром отпроситься. А ежели чего — сбегу.
На второй день Иванка снова заявился в Телятевскому.
— Не рожден я холопом быть, князь. Отпусти меня из своей дружины.
Андрей Андреевич не привык дважды по одному делу разговаривать, потому проронил сердито:
— Мне такие молодцы нужны. Нешто тебе соха не наскучила? Будешь возле меня жить. Такова моя воля.
Тогда Болотников решил пойти на хитрость.
— Дозволь, князь, хоть отца навестить. Без коня батя остался. Тяжело ему страду без Гнедка справлять. Отдам ему своего коня и в твои хоромы вернусь.
Телятевский призадумался. Упрям и дерзок новый холоп. Но воин отменный.
Не отвечая на просьбу Болотникова, звякнул колокольцем. В покои вошел Якушка.
Поездку твою в вотчину отменяю. К приказчику Иванку с грамоткой снаряжу. Передашь Калистрату мою волю. Через пять дней, Ивашка, здесь будь. Коня себе на обратный путь в Богородском на конюшне выберешь. О том в грамотке отпишу. Скачи, холоп…
Глава 2
В селе и на заимке
В золотистых волнующихся хлебах показался высокий костистый крестьянин.
«Наливается колос, ногам кланяется. Уродила-таки матушка-землица», — довольно думает мужик.
— Эгэй, Парфеныч! Айда што ли, — кричит с межи Семейка Назарьев с косой на плече.
Исай Болотников не спеша разминает в ладонях шершавый остистый колос и выходит на край загона.
— Далек ли зачин, Парфеныч? — спрашивает Семейка.
— Нонче припоздали с севом. Пущай постоит рожь денька три.